13-й демон Асмодея. Том 2
Шрифт:
— Я, кажется, начал понимать, почему этот проклятый телефон стоит именно в коридоре, а не возле моего дивана, — процедил я сквозь зубы, выбираясь из подвала. Уже в коридоре, закрыв дверь, применив всё ту же магическую отмычку, повернулся к Мурмуре. — Но ты всё равно сгоняй за луком. Когда я вернусь, то в любом случае переместимся, посмотрим хотя бы, куда ведёт портал. Он двусторонний, я знаю, как такие работают. Не хотелось бы, что к нам нагрянули гости с той стороны. Перенастройка занимает две минуты, уж две минуты мы с тобой продержимся в любом случае, да ещё и
Курица меня внимательно выслушала, квохтнула, легонько клюнула меня в руку, хорошо, что не до крови, и выбежала из дома. Я посмотрел, как она выходит. Да, я был прав, эта тварь прекрасно умеет двери открывать и даже каким-то образом закрывает их за собой.
Телефон продолжал надрываться. Я схватил трубку и прорычал.
— Давыдов!
— Денис, — в трубке раздался голос Ольги, и моё воображение тут же нарисовало огромную кучу картин, одна кровавее другой. — Ты не мог бы прийти в больницу?
— Оля, что случилось? — тихо спросил я.
— Ничего не случилось, не переживай, но ты нам нужен, — твёрдо ответила сестра.
— Хорошо, сейчас буду. — Я положил трубку и уставился на телефон. Так, машину за мной на этот раз никто не присылал, значит, придётся идти пешком, благо здесь не слишком далеко.
Добежал до больницы я быстро, и сразу же прошёл к Дмитрию. Швы у него почти зажили, так что можно заодно попробовать его поднять. Чем быстрее он расходится, тем скорее уедет уже на реабилитацию, и да, я всё ещё надеюсь от него избавиться. Возможно, это слишком наивно с моей стороны, но надежда, как говорится, умирает последней.
В палате, кроме Ольги и Дмитрия, находился священник и какой-то незнакомый мужик с огромным гроссбухом и кучей каких-то официальных бланков. Увидев священника, я рефлекторно попятился, но быстро взял себя в руки и прошёл в палату, остановившись возле кровати цесаревича.
Украдкой посмотрев на священника, отметил про себя, что на моё появление он никак не отреагировал, собственно, как и все его атрибуты. Ну, по крайней мере, огромный крест на его груди не задымился, как случилось бы, находись перед ним самый настоящий демон из Адской канцелярии. И почему нет подобных штуковин, которые ангелов бы на раз-два вычисляли? Никогда не поверю, что от пернатых только одна радуга на небе и исключительно благие деяния. Вон как они лук внаглую отжать у меня пытались. Ничего святого в них нет.
— Мне можно вставать? — сразу же спросил Дмитрий, выводя меня из несвойственных раздумий на тему добра и зла. Я внимательно посмотрел на цесаревича и подумал, кого именно мне убить за то, что надели на него белую рубашку и брюки.
— Как ты оделся, не вставая? — спросил я, и тут же почувствовал неодобрительный взгляд незнакомого мужика. Ему явно не понравилось, как я разговариваю с Великим князем, но, к своему счастью, рот он не раскрывал, а на взгляды мне плевать.
— Это было сложно, — Дмитрий усмехнулся.
— Ты вообще в курсе, что, копошась на кровати и натягивая на себя одежду, ты мог бы себе навредить? Здесь вообще с головой хоть кто-нибудь дружит? —
Она вскинула было подбородок и посмотрела на меня с вызовом, но очень быстро стушевалась и опустила глаза. Ещё бы. Сестра здесь как раз находилась для того, чтобы следить за состоянием своего подопечного и не допустить подобной безалаберности. До сих пор вон, утку за ним таскает. Нигде ведь не ёкнуло, что одевать его сейчас — не совсем правильно. Могла бы спросить, если не знала наверняка.
— Как только оклемаешься, надо тебя неврологу показать и мозгоправу. Хоть головой ты вроде бы не бился, но все твои действия можно расценивать как склонность к суициду. — Ядовито проговорил я, обращаясь сейчас к Дмитрию.
— Ты слишком нагнетаешь, — покачал головой цесаревич, видимо, не восприняв мои слова всерьёз. А зря. Я же могу такой выписной эпикриз накатать, что тебя ещё долго к имперским делам не подпустят. Но, разумеется, я этого делать не буду, чтобы не создавать никому из нас проблем. Но очень хочется. Аж руки чешутся. Ведь случись сейчас что-нибудь, виноват будет не тот мужик и не священник, скучающе на меня поглядывающий, а его лечащий врач.
— Я так понимаю, встать тебе нужно позарез, и эти господа здесь собрались не случайно? Ты за этим меня позвал? Чтобы я дал тебе разрешение? — спросил я, усмехнувшись, и бесцеремонно задрал его рубаху на животе, наконец обследуя шов.
— Не только, — Дмитрий снова усмехнулся, увидев, как мужик отвернулся, чтобы не видеть его ранения. — Но и чтобы ты стал свидетелем.
— Свидетелем чего? — я одёрнул рубаху. Нормально всё заживает с какой-то невероятной скоростью, завтра швы начну снимать через один.
— Нашего брака с Ольгой, — Дмитрий ответил так удивлённо, словно я должен был о таких элементарных вещах сам догадаться. — Мы с отцом решили, что так будет лучше. Учитывая, что меня хотят похоронить, нужно сделать всё, чтобы обеспечить страну наследником, — добавил он совершенно серьёзно. Разумеется, если всё обойдётся, то торжества мы проведём осенью, после моего полнейшего выздоровления. Но пока вот так. Господин Савельев специально приехал из столицы, чтобы зарегистрировать брак и выписать свидетельство.
Я нащупал за спиной кресло, но всё равно чуть не сел мимо него, глупо хлопая глазами. Вот такого я от него точно не ожидал.
— А-а-а… — я попытался сформулировать вопрос о том, на кой-ляд жениться-то? Если так уж сильно невтерпёж, то я совсем не против, чтобы он с Ольгой спал. Им обоим это будет полезно. К моему удивлению, он всё прекрасно понял. Улыбнувшись, Дмитрий взял бледную Ольгу за руку и ответил мне.
— Я люблю твою сестру, и поверь, если бы мог, то уже… сам, в общем, понимаешь, — и он ухмыльнулся. — И твоё одобрение мне не потребовалось бы. Но всегда есть вероятность зачатия ребёнка, как ты понимаешь. Всё это ни в коем случае не повлияло бы на моё решение жениться, вот только в этом случае ни у кого не должно быть ни единой тени сомнения насчёт отцовства. — Добавил он жёстко. — Так мне можно вставать?