13 подвигов Ерофея
Шрифт:
Гермес сверкнул плутовским взором и чистосердечно признался:
– Ещё бы! На самом интересном сорвал с места, старый хрыч.
– А когда ты вернулся обратно, твой гнев улёгся?
– лукаво поинтересовался Ерофей.
– Ещё бы! Конечно: я быстро утешился, та нимфа - просто чудо!
– Во-во! А не думаешь ли ты, что этот бычище бесится именно потому, что один, а?
Гермес некоторое время сосредоточенно соображал.
– А ведь верно! Что человек, что бык - всё одно, как ты говоришь - производитель. Конечно!
– Он хлопнул себя по лбу.
– Если
– … и тогда этот бык придёт за нами и этой коровой на Олимп, словно на верёвочке, - закончил их общую мысль Ерофей.
– Ерошка!
– темпераментный Гермес вскочил и притиснул приятеля к груди:
– Ты - гений! Даже я, самый хитроумный и пронырливый из богов, не додумался до этого! Да, - он стал серьёзным, - а как мы раздобудем корову? Ну, это не важно. Раздобудем. Главное - где?
– Попросим у Посейдона, - предложил Ерофей.
– Уж если у него был такой здоровенный бычище, то, наверное, есть и коровы ему под стать.
– Бр-р-р… Вредный старикашка и злобный, к тому же - злопамятный. Этого быка он предназначал себе в жертву, однако не получил. И ты хочешь, чтобы он ещё тебе и корову отдал? Нет. Он - жлоб ужасный.
– Ну, в Зевсовом стаде возьмём.
– Не, у него порода не та. Вся соль в том, что быка он хочет заполучить для улучшения породы. Не пройдёт это дело.
– Ну, я тогда не знаю, - приуныл Ерофей.
– Зато я знаю!
– Гермес от избытка чувств даже исчез: вот сидел только что рядом, и нет уже на месте. Ерофей похлопал вокруг себя ладонями и жалобно попросил:
– Герка, перестань дурачиться. Где ты?
– Да здесь!
– Гермес хлопнулся, не удержавшись, на спину.
– Здесь! Эврика! Я у Аполлона украду коров или у Полифема!
– Нет, - сурово нахмурился Ерофей и категорично заявил, - вот тут - нет. Красть ты ничего ни у кого не будешь. Ясно?
– Ага-а-а… - протянул обидчиво, как ребёнок, Гермес.
– А тогда как эту проклятую корову достать?
– Ну, ты же сам хвастался, что играешь на лире лучше Диониса. Мы заработаем эту корову. Ты будешь играть, а я танцевать, потому что петь я не очень - медведь на ухо наступил.
И они тут же начали репетировать.
Аполлон встретил незваных гостей не приветливо:
– Ты опять взялся за старое, Гермес? Шныряешь повсюду и высматриваешь, что можно украть? Да еще учишь и мальчишку! Исчезни с глаз моих, презренный!
– Не могу!
– решительно заявил Гермес.
– Мы к тебе по делу. Говори, Ерофей, а то я в гневе чего-нибудь да ляпну, и дело испорчу.
Ерофей обстоятельно всё объяснил Аполлону. Тот слушал-слушал и наконец воскликнул:
– И как я, неразумный, сам раньше до этого не додумался, чтобы критского быка приманить? Он в моём стаде очень бы сгодился. Но тут уж ничего не поделаешь, слово Зевса, родителя моего, для меня - закон, и я вам не буду строить козни. В знак уважения к отцу своему я сам отберу лучшую из лучших моих коров и вручу вам. И даже не заставлю тебя, Гермес, играть.
– Нет уж!
–
– Я, может быть, впервые в своей жизни хочу честно что-то заработать, а ты мне отказываешь в том. Нечестно!
– Ну, воля твоя, - согласился Аполлон.
По правде сказать, он очень любил игру своего беспутного младшего брата, да и самого тоже любил, только не хотел этого показывать для пользы воспитания.
И Гермес грянул такую развесёлую мелодию, что ноги у Ерофея сами пошли в пляс. Он и подпрыгивал, и вприсядку пускался, и такие кренделя ногами выписывал, что сам удивлялся, как не запутался в них.
– О!
– вымолвил поражённый Аполлон да так и остался с открытым «певческим» ртом. А под конец даже прослезился.
– Ну, потешили вы меня, ну потешили… Да я вам сейчас такую коровку приведу!
– и он рысцой ринулся из дома.
Гермес тут же встал с места и упругим шагом прошёлся по залу. Ерофей, заметив его хищный взгляд, брошенный на золотой лук Аполлона, прошипел сквозь зубы:
– Герка, по носу схлопочешь!
Гермес тут же сел, потому что весьма дорожил своей внешностью, а Ерофей все-таки, когда ударил его первый раз, попал в цель. Метил, правда, в зубы, а угодил по носу, который, естественно, распух, слегка изменив лицо бога-плута не в лучшую сторону.
Корова, которую привёл Аполлон, была крутобокая, очень упитанная и красивая. Её шерсть отливала медью в лучах солнца, на лбу сияла белоснежная «звездочка», у самых копыт - белые «чулки». Благодарные Гермес и Ерофей повторили свой «концертный» номер, чем окончательно растрогали Аполлона.
– Видишь, и ты хорошим быть можешь, - назидательно сказал он Гермесу: - Вот нашёл хорошего друга, и держись за него, учись у него, а с Дионисом не водись.
Ерофей тоже расчувствовался и сказал Аполлону:
– Мы вам потом теленочка от вашей коровы привезём, вот и у вас порода улучшится.
– Ай-яй-яй!
– восхитился Аполлон.
– До чего же у тебя мудрый друг, Гермес, я вот до этого тоже не додумался. Премного буду благодарен, если так мне удружите.
– Удружим, - пообещал Гермес и подлез под корову. Кряхтя, поднатужился, вскинул корову на плечи и пропал из глаз.
– Вот шельмец!
– восхитился Аполлон.
– У меня так никогда не получается.
– На то он и быстрее мысли!
– горделиво заметил Ерофей, словно это его похвалили.
– Талант!
Через несколько минут Гермес появился вновь, и они, выпив на прощание с Аполлоном по чаше нектара, покинули его.
– Теперь будем ждать, когда этот сумасшедший бычара понесётся обратно, - сказал Гермес, когда они, вернувшись к палатке, уселись поудобнее у костра, поужинали кашей и запили её котелком молока. Неподалеку залегла и корова. Она оказалась на редкость ласковой и спокойной. Пока они терзали её вымя, терпеливо стояла на месте, пережевывая траву. «Надо же!
– подумал Ерофей.
– А бабушкина Ночка давным-давно бы уж врезала хвостом или копытом». Они вымыли корову в ручье и даже придумали имя - Зорька за её золотистую масть.