111 опер

Михеева Людмила Викентьевна

При создании либретто «Мейстерзингеров» композитор использовал различные источники. Сведения о жизненном укладе и правилах поэтического искусства цеха (объединения) мастеров пения средневекового Нюрнберга Вагнер почерпнул из старинной нюрнбергской хроники 1697 г., вдохновившей до него немецкого романтика Э. Т. А. Гофмана на создание новеллы «Мастер Мартин-бочар и его подмастерья»; отдельные детали этой новеллы также послужили материалом для либретто. Рисуя историческую фигуру поэта-башмачника Г. Сакса (1494–1576), Вагнер пользовался его сочинениями, широко известными в Германии (после длительного забвения их заново открыл Гете, посвятивший Саксу одно из стихотворений). Вагнер не первый вывел Сакса на сцене. Непосредственной предшественницей «Мейстерзингеров» явилась опера популярного в свое время композитора А. Лорцинга «Ганс Сакс, или Мейстерзингеры» (1840).

В то же время в литературном тексте «Мейстерзингеров» отразились и некоторые автобиографические моменты. В образе Вальтера фон Штольцинга, пылкого романтического художника, чье искусство дерзко разрушает привычную рутину, вызывая страх и возмущение ученых хранителей старины, нетрудно увидеть поэтическое воплощение судьбы самого композитора, а в сатирической фигуре глупого и самодовольного Бекмессера — признанного судьи на состязании «мастеров пения» — его врагов, недалеких и консервативных критиков. За 20 лет, прошедших с момента зарождения замысла, «Мейстерзингеры» претерпели значительные изменения. Образ Сакса — этого, по выражению Вагнера, последнего представителя творческого духа немецкого народа — стал более сложным; в его уста вложены скорбные философские раздумья, размышления о несчастьях и безумии, царящих в мире, — собственные мысли композитора. Одновременно получили развитие народные бытовые картины, занявшие в окончательном варианте значительное место (в частности, написана великолепная реалистическая сцена ночной драки). Комическая опера стала величественным произведением о жизни народа, его могучем, всепобеждающем искусстве.

Сюжет

Церковь святой Екатерины в Нюрнберге. Молодой рыцарь Вальтер фон Штольцинг признается в любви красавице Еве, дочери богатого мастера Погнера. Ева отвечает ему взаимностью, но она не располагает своей судьбой: отец решил выдать ее замуж за победителя на традиционном состязании певцов, которое каждый год происходит на берегу Пегница, в окрестностях Нюрнберга. Узнав об этом, Вальтер просит мастеров принять его в свой цех. Он готов подвергнуться испытанию, чтобы завтра вместе с нюрнбергскими певцами оспаривать руку Евы. Не только почтенные мастера, но и Давид, ученик башмачника Сакса, поражен дерзостью рыцаря — не зная тонов, рифм и форм, не изучив правил, не пройдя школы пения, он хочет сразу стать мейстерзингером! Городской писарь Бекмессер, втайне также мечтающий о Еве, берется исполнять роль метчика — отмечать мелом на доске ошибки певца. Не думая ни об успехе, ни о правилах, Вальтер вдохновенно воспевает весну, пробуждающую от зимнего сна природу, рождающею в душе поэта любовь и песни. Возмущенный Бекмессер прерывает его, показывая исчерченную мелом доску. Сакс безуспешно призывает дослушать песню рыцаря: все мейстерзингеры поддерживают метчика и обрушиваются на дерзкого певца. Не обращая внимания на возмущение мастеров, Вальтер заканчивает свою песню и гордо покидает собрание мейстерзингеров.

Улица, Ясный летний вечер. Сакс вспоминает взволновавшие его смелые и необычные напевы Вальтера. Старый мастер с тревогой думает о том, как решится завтра судьба Евы. Он давно любит Еву, которую еще ребенком носил на руках, но не признается в этом даже самому себе. Ему нетрудно было бы победить на состязании, однако Сакс не уверен в ответном чувстве девушки. Увидев Еву, он притворно возмущается самоуверенным рыцарем, нарушившим старые, незыблемые правила певческого искусства. Тревога Евы выдает ее. Спускается ночь; на опустевших улицах звучит рог ночного сторожа. Вальтер настойчиво убеждает Еву бежать: никогда тупые и косные мастера не присудят ему победы, не признают его поэтического искусства. Издалека доносятся звуки лютни — это Бекмессер накануне состязания хочет завоевать сердце Евы. Он уверен в своем успехе — кто лучше его знает все правила мейстерзанга! — но сомневается в благосклонности девушки: она молода, а ему под пятьдесят. Вместо Евы в окне показывается переодетая в ее платье кормилица Магдалена. Бекмессер начинает свою серенаду. В это время Сакс, громко стуча молотком, затягивает песню о прародительнице Еве, изгнанной из рая. Пенис вызывает гнев Бекмессера, но Саке не умолкает — ему надо работать, ведь он не только певец, но и сапожник. Наконец Сакс соглашается исполнить роль метчика, отмечая ошибки Бекмессера ударами сапожного молотка. Ошибок так много, что Сакс успевает закончить башмаки раньше, чем Бекмессер серенаду, Нелепая песня Бекмессера разбудила Давида. Увидев в окне дома Погнера свою невесту Магдалену, он набрасывается на непрошеного певца, считая его своим соперником. Шум драки привлекает внимание соседей. На улицу выскакивают полуодетые горожане, с криком и ругательствами набрасываясь в темноте друг на друга. Женщины пытаются утихомирить своих отцов и мужей, разливая дерущихся водой, но это еще больше увеличивает суматоху. Внезапно раздается рог ночного сторожа, призывающий горожан ко сну. Привычный звук заставляет всех опомниться. Драка прекращается так же внезапно, как и началась. Сакс уводит Вальтера к себе. Площадь быстро пустеет, лишь песня ночного сторожа разносится по безлюдным улицам.

Комната в доме Сакса. Мастер погружен в глубокие раздумья о царящем в мире безумии, о тщетности надежд, о собственной неудавшейся жизни: его жена и дети умерли, Ева любит другого — ему остается лишь суровое самоотречение. Но несчастья не сломили Сакса, не ожесточили душу — он будет помогать людям, вдохновлять их своим искусством. Давид, ожидавший нагоняя за ночную потасовку, поражен переменой, происшедшей в обычно вспыльчивом и резком мастере: тот похвалил его шутливую песню, приготовленную к празднику, и пожелал счастья с Магдаленой. Появляется Вальтер. Сакс терпеливо убеждает гордого, пылкого юношу в необходимости учиться мастерству, уважать народные традиции, возникшие из самой жизни; только те творения искусства долговечны, в которых вдохновенный порыв гармонично сочетается со зрелым мастерством. Благодарный Вальтер поет песню о чудесном сне: о встрече с возлюбленной в райском саду, — с этой песней он выступит на состязании певцов. Готовится к состязанию и появившийся в доме Сакса Бекмессер, хотя после ночной потасовки он еле двигается и ни одна новая песня не приходит ему в голову. Заметив на столе листок со словами песни Вальтера, записанными рукой Сакса, Бекмессер быстро прячет его в карман. Сакс, лукаво усмехаясь, дарит Бекмессеру украденные стихи, но предупреждает, что спеть их нелегко. Однако Бекмессер не сомневается в победе: если Сакс не будет выступать, у него нет соперников Довольный Бекмессер отправляется на состязание. А Сакс, пытаясь шуткой скрыть печаль, соединяет руки Вальтера и Евы, которая со слезами благодарит старого мастера. На радостях он тут же совершает комический обряд посвящения Давида в подмастерья, вызывая честолюбивые мечты Магдалены, — она видит себя в ближайшем будущем почтенной женой мастера пения.

Широкий луг на берегу Пегница. На певческое состязание собираются мастера различных цехов. Празднично одетые, с развевающимися знаменами, восхваляя достоинства своего ремесла, идут башмачники, городские сторожа и музыканты, портные и пекари. Ученики затевают веселый танец с девушками. Народ радостно приветствует Сакса. Начинается состязание певцов. Первым выступает Бекмессер, Он не успел затвердить украденные стихи и ничего не понял в них. Под общий смех Бекмессер поет невообразимую чепуху и, посрамленный, убегает, обвиняя Сакса в обмане. Тогда из толпы выходит Вальтер. Ободренный улыбкой Евы и вниманием народа, он вдохновенно поет сочиненную им у Сакса песню, украшая ее новыми вариантами. Вальтер единодушно признан победителем: он получает венок и руку Евы. Все с восторгом подхватывают призыв Сакса хранить верность славным традициям национального искусства.

Музыка

«Мейстерзингеры» — единственная из зрелых опер Вагнера, написанная на историко-бытовой сюжет. Колоритные картины средневекового города, его своеобразной жизни и обычаев занимают здесь большое место. Отношения действующих лиц завязываются на широком красочном народном фоне. Хоры поражают мощью звучания и полифоническим богатством. В них воплощены сила народа, его оптимизм и душевное здоровье. Музыка «Мейстерзингеров» близка немецкому фольклору: таковы три песни Вальтера, песня Сакса о прародительнице Еве и ангеле-башмачнике, песенка Давида, хоры цехов. Но они не замкнуты в традиционную форму, а как и в других операх Вагнера включены в непрерывно развивающиеся сквозные сцены, также основанные на системе лейтмотивов.

В большой увертюре сопоставлены две группы лейтмотивов: торжественные, величественные связаны с образами народной жизни, светлые, порывистые рисуют мир лирических переживаний Вальтера и Евы.

I акт развивается медленно, неторопливо. Острое драматическое столкновение происходит лишь в конце. Наиболее полно здесь охарактеризован Вальтер; поэтичные образы его первой песни «Когда дремал под снегом лес» воплощены в гибкой напевной мелодии, в которой звучат отголоски популярных немецких «весенних песен». Вторая песня Вальтера «Начинай! В лесной тиши прозвучал весны призывный клич» более порывиста и взволнованна; в ней появляется образ злой зимы, тщетно пытающейся помешать вольным напевам. Песня перерастает в большой ансамбль; в нем противопоставлены напевная мелодия Вальтера и сердитые реплики мастеров, к которым присоединяется насмешливый хор учеников.

II акт состоит из двух разделов. В первом преобладают сольные эпизоды; второй — большая массовая сцена ночной драки. Широко, многогранно раскрывается образ Сакса; в благородной мелодии его монолога «Сирень моя в истоме» отзвуки второй песни Вальтера, о которой вспоминает Сакс, приобретают более сдержанный и просветленный характер. В песне об ангеле-башмачнике «Как Еву, мать всех матерей» простая незамысловатая мелодия сменяется громкими грубоватыми выкриками «Иерум!» и стуком молотка в оркестре. Мастерски написанный живой, динамичный финал открывается комической серенадой Бекмессера; к ней присоединяются насмешливые реплики Сакса, затем Давида, изумленные возгласы мейстерзингеров; ансамбль вырастает в массовую сцену, в которой, помимо солистов, участвуют три хора — учеников, горожан и женщин. После рога ночного сторожа хоры замолкают, звучность оркестра ослабевает, слышатся лишь глухие отзвуки драки да песня сторожа.

В III акте две картины — лирическая и массовая. В 1-й простодушной песенке Давида «Когда, сходясь на Иордан» противопоставлен сосредоточенный философский монолог Сакса «Жизнь — сон»; скорбный, полный сдержанного пафоса, он постепенно проясняется и звучит в конце светло и умиротворенно. Затем широкой волной льются прекрасные мелодии третьей песни Вальтера, оттеняемые выразительными речитативами Сакса. Редкий по красоте лирический квинтет предшествует торжественному оркестровому интермеццо, которое служит переходом ко 2-й картине — финалу оперы. В нем воспроизведена монументальная картина народного празднества, которое открывает шествие цехов. Незамысловатую песню башмачников сменяет шумный оркестровый эпизод, рисующий городских музыкантов — трубачей, барабанщиков, флейтистов; за ним следуют комическая песенка портных и суровый, героический хор пекарей. В центре сцены состязания певцов — третья песня Вальтера «Розовым утром алел свод небес»; подхваченная мастерами и народом, она превращается в мощный ансамбль с хором.