108 минут, изменившие мир
Шрифт:
В ходе расследования причин гибели корабля выяснилось следующее: систему подрыва установили по требованию военных – она предназначалась для фоторазведчиков «Зенит» («2К») и была нужна, чтобы секретное оборудование и пленки с заснятыми объектами не попали в руки «потенциального противника». Если траектория спуска оказывалась слишком пологой – это определялось датчиком перегрузки – и возникала вероятность приземления на территорию другого государства, АПО срабатывал и уничтожал космический аппарат.
К этому печальному варианту корабль подтолкнула мелкая неисправность в тормозной двигательной установке. Дело в том, что время работы «ТДУ-1» – 44 секунды. Все это время она должна была строго ориентироваться в пространстве по вектору орбитальной скорости, иначе корабль просто закувыркался бы. Конструктор тормозной установки Алексей Михайлович Исаев нашел изящное решение – стабилизировать ее за счет газов, истекающих из газогенератора, подавая их в набор рулевых сопел, которые устанавливались вокруг главного сопла «ТДУ-1». Похоже, одно из рулевых сопел было повреждено. Из-за этого корабль сошел
Разумеется, детали происшествия были засекречены. В официальном сообщении ТАСС говорилось только, что «в связи со снижением по нерасчетной траектории корабль-спутник прекратил свое существование при входе в плотные слои атмосферы». Более расплывчатую формулировку трудно придумать. К тому же она вызывала вопросы. Что значит «нерасчетная траектория»? Почему она привела к гибели корабля? А что если пилотируемый корабль выйдет на «нерасчетную траекторию»? Он тоже погибнет?
Подготовка спускаемого аппарата корабля «1К» № 6 к транспортировке с места посадки
Запуск «1К» № 6 состоялся через три недели, 22 декабря 1960 года (ракета «Восток-Л», № Л1-13А). Пассажирами были собаки Жемчужная и Жулька [169] , мыши, крысы и другая мелкая живность. Команда запуска двигателя блока «Е» прошла на 322-й секунде – с опозданием на три секунды. Этого короткого времени оказалось достаточно, чтобы корабль на орбиту не вышел. Отлично сработала новая система аварийного спасения. Спускаемый аппарат отделился от корабля и приземлился в 60 км от поселка Тура в районе реки Нижняя Тунгуска.
169
В источниках встречаются и другие варианты кличек собачьего экипажа: Альфа и Жулька, Комета и Шутка.
Все решили, что собаки погибли, но Сергей Павлович Королев верил в лучшее и настоял на организации поиска. Госкомиссия отправила в Якутию поисковую группу во главе с Арвидом Владимировичем Палло [170] . Этому ветерану ракетной техники предстояло в безлюдной Якутии при жутких морозах найти остатки космического корабля. В его группу входил специалист по обезвреживанию заряда АПО и, на всякий случай, представитель Института авиационной медицины. Местные власти и авиация с большой готовностью выполняли все требования Палло. Вскоре поисковые вертолеты обнаружили по указанной им трассе цветные парашюты. Спускаемый аппарат лежал невредимый.
170
Палло, Арвид Владимирович (1912–2001) – советский инженер, специалист по двигателям летательных аппаратов. В 1927 году по направлению биржи труда работал чертежником на заводе имени И. И. Лепсе и одновременно начал обучение на вечерних спецкурсах общего машиностроения. В 1928 году работал техником-конструктором в Подлипках, на орудийном заводе № 8 им. М. И. Калинина. В 1931 году окончил вечерние курсы, получив профессию чертежника-конструктора, и продолжил образование в Московском механикомашиностроительном институте имени Н. Э. Баумана. В начале 1937 года пришел в РНИИ, где занимал сначала должность ведущего конструктора, а затем – начальника экспериментальной испытательной станции. Принимал участие в создании ракетоплана «РП-318-1» конструкции С.П. Королева; 28 февраля 1940 года под руководством А. В. Палло ракетоплан был испытан на аэродроме в Подлипках. В начале Великой Отечественной войны А. В. Палло выступал ведущим испытателем при отработке жидкостного ракетного двигателя «РД-1-А-1100 для истребителя «БИ-1» конструкции В. Ф. Болховитинова. Работы по созданию «БИ-1» положили начало практическому развитию реактивной авиации в СССР. В 1949–1957 годы А. В. Палло работал начальником стендовой установки лаборатории двигателей АН СССР, где под руководством академика Е. А. Чудакова проводилась отработка экспериментальных двигателей для военной авиации. В 1958 году переведен в ОКБ-1. Принимал участие в работе поисково-эвакуационного отряда (по программе пилотируемой космонавтики), в ходе которой ему довелось встречать на Земле вернувшихся из космических полетов Ю. А. Гагарина и Г. С. Титова. Позднее А. В. Палло работал над созданием долговременных орбитальных станций «Салют», а также – автоматических межпланетных станций серий «Луна-1», «Марс», «Венера».
При его осмотре обнаружили, что гермоплата кабель-мачты, соединяющей отсеки, не отделилась. Это нарушило логику в работе систем корабля, и АПО оказался блокирован. Кроме того, контейнер не катапультировался, а остался внутри защищенного теплоизоляцией спускаемого аппарата. Если бы он вышел, как положено, то собаки неизбежно погибли бы от холода, а так они были живы и вполне здоровы.
Группа Палло с большой осторожностью приступила к открытию люков и разъединению всех электрических цепей – любая ошибка могла привести к подрыву заряда АПО. Собак извлекли, завернули в тулуп и срочно отправили в Москву, словно самый ценный груз. Палло остался на месте еще на несколько дней, руководя эвакуацией спускаемого аппарата.
Так завершился 1960 год – возможно, самый трудный год в истории советской космонавтики.
4.5
Корабль «3КА»
Параллельно
В августе 1960 года конструкторы нашли возможность ускорить его создание, отказавшись от части предусмотренных начальным проектом систем. Было решено не устанавливать систему управления спуском, отказаться от разработки герметичной капсулы космонавта, заменив ее катапультируемым креслом, упростить пульт управления и т. п. Проект упрощенного «Востока» для полета человека получил дополнительную букву «А» и стал индексироваться «3КА».
Сергея Павловича Королева продолжала беспокоить тормозная двигательная установка. Он считал, что одна «ТДУ-1» не обеспечивает достаточной надежности спуска с орбиты, и потребовал перепроектировать корабль. Сектор Феоктистова приступил к проработкам. Для установки даже самого простого порохового двигателя дополнительно требовалось несколько сотен килограммов веса, а такого резерва не было. Для исполнения указания Королева пришлось бы снимать часть крайне необходимой бортовой аппаратуры, что опять же приводило к резкому снижению надежности корабля. Изменилась бы и компоновка, а за ней – прочностные характеристики. При таких условиях результаты запусков «1К» можно было сразу забыть и начинать готовить новые прототипы.
Космический корабль-спутник «Восток» («ЗКА») (рисунок А. Шлядинского)
Космический корабль «Восток»: вид со стороны кабель-мачты (рисунок А. Шлядинского)
Космический корабль «Восток»: вид на катапультный люк (рисунок А. Шлядинского)
Пришлось убеждать Королева отказаться от своего решения. Однако Сергей Павлович настаивал на его исполнении, для чего собственноручно подготовил и утвердил документ «Исходные данные на проектирование Корабля 3К», в соответствии с которым на «Востоке» необходимо было смонтировать двойную двигательную установку. Назревал конфликт. Феоктистов собрал ведущих работников сектора для обсуждения «Исходных данных». Те единодушно сошлись во мнении, что поручение Сергея Павловича ошибочно. Заместитель Королева по проектным делам
Константин Давыдович Бушуев [171] уведомил конструктора о бунте проектантов. На срочно созванном совещании Королев внимательно выслушал мнение сотрудников сектора и был вынужден согласиться с ними. Корабль «3КА» предстояло спроектировать с минимальными доработками на базе корабля «1К».
Кабина корабля «Восток»
К тому времени к процессу создания корабля подключились авиационные организации, и прежде всего знаменитый Летно-исследовательский институт (ЛИИ), который возглавлял Николай Сергеевич Строев [172] . В апреле 1960 года в лабораторию № 47 ЛИИ приехали конструкторы ОКБ-1 и показали эскизы пульта будущего космического корабля с просьбой высказать компетентное мнение. Вдохновленные интересной задачей сотрудники лаборатории придумали свои варианты пульта управления и приборной доски, которые получили одобрение Сергея Павловича Королева. К ноябрю полностью готовые комплекты были сданы заказчику. Тогда же началось изготовление тренажера, на котором впоследствии проходили подготовку все космонавты, участвовавшие в программе «Восток».
171
Бушуев, Константин Давыдович (1914–1978) – советский ученый в области ракетно-космической техники. В 1941 году окончил Московский авиационный институт. С 1948 года работал начальников проектного бюро НИИ-88, с 1954 года – заместитель главного конструктора ОКБ-1. В 1970 году возглавил кафедру Московского физико-технического института. К. Д. Бушуев – один из создателей космических аппаратов для исследования околоземного космического пространства, Луны, Венеры, Марса, кораблей «Восток», «Восход» и «Союз», являлся техническим директором проекта ЭПАС («Союз-Аполлон») с советской стороны.
172
Строев, Николай Сергеевич (1912–1997) – советский ученый и государственный деятель. Окончил Московский авиационный институт в 1937 году. В 1935–1936 годах работал в ОКБ Н. Н. Поликарпова, в 1936–1941 годах – в ЦАГИ, в 1941–1966 – в Летно-исследовательском институте (ЛИИ), в 1964 году возглавил институт. В 1955–1961 годах преподавал в МАИ. С 1966 года находился на ответственной работе в государственных органах. С 1966 по 1977 годы – заместитель председателя, а с 1977 по 1987 годы – первый заместитель председателя Комиссии Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам.