115 способов разбогатеть, или Секреты денежного изобилия
Шрифт:
Наутро король облагодетельствовал художника аудиенцией:
– Ты не забыл, что должен привезти жену? Отправляйся. И быстрей назад!
Всю дорогу из Парижа во Флоренцию Андреа волновался, ощупывая сверток на груди. Король выплатил ему жалованье за год вперед, да еще и выписал бумаги флорентийским банкирам, приказывая выдать громадные деньги, чтобы «вышеозначенный Андреа дель Сарто мог приобрести для французского короля во Флоренции больше произведений искусства, которые он сочтет самыми наилучшими». Да, с такими деньгами не стыдно предстать и перед Флоренцией, и перед женой.
Пиры
Удобная королевская карета с шиком пронесла художника через всю Францию. Прощайте, снега и туманы! В Италии уже начиналась весна. И Андреа мог вновь радоваться яркому солнцу.
На лучшей улице Флоренции Виа Лarpa, где селились самые преуспевающие живописцы, он снял дом в десять комнат, не считая зала и большой столовой. Надо же где-то праздновать его приезд!
Пировали до осени. Чуть не весь город перебывал в гостях у семейства Сарто. Всем хотелось узнать, как сам король Франции с почетом принимал флорентийского Портняжку. Лукреция светилась от счастья. Каждый день она обходила модные и ювелирные лавки – скупала платья и драгоценности. Андреа только усмехался, глядя, как радуется жена. Еще и подсказывал:
– Пошли что-нибудь своей дочке. Хоть она и живет у отцовых родственников, но пусть знает – мы тоже любим ее.
Однако надо было подумать и о покупках для короля Франциска. Андреа присмотрел множество картин, скульптур, мебельных гарнитуров, отделанных золотом и инкрустацией, заказал ювелирные изделия у лучших мастеров Флоренции. Пришлось, конечно, подождать, пока все они будут готовы. Так что Андреа, написав послание Франциску, остался дома еще на год, а потом пролетел еще один. Но все-таки пора возвращаться.
– Лукреция, помнишь, я получал средства у флорентийских банкиров по расписке короля? – вспомнил художник.
Жена кивнула.
– И где эти деньги? – прозвучал извечный мужской вопрос.
– Откуда мне знать? – прозвучал извечный женский ответ.
– Они лежали здесь! – Андреа ткнул пальцем в открытый ящик.
– А, эти, – вздохнула Лукреция. – Эти давно кончились. Уже три месяца, как я покупаю в долг. А отсюда брала в последний раз на аметистовое ожерелье. Помнишь, оно тебе понравилось?
Андреа тяжело осел в кресло. Выходит, деньги давно кончились. И не только их собственные. Они растратили средства, которые Франциск выдал на покупку картин. Это же такая сумма – за всю жизнь не заработать! А эта женщина твердит о каком-то ожерелье… Где оно, кстати?
– Отдала сестрице. Еще приезжали кузины, тетушки, племянницы. Не отпускать же их без подарков! Пусть порадуются, бедняжки. У них нет таких прекрасных мужей. А ты купишь мне еще. Правда?
Андреа чуть не застонал. Что же делать? Конечно, все, за что можно выручить деньги, придется продать. Из роскошного дома – съехать. Но разве этого хватит, чтобы отдать долг Франциску?! А на что они сами станут жить? Ведь художник отказался от всех заказов, думая, что уедет во Францию. И вот – Андреа вывернул карманы – всего два флорина… На сколько их хватит? И тут на пол с тяжелым стуком упала старинная монета. Та самая, которую дал ему алхимик Луиджи. Говорил, пока она будет в доме, будут и деньги. Да только откуда?..
Внезапно открылась дверь. В комнату ворвался парнишка Джорджо Вазари, неделю назад поступивший к Андреа в ученики:
– К вам почтенный Бартоломео Панчатики! – И Джорджо низко поклонился богатейшему купцу Флоренции.
Гость кланяться явно не собирался. Он высокомерно оглядел художника и процедил:
– Я строю новое палаццо и желаю видеть в нем твои картины, Андреа. Плачу не хуже короля Франции!
Судорожно вздыхая, художник смотрел, как торговец бросил на стол тугой кошель. Выходит, старый Луиджи и впрямь во Франции стал колдуном – сработала его волшебная монета. И если так пойдет и дальше, можно даже накопить средств на то, чтобы отдать долг королю Франциску.
Кто-то теряет, кто-то находит
И вот уже художник гордо вышагивает по улице – несет очередное изображение Мадонны. Мадонна, конечно, написана с Лукреции. Однако заказчик, хозяин мясной лавки, взглянув на полотно, замотал головой:
– Конечно, Андреа, я не спорю, может, твоя жена и красавица. Но я заказывал образ Мадонны для молитв. Я не могу молиться на твою жену.
Пришлось художнику завернуть свой холст и потащить его обратно домой. Но там и так уже множество непроданных полотен…
По дороге домой Андреа завернул за угол и ахнул – его Лукреция шла по улице с каким-то моложавым щеголем. Вот парочка завернула в знаменитую ювелирную лавку Гирландайо. Конечно, он накупит ей всего – ее любовник…
Андреа не помнил, как вернулся домой. Рука сама потянулась к бутылке. Эта верная спутница выручала его не раз. А что еще остается, если супруга изменяет, а заказчики воротят нос? И денег нет…
Но почему? Может, монетка Луиджи утеряла силу? Шатаясь, Андреа подошел к стене. Там стояли непроданные картины. Художник пошарил сзади на одной – заветной. Пусто! Куда ж она подевалась? Может, закатилась куда? Рухнув на пол, художник тщательно обшарил весь угол. Ничего. Волшебная монета исчезла. И что будет теперь?! Ох, пропади все пропадом!
Андреа всхлипнул, пьяно прослезился и погрузился в забытье. Вернувшаяся Лукреция с ужасом посмотрела на него, валяющегося на полу, и груду полотен вокруг. Не думала она, что их так много – нераскупленных заказов! Изображения Девы Марии, святых Цецилии, Анны, Елизаветы… И на всех она – Лукреция. Сегодня один знакомый посмеялся: «Может, твой муж ничего не умеет писать, кроме твоих портретов, или ты наложила заклятие на его кисть?» Гнусное вранье! Андреа – прекрасный художник и может рисовать все! Пришлось повести обидчика в лавку братьев Гирландайо – там на самом видном месте висит «Святое семейство» работы Андреа, которое хозяева зовут «воистину Божественным». А они понимают толк в искусстве, как-никак художники уже в третьем поколении!
– Андреа! – Лукреция затрясла сонного мужа за плечо. – Очнись! Сколько можно пить. И сколько можно рисовать даром. Пойми: ты должен писать заказы не с меня! Возьми натурщицу! Любовницу, наконец! Все художники рисуют своих любовниц. Сам великий Рафаэль изображал булочницу Форнарину.
Муж очнулся и сонно уставился на нее:
– Только ты! Других нарисовать не сумею…
– Сумеешь! – Лукреция рванулась к двери. – Я ухожу! Вернусь, когда ты перестанешь меня рисовать!
Дверь захлопнулась. Дом замер. А через пару месяцев во Флоренцию пришла чума. Художника Андреа дель Сарто не стало то ли 28, то ли 29 сентября 1530 года. Во время эпидемий не следили за датами.