12 лет самиздата. Как не перегореть на пути к мечте
Шрифт:
У меня всегда было отменное воображение, я с самого детства живу в мире фантазий и вымышленных персонажей, читаю книги. Но я никогда не думала стать писателем. Со стороны писательство выглядело жутко сложным делом. Больше всего пугали объемы – иногда целые месяцы уходят на чтение одной книги, а сколько жизней понадобится, чтобы такую книгу написать? Написание книги – это ведь выстраивание структуры, продумывание сюжета, образов, диалогов… Пока я не попробовала окунуться во все это, писательство казалось мне чем-то запредельным. До сих пор есть книги, вызывающие у меня трепет («Я никогда так не напишу!»), но есть и такие, после прочтения которых я думаю, что у меня эта книга получилась бы лучше, сюжет бы я закрутила интереснее и правдоподобнее. И вот однажды меня захватил азарт художника, желающего увидеть
Я писала «Затмение» на протяжении года, может быть, чуть больше. Без системы, без дедлайнов, просто когда было время и настроение. Важно отметить, что писать я начала с наступлением в моей жизни нового этапа. Если бы не первая беременность и декрет, быть может, я никогда не взялась бы за перо. Но я уже не раз убеждалась, что в такой период в женщине не просто зарождается новая жизнь – она перерождается сама. Начинается все с вакуума: когда будущая мама перестает ходить на работу и заполнять жизнь привычными активностями, в ее голове освобождается место для чего-то нового, а помимо подготовки к рождению малыша и забот о нем появляется зудящая потребность в самореализации. С каждой женщиной случаются свои метаморфозы в этот период – я вот стала писать. Писала и днем, и ночью. Чаще, конечно, ночами. С первым ребенком у меня была возможность засиживаться до утра перед компьютером, а потом еще и высыпаться – с сыном мне помогала моя бабушка, благодаря ей я частенько могла позволить себе такую роскошь, как ночное писательство, без мысленных укоров и подсчитывания часов до подъема.
И вот примерно через год в первой рукописи была поставлена последняя точка. Меня посетило удивительное чувство: я смогла, я сделала это! Но что дальше? Мне-то история нравится, но что скажет про нее читатель? Я не питала особых иллюзий, но и убирать ее в стол и прятать ото всех тоже не собиралась.
Очень ограниченный круг людей знал, чем я занимаюсь, часами сидя за компьютером. Знали только самые близкие, от которых просто невозможно было скрыть, что я пишу книгу. Может, еще пара-тройка друзей. И дописав, я не стала особенно распространяться. Первыми читателями были мама и муж. Им понравилось. Мама всегда много читала, ее мнение обнадежило меня. Муж при мне почти не читал, так что, пожалуй, это вообще было первое произведение, которое он читал запоем. Интерес сложно подделать, а я видела, что он не может оторваться, и упивалась этим. Потом моя мама дала почитать рукопись сестре (моей тете), сказав, что скачала книгу в интернете и хочет узнать ее мнение. Тут, как вы понимаете, ничто не мешало тете высказаться о книге, не подбирая выражений. Но она сказала, что книга ей понравилась, а еще на протяжении всего прочтения она пыталась представить себе автора. Когда мама показала ей на меня, тетя так и села.
Я воодушевилась и предложила почитать рукопись некоторым друзьям. Отзывы были пропитаны неподдельным восторгом. Тогда я начала думать, что делать с рукописью дальше. Знакомый мужа (продюсер) сказал: «Оля, надо издавать». На тот момент я уже отправила рукопись в несколько издательств. Не помню, были ли какие-то ответы, но положительных не было точно. Впрочем, тогда я даже не потрудилась написать сопроводительное письмо – просто приложила файл и поставила подпись в теме: «Рукопись на рассмотрение». Да мне, если честно, и похвастаться было нечем. Первая работа, ноль продаж, неотредактированный текст. Веры в положительный ответ у меня было совсем мало – где я и где книжный мир? Никто даже читать не будет мое письмо! Настоящие писатели представлялись мне бородатыми дядьками, похожими на тех, что взирают на школьников с портретов, развешанных по периметру класса литературы. А что за народ редакторы и издатели, мне и вообразить было сложно. Да, в нулевых полки книжных были забиты всякими легкими романами, но даже эти труды казались мне подвигами. Я высоко оценивала свою работу, но не знала, как обратить на нее внимание издателя, заставить его поверить в меня.
Были мысли о литагенте, правда, платить я была готова только по результату. Проценты от продаж – пожалуйста, но никаких авансов. Десять лет назад мне и в голову не приходило, что писатель может сам заниматься продвижением, маркетингом и прочими приземленными вопросами.
И я просто начала
Был один не особо удачный опыт публикации на «Проза. ру». Для меня до сих пор большая загадка, как авторы набирают большое количество читателей на электронных платформах. У меня ни с одной из них так и не сложилось.
Первый самиздат
В начале 2014 года я приняла твердое решение издать «Затмение».
Не могу сказать, что я разработала четкий план действий. Ну издам, и что дальше? Может, я рисовала в воображении картинки о том, как прихожу в офис главреда крупного издательства и кладу перед ним свою книгу в безупречном оформлении или так же заявляюсь к продюсеру или режиссеру, а он восхищается, хватается за голову и восклицает: «Ну где же вы были раньше?!» В общем, у меня не было плана, но была цель – издать.
Определиться с издательством было сложно, и я решила себя не мучить – выбрала из двух первых попавшихся. Поехала в одно из них, чтобы посмотреть примеры работ, и восхитилась: неужели возможно, что моя книга будет выглядеть так же, как настоящая книга от издательства? Неужели действительно можно просто написать, что придет в голову, и издать это?
Однако застучали молоточки обесценивания: а как же одобрение, признание – хотя бы первичное, номинальное? Хоть какой-то маркер того, что я не просто заплатила – и меня напечатали? Этого не было. Даже на редактуре и корректуре никто не настаивал, но я все равно взяла полный пакет услуг под ключ. У меня тогда не было мысли найти редактора или корректора на стороне, я все отдала в одни руки. Единственное – я думала поискать художника для обложки, но в тот момент этого не случилось, мы сработались с иллюстратором издательства.
За 200 экземпляров мне озвучили внушительную сумму с пятью нулями с возможностью предоплаты 50 % и доплаты непосредственно перед уходом книги в печать. Муж меня поддержал, взял на себя финансовый вопрос, и в феврале 2014 года я подписала договор и внесла предоплату. Началась работа с редактором.
В мае мы с мужем развелись, и в течение нескольких месяцев после этого я решала все финансовые дела, среди которых доплата за издание книги стояла отнюдь не на первом месте. Но у меня была хорошая возможность корректировать сроки готовности книги к печати. Точнее, тянуть время.
Редактор не торопила меня, давала возможность отвечать на правки в комфортном режиме. Так мы неторопливо работали. Интересный опыт. Я-то думала, что редактор – это человек, который приходит и перечеркивает все красной ручкой или переписывает половину текста до неузнаваемости. И каково же было мое удивление, когда я увидела, что большинство правок носят рекомендательный характер, что редактор может задавать уточняющие вопросы, что иногда с ним можно поспорить, обосновать свою правоту и отстоять свое видение текста. В общем, это бережная, местами неуловимая глазом, тандемная работа. Не скрою, что по итогу испытала смесь разочарования и гордости – стоило ли вообще платить за редактуру, если текст почти не изменился? А раз текст не изменился, значит, я чертовски неплохо написала книгу для первого раза! Но много позже я поняла, насколько для художественного текста важны эти «незаметные» правки.
У меня были наполеоновские планы на обложку, которые чуть подсдулись, когда мне озвучили сумму доплаты за рисованную обложку. Коллажи с лицами из базы фотографий, которые редактор предложил изначально, меня не устроили. В итоге я довольно быстро и легко согласилась на стоковую картинку. Силуэты на фоне огненного заката выглядели нейтрально и загадочно и не требовали дополнительных вложений.
К ноябрю я собрала необходимую для доплаты сумму, и тираж ушел в печать. А уже в декабре я приехала на своей «Мазде», чтобы забрать заветные восемь коробок. Какой-то мужчина помог мне погрузить все в багажник. Тираж был маркирован 2015 годом выпуска.