Шрифт:
Вместо предисловия
В далеком детстве я мечтал стать пожарником. Несколько позже — путешественником, первооткрывателем новых стран.
В действительности я стал сначала артиллерийским офицером, а потом — экономистом.
В общем, мечты сбылись. Я принимал участие в тушении самого опустошительного пожара из всех известных человеческой истории, а потом, работая в системе внешней торговли, в какой-то степени оказался причастным к открытиям и освоению новых рынков для наших товаров.
И в качестве солдата, и в качестве работника внешней торговли мне довелось побывать в некоторых странах. На собственном опыте я убедился в
Предмет рассказа является объективным. Восприятие субъективно всегда. В этом, очевидно, главный секрет творчества.
Предмет этой книжки — Бразилия. Точнее, город Рио-де-Жанейро. Город своеобразный, красочный, неповторимый. Город, заслуживающий, по моему убеждению, того, чтобы о нем у нас знали гораздо больше, чем знают сейчас, если основываться на доступных широкому читателю источниках. Именно исходя из этого убеждения, я попытался изложить в популярной форме впечатления, полученные от своего почти трехлетнего пребывания в Рио-де-Жанейро.
Нисколько не претендуя на глубину и исчерпывающий анализ затронутых явлений, эти очерки ставят целью передачу общего колорита города, его природы, быта, нравов, истории — короче, всего того, что делает Рио интересным для иностранца, что выделяет его из тысяч других городов планеты.
Герой рассказа — город. Но современный город — это сложнейший комплекс многих компонентов, иначе — система. Описать же систему возможно лишь исключительно путем систематизации. Именно таковым и был первоначальный план. Однако при каждой попытке его реализации законченная и красочная в воображении автора картина неизменно превращалась в тусклые, монотонные констатации. Живой и грешный Рио бесследно исчезал.
Вниз у бухта Гуанабара — парадный вход в Рио
Очевидно, город не только география, экономика, социология, история и архитектура, не только политический, административный, культурный центр, но и нечто другое…
Я бросил ломать голову над систематизацией и попросту изложил то, что видел, вернее, то, что запомнилось, еще точнее — каким запомнилось виденное.
Не беда, если вместо выписанных деталей и законченной композиции здесь окажутся лишь штрихи и беглые наброски, а вместо задуманного портрета лишь несколько эскизов. Важно, чтобы они передавали не схему, не формальное сходство, а характер оригинала. В этом, и, пожалуй, только в этом, смысл книги.
Рассказ ведется от имени двух авторов.
Имя одного — на обложке.
Имя другого — Светлана Дмитриевна Рамзайцева.
В частной жизни это муж и жена. В производственной — бывшие работники одного из советских учреждений в Бразилии. По вполне понятным причинам имена и фамилии упомянутых в рассказе лиц, за исключением, конечно, наших и, разумеется, исторических, вымышлены. Как уже говорилось, герой повествования — город. Живые герои отодвинуты на второй план.
И наконец, следующее. Работа за границей носит весьма напряженный характер и практически не оставляет времени для серьезных литературных занятий. Мы не являлись исключением из этого правила. Правда, все наше свободное время было посвящено изучению города и по возможности страны.
Сидаде Маравильоза
Океанская волна подхватывает стометровое тело лайнера и вталкивает его в узкие ворота пролива, та же часть идущей могучим фронтом волны, что не протискивается в горло Гуанабары, с грохотом разбивается в пыль у подножия огромной скалы, нависшей над водой. Впереди гладкая поверхность бухты. На ее берегу — белые зубья небоскребов. За ними — изломы гор, среди которых выразительный, как поднятый перст, темный пик с фигурой человека на вершине. Человек стоит неподвижно. Он широко распахнул руки, благословляя мир, раскинувшийся внизу: землю, море, город…
Это — гора Корковадо, бухта Гуанабара и город Рио-де-Жанейро.
С Рио-де-Жанейро у нас связаны представления как о главном городе Бразилии. Это и неправильно и правильно.
Неправильно потому, что Рио уже не столица, и потому, что он уже давно уступил ведущую роль в экономике молодому, растущему как на дрожжах Сан-Паулу.
Правильно потому, что значение города определяется не только количеством выпускаемой промышленной продукции. Правильно потому, что хотя формально политическим центром Бразилии с 20 апреля 1960 года считается город Бразилия, однако все административные попытки вдохнуть жизнь в это фантастическое творение гения Нимайера [1] и честолюбия Кубичека [2] ощутимых результатов не дали. Этот современный вариант Версаля, населенный главным образом чиновниками и усиленно посещаемый туристами, безусловно, одна из самых ярких достопримечательностей страны. Но пока не больше.
1
Нимайер Оскар — выдающийся бразильский архитектор.
2
Жуселино Кубичек де Оливейра — президент Бразилии в 1956–1961 годах.
Фактически столицей Бразилии продолжает оставаться Рио-де-Жанейро, или, как его называют сами бразильцы, «Сидаде Маравильоза». «Сидаде» по-португальски значит «город». «Маравильоза» — прекрасный, великолепный, чудесный, восхитительный, бесподобный, сказочный и т. п.
В Рио проживает около пяти миллионов человек, которые считают, что Рио — самый красивый город планеты. Это в общем-то естественно, так же как и то, что для москвича самый красивый город — Москва, для парижанина — Париж. Однако можно с достоверностью утверждать, что тот, кто видел Рио, уже никогда не спутает его ни с каким другим городом мира.
Рио-де-Жанейро — столица штата Гуанабара. Коренных жителей этого штата называют кариоками [3] . Кариоки обожают свою столицу и вопреки библейской легенде утверждают, что из шести дней, отпущенных богу на создание мира, пять были посвящены им Рио.
Рио — город живой, а не музейный. Следовательно, его облик меняется и в последнее время меняется прямо на глазах. Описания пятилетней давности выглядят безнадежно устаревшими. Это, скорее, не рост, а взрыв. Рио времен вице-королей, Рио эпохи империи, Рио начала XX века. Этих городов давно уже нет. На местах, где еще недавно шелестели кроны королевских пальм и раскачивались немыслимой красоты орхидеи, где дремали заросшие водорослями бесчисленные озера и искрились золотые пески пляжей, сегодня громоздятся этажи небоскребов, петляют бетонные эстакады, проносятся сотни тысяч автомашин. Целые горы срываются и сбрасываются в море. Море отступает, освобождая место для новых небоскребов и улиц, парков и автострад.
3
От индейских: «кари» — белый, «ока» — дом, то есть дом белого человека. По преданию, в устье речки, впадавшей в Гуанабару, стояла хижина одного из первых поселенцев… Постепенно слово «кариока» превратилось в название района, а позже этим словом стали называть его жителей.
Старый город исчез. Новый еще не создан. И так, видимо, будет всегда.
Парадными дверями Рио служит вход в бухту; служебными — аэропорт. Большинство путешествующих в наш деловой век пользуется служебным входом, оставляя парадный туристам и морякам…
Расстояние от Москвы до Рима современный самолет преодолевает за три часа. От Рима до Рио-де-Жанейро — за 12. Итого — 15 часов. Это очень далеко: из северного полушария в южное и одновременно из восточного в западное, из зимы в лето, из дня в ночь. Это значит, что стрелки часов, поставленных по московскому времени, надо перевести на шесть часов назад. И забыть о пальто, шерстяных вещах, снеге, зиме и вообще о смене времен года.