16-я книга. Сфера Танатоса

Карр Алекс

Хесус сначала отшатнулся от Стинко, затем строго выпрямился, хотя сидел рядом с Ласковой Иури в одних синих плавках, издающих слишком уж сильный запах ванили, потом робко улыбнулся и ответил, как ученик на уроке:

– Дон Стингерт, но ведь всё и так ясно. Дон Рамирес был настолько беспечен в отношении кузнеца Рико Санчеса, что даже решил сам отправиться в Пуэбло дель-Соль, чтобы вручить ему меч его отца. Поскольку Рико убил меня так, как это могут делать одни только бруйо, то он бесчестный человек и позор бесчестья автоматически падает на дона Рамиреса. Идальго, опозоривший свой древний род, не может быть супериором.

Стинко скривился и тотчас спросил:

– Да? А чем ты докажешь, что Рико колдун?

– О, это просто, дон Стингерт! – Воскликнул Хесус,

хотя и без особой радости в голосе – Его просто свяжут по рукам и ногам очень крепкой верёвкой, повесят на шею мельничный жернов и бросят в пруд. Если он выберется из воды, то значит он бруйо, а если утонет, то виновным в его смерти будет признан мой отец и поскольку Рико умрёт, как идальго, то его ждёт изгнание из баррио. Его оденут в одежды простого пеона, снимут с шеи амулет здоровья и отвезут к зарослям канья де азукаро. Если ему повезёт, то он пройдёт мимо Цветов Танатоса и тогда будет жить в соседнем баррио взяв себе новое имя, а если нет, то станет слугой или воином Танатоса. Ну, а тело Рико отвезут в пустыню и тоже отдадут Цветку Танатоса, но он в отличие от моего отца не будет биться в предсмертных муках. Цветы Танатоса причиняют своим жертвам такие муки, что от их криков кровь стынет в жилах. В любом случае отец выиграет, ведь дон Рамирес после этого сам сложит с себя бремя власти, ведь это из-за его оплошности погибло трое идальго, а настоящий убийца так и не был найден. Единственный способ спасти Рико заключается в том, что он должен бежать из баррио дель-Соль, но бежать так, чтобы никто не смог сказать, будто он бруйо. Вместе с ним могут бежать Исабель и его друг Анхель, но они не должны ему в этом помогать. Это легко сделать. Рико ведь прекрасный кузнец и ему ничего не стоит угнать мой авиас, который обязательно привезут в кандадо дель-Магнифико, из-за которого разгорелся весь спор. Тогда единственным подозреваемым станет мой отец, а поскольку моё тело обследует курандеро, то он сразу же установит, что причиной моей смерти был выстрел в ухо из бластера.

Стинко внимательно выслушал Хесуса и возразил, энергично помотав головой:

– Не стыкуется. Парень, ты же сам сказал, что Рико утопят, как котёнка. Что же нам теперь и Исабель топить после этого?

Хесус тотчас принялся громко возражать:

– Дон Стингерт, никто не станет топить Рико сию же минуту! Сначала его посадят в темницу кандадо дель-Магнифико, потом будет суд, а до суда он целую неделю будет сидеть в подвале. Моё же тело положат в машину делающую лёд и пока судьи не разберутся во всём, не предадут земле. Отец ведь выжег мне все мозги, а в таком виде я Цветку Танатоса не нужен. Он от этого обязательно сбесится и слугам Танатоса придётся его убить. Полагаю, что побег это самое лучшее, что можно придумать. Если Рико, Анхель и Исабель попадутся десятку, другому Цветов Танатоса, то те их просто растерзают, но вы же этого не допустите? Так ведь? Иначе зачем устраивать им побег.

Стинко не зря опасался Старого Крона. Пока юный идальго, а Хесусу было всего двадцать пять лет, объяснял всем, как спасти Рико и Исабель, попутно прихватив ещё и Анхеля, Мстислав подобрался к нему поближе и как только идальго умолк, немедленно закатил прокурору Бартону крепкую затрещину и крикнул:

– Вот так-то, бестолочь! Выходит, что и от нас, стариков, бывает польза. Главное найти хорошего специалиста, малыш.

Хесус тем не менее приуныл и сказал с горестным вздохом:

– Мне жаль только отца. Мало того, что он будет опозорен, так его и ждёт ещё изгнание.

– Фигня! – Громко воскликнул Лео – Мы вырастим его клон, выстрелим ему в ухо из бластера, а его самого заберём. Причём сделаешь это ты, Хесус. Ну, а позднее мы заберём в Нью-Европу всех обитателями Мундо дель-Танатос.

Стинко обвёл всех насмешливым взглядом и приказал:

– Ребята, все по местам! Лео, Герда, срочно возвращайтесь на Терру! Готовим полномасштабную спасательную операцию.

Все вскочили на ноги и через пару секунд на лужайке остались Мстислав Крон, Стинко и Ласковая Иури с Хесусом. Старый руссиец посмотрел с улыбкой на молодого идальго и сказал, протягивая

ему шкатулку чёрного лака:

– Парень, меня послала к тебе леди Виола, так что пошли, получишь со склада своего Звёздного князя дары и шагом марш в её покои, да, смотри мне, не оплошай. Мы уже и так растрезвонили на всю "Европу" о том, что испанцы, тем более такие, которые выросли в Мундо дель-Танатос, это самые крутые мачо.

Хесус прытко вскочил на ноги и мгновение спустя Ласковая Иури одела его в чёрный с серебром наряд испанского гранда, пошитый по эскизам Натали. У парня тотчас перехватило дыхание от восторга, а глаза вспыхнули таким огнём, что Иури Ламишада чертыхнулась и воскликнула:

– Чёрт побери, ну, почему жрица Виола, а не я? Знаешь, Стинни, у тебя никогда не было такого взгляда.

– Правильно, я ведь не жил в этом чёртовом Мундо и меня не муштровали в самого раннего детства. У каждого в голове свои собственные тараканы, Киска. Поэтому я так и вцепился в этот народ, мне кажется, что только они и смогут придать нашему Золотому Анталу тот особый шарм, которого ему всё-таки не хватает. Думаю, что они себя быстро покажут всей галактике и в неё снова вернётся дух настоящего рыцарства.

В это же самое время Лео и Герда говорили практически о том же самом. Такой же юный, как и Хесус, архангел, сидя в надувном кресле с девушкой на руках, сказал вполголоса:

– Знаешь, Герда, поначалу мне казалось, что все здешние идальго сплошь мерзавцы, а теперь выяснилось, что это далеко не так. Да, среди них хватает засранцев, которые врываются по вечерам в пуэбло, чтобы погонять пеонов и умыкнуть какую-нибудь красотку, бывает и такое, что некоторые насилуют девушек, но в своём подавляющем большинстве они просто изображают из себя угнетателей. Да, простой пеон не может взять и просто так записаться в идальго, но при этом ничто не мешает благородному идальго жениться на девушке из народа. Пеоны тоже ребята не промах. Взять хотя бы то, как лихо их дефенсоры отбиваются от наглецов, врывающихся в их пуэбло. Мне определённо нравятся и те и другие, но я всё же хотел бы быть идальго.

– Да, ты и так идальго, милый. – Ответила ему Герда – Ты ведь граф ант-Данинсен. Даже не представляю себе, чего Нейзеру стоило согласиться со Стинко и разрешить ему забрать тебя в своё Звёздное княжество. Со Старшей Гердой таких проблем у него не было, она ведь находится в отпуске, как Нейз, Рашед и все остальные архангелы, служащие Сорквику.

Лео тихонько рассмеялся и сказал ей:

– Герда, Стинко ни о чём не просил Нейза. Я сам сказал ему, что буду служить только ему. Правда, Стинко сказал мне, что ему моя служба и с большой доплатой не нужна и предложил стать его другом. Сама понимаешь, отказаться я не мог. Он отличный парень, хотя и язва. Знаешь, я ожидал жуткий разгон за то, что прошляпил тот выстрел Хорхе, Герда, а он сказал, что мы с тобой ни в чём не виноваты и на нашем месте лажанулся бы кто угодно.

Девушка помотала головой и воскликнула:

– Нет, он и тут был не прав, Лео! Всё идёт так, как нужно и когда мы перенесём всех тех людей, кто оказался втянут в эту историю, на "Европу", огурцы ничего не смогут понять. Так что Стинко ошибся, хотя он и единственный интуит среди нас. Я в этом абсолютно уверена. Так, парень, хватит болтать, давай посмотрим, какой ещё номер выкинет Хорхе. Он вместе с целой толпой идальго подлетел к замку Рамиреса.

Большой белый, трёхэтажный дом графа Рамиреса де Магнифико можно было назвать замком только с очень большой натяжкой, хотя и на дома простых пеонов он тоже не походил. Это была крепкая, добротная постройка, сложенная из керамитовых строительных блоков, имеющая в плане форму руссийской буквы "П", с большой аркой по центру верхней перекладины. Именно к этой арке, закрытой кованными решетчатыми воротами, подлетело десятка четыре авиасов. Впереди всех восседал на авиасе барон Хорхе де Гато, одетый во всё чёрное и непокрытой головой, а позади него к авиасу были привязаны носилки с трупом сына, убитого отцовской рукой. Не спускаясь с авиаса на землю, барон громко закричал, потрясая кулаками: