111 опер
Шрифт:
Игорный дом. Идет игра. Герман одну за другой ставит две карты, названные Графиней, и выигрывает. Все ошеломлены. Упоенный победой, Герман ставит на третью карту весь выигрыш. Вызов Германа принимает князь Елецкий. Герман объявляет туза, но вместо туза в руках его оказывается дама пик. В исступлении смотрит он на карту, в ней ему чудится дьявольская усмешка старой Графини. В припадке безумия он кончает с собой. В последнюю минуту в сознании Германа возникает светлый образ Лизы. С ее именем на устах он умирает.
«Пиковая дама» — одно из величайший произведений мирового оперного искусства. Эта музыкальная трагедия потрясает психологической правдивостью воспроизведения мыслей и чувств героев, их надежд и страданий, яркостью картин эпохи, напряженностью музыкально-драматического развития. Характерные черты стиля Чайковского получают здесь наиболее полное и совершенное выражение.
В основе оркестровой интродукции — три контрастных образа: повествовательный, связанный с балладой Томского; зловещий, рисующий образ старой Графини; страстно-лирический характеризующий любовь Германа к Лизе.
I акт открывается светлой бытовой сценой. Хоры нянюшек, гувернанток, задорный марш мальчиков выпукло оттеняют драматизм последующих событий. В ариозо Германа «Я имени ее не знаю», то элегически-нежном, то порывистость-взволнованном, запечатлены: чистота и сила его чувства. Дуэт Германа и Елецкого сталкивает резко контрастные состояния героев: страстные жалобы Германа «Несчастный день, тебя я проклинаю» переплетаются со спокойной, размеренной речью князя «Счастливый день, тебя благословляю». Центральный эпизод картины — квинтет «Мне страшно!» — передает мрачные предчувствия участников. В балладе Томского зловеще звучит припев о трех таинственных картах. Бурной сценой грозы, на фоне которой звучит клятва Германа, завершается 1-я картина. 2-я распадается на две половины — бытовую и любовно-лирическую. Идиллический дуэт Полины и Лизы «Уж вечер» овеян светлой грустью. Мрачно и обреченно звучит романс Полины «Подруги тише». Контрастом ему служит живая плясовая песня «Ну-ка, светик-Машенька». Вторую половину картины открывает ариозо Лизы «Откуда эти слезы» — проникновенный монолог, полный глубокого чувства. Тоска сменяется восторженным признанием «О, слушай, ночь». Нежно печальное и страстное ариозо Германа «Прости, небесное созданье» прерывается появлением Графини; музыка приобретает трагический оттенок; возникают острые, нервные ритмы, зловещие оркестровые краски. Картина завершается утверждением светлой темы любви.
В 3-й картине (II акт) фоном развивающейся драмы становятся сцены столичного быта. Начальный хор в духе приветственных кантов екатерининской эпохи — своеобразная заставка картины. Ария князя Елецкого «Я вас люблю» обрисовывает его благородство и сдержанность. Пастораль «Искренность пастушки» — стилизация музыки XVIII в.: Изящные, грациозные хоры и танцы обрамляют идиллический любовный дуэт Прилепы и Миловзора. В финале в момент встречи Лизы и Германа в оркестре звучит искаженная мелодия любви: в сознании Германа наступил перелом, отныне им руководит не любовь, а неотвязная мысль о трех картах. 4-я картина, центральная в опере, насыщена тревогой и драматизмом. Она начинается оркестровым вступлением, в котором угадываются интонации любовных признаний Германа. Хор приживалок («Благодетельница наша») и песенка Графини (мелодия из оперы Гретри «Ричард Львиное сердце») сменяются музыкой зловеще затаенного характера. Ей контрастирует проникнутое страстным чувством ариозо Германа «Если когда-нибудь знали вы чувство любви».
В начале 5-й картины (III акт) на фоне заупокойного пения и завываний бури возникает возбужденный монолог Германа «Все те же думы, все тот же страшный сон». Музыка, сопровождающая появление призрака Графини, завораживает мертвенной неподвижностью. Оркестровое вступление к 6-й картине окрашено в мрачные тона обреченности. Широкая, свободно льющаяся мелодия ариозо Лизы «Ах, истомилась, устала я» близка русским протяжным песням; вторая часть «Так это правда, со злодеем» полна отчаяния и гнева. Лирический дуэт Германа и Лизы «О да, миновали страданья» — единственный светлый момент. Он сменяется замечательным по психологической глубине эпизодом бреда Германа о золоте. 7-я картина начинается бытовыми номерами: застольной гостей, легкомысленной песнью Томского с хором игроков «Если б милые девицы» (слова Державина). С появлением Германа музыка становится нервно-возбужденной. Упоение победой и жестокая радость слышатся в его ариозо «Что наша жизнь? Игра!» Завершает оперу трепетно-нежная тема любви в оркестре.
Иоланта
Опера в I акте
Либретто П. Чайковского
Р е н е, король Неаполитанский, граф Прованский (бас)
Р о б е р т, герцог Бургундии (баритон)
Г р а ф В о д е м о н, бургундский рыцарь (тенор)
Э б н — Х а к и а, мавританский врач (баритон)
А л ь м е р и к, оруженосец короля (тенор)
Б е р т р а н, привратник дворца (бас)
И о л а н т а, дочь короля Рене, слепая (сопрано)
М а р т а, жена Бертрана, ее кормилица (контральто)
Подруги Иоланты:
Б р и г и т т а (сопрано),
Л а у р а (меццо-сопрано)
Прислужницы и подруги Иоланты, свита короля, войско герцога Бургундского, оруженосцы
Действие происходит в горах южной Франции в XV в.
В феврале 1883 г. в одном из номеров журнала «Русский вестник» была опубликована драма датского писателя Г. Герца (1798–1870) «Дочь короля Рене». Чайковский прочел ее, был очарован поэтичностью и лиризмом и решил написать оперу на этот сюжет. Однако другие замыслы надолго отодвинули его воплощение. По-видимому, окончательное решение сочинить оперу по драме Герца пришло в 1888 г., когда «Дочь короля Рене» (в переводе Вл. Зотова) была поставлена на сцене Малого театра в Москве. В 1890 г. композитор получил заказ от дирекции Императорских театров на одноактные балет и оперу для постановки в один вечер и предложил «Дочь короля Рене». Либретто оперы написал брат композитора М. И. Чайковский (1850–1916), закончивший работу к апрелю 1891 г. Театральная дирекция рассчитывала получить партитуры оперы и балета к осени, чтобы в следующем сезоне осуществить их постановку, но по просьбе Чайковского срок представления был отложен на год. Тем не менее за «Иоланту» — так стала называться опера — композитор взялся летом 1891 г. В течение двух месяцев была написана вся музыка, а к концу года закончена оркестровка.
Премьера «Иоланты» состоялась 6 декабря 1892 г. в Мариинском театре в Петербурге.
В цветущей долине среди гор южной Франции стоит дворец короля Неаполя и графа Прованса Рене. Здесь король укрывает свою дочь Иоланту, слепую от рождения. Она просватана герцогу Бургундии Роберту, и король Рене надеется излечить ее к тому времени, как герцог явится за невестой. Пока же объявлено, что Иоланта воспитывается в Испании, в одном из монастырей. В заботе о душевном спокойствии любимой дочери король запретил говорить при ней о свете, красках, зрении: она не должна догадываться о своем несчастье. Чтобы вернее сохранить тайну, в это укромное убежище нет входа посторонним; тот, кто проникнет в сад, окружающий дворец, — умрет. Много лет удавалось королю сохранять детское неведение дочери, но теперь, когда она повзрослела, ее томят неясные подозрения. Откуда кормилица Марта знает, что Иоланта плачет? Ведь она ничем не выдала слез: ее голос не дрожит, ее глаз Марта не касалась. Кормилица и подруги успокаивают девушку, она засыпает, и слуги уносят ее с террасы в комнату. Король Рене приводит мавританского врача Эбн-Хакиа и с трепетом ждет его решения. Врач объявляет, что Иоланта должна узнать о своем несчастье, иначе никакое лечение не поможет. Рене колеблется: ведь врач не может ручаться, что Иоланта прозреет! Сад пустеет. Перед входом появляются два чужеземных рыцаря. Это заплутавшиеся в горах герцог Бургунский и его друг граф Водемон. Они читают надпись, запрещающую вход, и Водемон убеждает герцога уйти, но тот слишком измучен скитаниями и не боится угроз. К тому же он рад любой задержке в пути: долг призывает его к королю Рене, с дочерью которого он обручен еще ребенком, но сердце его отдано Матильде Лотарингской. Водемон поднимается по ступеням террасы и, взглянув в окно, видит спящую Иоланту. Ее красота поражает юношу, но герцог подозревает волшебные чары в неестественном дневном сне красавицы. Разбуженная их голосами Иоланта предлагает вина незнакомцам. Герцог предостерегает Водемона и отправляется искать свой отставший отряд. Водемон полон восхищения. Пылкие признания рвутся с его уст, но они непонятны Иоланте: ведь он говорит о красоте, которую видит. Внезапно рыцарь понимает, что очаровавшая его девушка слепа. В неистовом порыве он воспевает лучший из Божьих даров — свет. Возвратившиеся король и врач понимают, что тайна, так долго скрываемая, раскрыта. Король в отчаянии, но Эбн-Хакиа уверен, что в этом спасение Иоланты. Однако Иоланта не может желать того, о чем не имеет представления. А значит, печенье не поможет. И король объявляет, что дерзкий, преступивший запрет, будет казнен. Его спасение — в выздоровлении королевской дочери. Полная решимости спасти юношу, которого полюбила всей душой, Иоланта уходит с врачом. Король просит прощения у Водемона: рыцарь свободен, Рене только хотел вызвать у дочери желание прозреть. Рыцарь просит руки Иоланты, однако она обручена. Возвратившийся со свитой герцог Бургундский преклоняет колени перед королем, и Водемон узнает, что пленившая его незнакомка — невеста друга и господина. Он умоляет Роберта признаться королю в своей сердечной тайне. Король возвращает герцогу его слово. Эбн-Хакиа приводит Иоланту с повязкой на глазах. Повязка снята, и перед потрясенной девушкой впервые открывается незнакомый мир. Ей страшно, она никого не узнает. Отец ласково успокаивает Иоланту предлагает ей защитника — Водемона, который клянется Иоланте в верности до могилы. Все опускаются на колени и благодарно славят Творца.
Последняя опера Чайковского принадлежит к числу его самых светлых, жизнеутверждающих сочинений. Здесь нет ни одного отрицательного персонажа, оперу пронизывает идея всепобеждающей силы любви. В музыке господствует лирическая стихия. Каждый герой охарактеризован арией, которая ярко рисует его облик. В центре произведения — Иоланта, определяющая развитие от тьмы к свету. Симфонические принципы совмещаются с рельефностью завершенных музыкальных форм, красота звучания оркестра — с выразительностью мелодического речитатива и кантиленного пения.
Интродукция (оркестровое вступление) выдержана в сумрачных красках. Ползучие интонации, специфические тембры деревянных духовых инструментов рисуют образ девушки, не знающей света, оказавшейся под властью тьмы.
Ариозо Иоланты «Отчего это прежде не знала» полно неясной тоски, неосознанных стремлений. Ласков и простодушен терцет с хором «Вот тебе ландыши, розы, лилии, вот васильки». Хор, начинающийся как терцет Бригитты, Лауры и Марты («Спи, пусть ангелы крылами напевают сны»), выдержан в характере спокойной колыбельной. Глубокая душевная мука звучит в молитве короля Рене «Господь мой, если грешен я». Ариозо Эбн-Хакиа «Два мира, плотский и духовный» величественно, поначалу спокойно, но постепенно разрастается в гимническом звучании. Ария Роберта «Кто может сравниться с Матильдой моей» покоряет темпераментом, силой страсти. Ему отвечает Водемон мягким лирическим романсом «Нет, чары ласк красы мятежной». Большая дуэтная, сцена Водемона и Иоланты «Вы мне предстали как виденье» полна искреннего волнения, нежности, зарождающегося глубокого чувства. Соло Иоланты «Твое молчанье непонятно» насыщено печалью и горечью. Дальнейшее развитие сцены органично приводит к гимническому эпизоду «Чудный первенец творенья», воспевающему свет, Творца, мироздание. Октет с хором «Ты, ослепленный мыслью ложной» передает разноречивые чувства — удовлетворение врача, поглощенность Иоланты мыслями о Водемоне, сомнения юноши, возмущение приближенных короля. Соло Иоланты «Нет! Назови мученья, страданья, боль» покоряет страстным порывом, самоотверженностью, силой любви. Оно переходит в дуэт с Водемоном, где снова прославляется «Чудный первенец творенья, первый миру дар Творца». Трогательно в своей кроткой нежности обращение Иоланты «Нет, рыцарь, нет! Жизнь так прекрасна». Заключает оперу молитва Иоланты «Прими хвалу рабы смиренной», к которой присоединяются все присутствующие возвышенным и благоговейным хором.