12 невест миллионера
Шрифт:
Я не зря уже много лет курирую СМИ – непререкаемые командные нотки в голосе выработались.
– Хорошо, – растерянно пролепетала плакса, и ее голосок уступил место длинным гудкам.
Не теряя времени, я быстро настучала на кнопочках нужный номер из записной книжки и, дождавшись, когда в трубке прорежется сонный голос пресс-секретаря делегации северорусской территории, четко и внятно сказала:
– Здравствуй, Дедушка Мороз, борода из ваты!
– Это хто?! – хрипло изумились в трубке.
– Это я, ваш добрый ангел!
– Это
– Ну, ангел, не ангел…
Я коротко оглянулась на разворошенную кровать и вернула голосу чудодейственные командные нотки.
– Ты не ори, ты сначала послушай! Я вам с Дедом Морозом шикарный пиар организую! Сейчас тебе позвонит одна московская журналистка, у нее к Дедушке будет деликатная просьба. Выслушай, не перебивая, и обещай, что непременно исполнишь! А с журналистки за это потребуй хвалебную публикацию в федеральном СМИ!
– Публикация – это здорово, но ведь мы чудес не делаем, – засомневался мой собеседник.
Я вздохнула:
– Это ВЫ чудес не делаете, а МЫ – запросто! И днем, и ночью… Короче, твое дело – поговорить с милой девушкой, а потом ложись спать, не тревожься, утро вечера мудренее.
Я выключила мобильник и обменялась понимающим взглядом со своим отражением в зеркале.
– Не слишком ли много ты работаешь? – сочувственно спросило оно меня голосом Нюни.
– Нормально, – мужественно ответила я. – Мы ж рождены, чтоб сказку сделать былью!
И вернулась в постель.
На часах было только шесть с минутами, и до девяти утра «переходящий подарок» от Деда Мороза по праву считался моим.
Звуки были душераздирающими.
Спросонья Афанасий подумал, что старушка соседка окончательно спятила и безжалостно терзает виолончель.
Воображение крупным планом нарисовало ему скрюченные артритом пальцы с желтыми ногтями, и в немелодичном завывании отчетливо прорезался скрежет. Потом к нему добавился мягкий стук, и тогда он вспомнил про кота, которого с вечера запер в ванной.
Кот рвался наружу, царапал дверь и орал, точно эстрадный певец Сергей Пенкин, занесенный в Книгу рекордов Гиннесса как обладатель голоса с неповторимым по своей широте диапазоном.
Афанасий вспомнил, что Пенкин берет более четырех октав, но голодный кот «развернулся» куда шире. Имело смысл и его занести в Книгу рекордов Гиннесса. Или в какое-нибудь другое, очень отдаленное место, откуда шедеврально голосистый кот не смог бы вернуться домой. Хорошо бы в глухую лесную чащу!
Афанасий дико устал быть хозяином этого талантливого и невыносимого, как все звезды, животного.
Кот был угольно-черным, и назвали его, естественно, Пиаром.
Тощего брюнетистого зверя с глазами бессовестного пройдохи и шрамом через всю морду три дня тому назад притащила ему Эмма. Откуда взялось это сокровище, Афанасий еще не выяснил, но подозревал, что не одна секретарша, а все его креативные работнички в полном составе потрудились с проведением расширенного кастинга на помойках.
Сотрудники прекрасно знали о пугающей манере шефа погружаться в работу над сложным и важным проектом «а-ля подводная лодка», и все равно беспокоились, когда Афанасий полностью изымал себя из обращения на неделю-другую.
Девушки в бюро всякий раз волновались, что их нечеловечески талантливый босс, обуянный очередным трудовым порывом, не ест, не пьет, не бреется и не дышит свежим воздухом, в одиночестве запершись в четырех стенах своей холостяцкой квартиры. Сотрудники мужского пола опасались, что Афоня, наоборот, безудержно пьет и вовсе не ночует дома, попутно подстегивая свое воображение разного рода весьма эффективными, но отнюдь не безвредными допингами.
Поскольку телефонные звонки и подбрасываемые ему кастрюльки с борщиками запойный трудоголик Журавлев игнорировал, заботливые подчиненные время от времени предпринимали более активные попытки прорвать его глухую оборону. Штурмовую группу обычно возглавляла его секретарша Эмма, а планы по спасению Афони генерировал весь дружный коллектив.
В идеях недостатка не было: в рекламном агентстве «Фигня Продакшн» работали только светлые головы. И наиболее светлой, бесспорно, была головушка самого Афанасия Гонсалеса Журавлева. Художник, дизайнер, компьютерный гений, создатель и директор знаменитого рекламного агентства – Афоня – успешно совмещал самые разные амплуа и был удивительно талантлив во всех своих проявлениях.
Вот только жениться ему почему-то никак не удавалось. Девушки через берлогу гения проходили «транзитом», и в период очередного творческого запоя он бывал трагически одинок.
– Шеф, вам нужно хоть о ком-нибудь заботиться, – недавно сказала Эмма, разгружая принесенные ею сумки.
В одной были продукты, в другой – Черный Пиар. Кот моментально слился в экстазе с сосисками, и Афоня понял, что теперь ему действительно будет о ком заботиться.
О самом себе!
Присутствие в доме этого кота всерьез грозило человеку смертью от голода, бессонницы и полного истощения нервной системы.
Если ребята думали, что кот Пиар самозабвенного труженика Афоню развлечет и взбодрит, то они не ошиблись. Сильнее, чем этот кот, его бодрил бы разве что регулярный электрошок.
– Да иду уже, иду, заткнись ты! – с безнадежностью в голосе крикнул Афанасий, топая босиком по полу в поисках тапочек.
Под ногами что-то мерзко хрустнуло. С грохотом покатилось под диван нечто стеклянное, цилиндрическое.
Кот (из ванной комнаты) издал низкий трубный звук, затем убедительно изобразил виртуозный гитарный «запил», на зубодробительной скорости проскочил четыре с половиной октавы и с ходу взял верхнее «си».
– Сумасшедший дом! – простонал Афоня, воздвигаясь во весь рост… как говорится, навстречу новому дню.