1632
Шрифт:
Таким образом, они с огромным с облегчением приняли его извинения. Их расслабленность передалась и всем остальным. Вспышка гнева у Густава, даже такая, как сегодня, как всегда длилась недолго.
Король Швеции выдавил улыбку. Он окинул взором внутреннюю часть большого шатра. Осталось только два целых кресла.
– Распорядись занести еще несколько стульев, Аксель, - пробормотал он.
– Я, кажется, превзошел себя сегодня. Начнем военный совет.
Аксель Оксеншерн улыбнулся в ответ королю. Он повернул голову
Густав надул щеки. Его глаза пробежались по комнате, как бы оценивая способности всех двенадцати мужчин, собравшихся в ней. Что, на самом деле, он и делал.
Это была быстрая и точная оценка. Интуитивно точная. Ни один из этих людей не был бы сейчас здесь, в шатре, если бы король не возлагал на них большие надежды.
– Что ж, хорошо, господа, давайте работать.
Взгляд Густава немедленно устремился к Вильгельму и Бернарду.
– Теперь войска империи двинутся на Саксен-Веймар. Это факт. Вы двое, и Вильям, единственные мои надежные союзники в Германии. Император Фердинанд не простит вам этого.
Вильгельм, старший из двух герцогов Саксен-Веймарских, поморщился.
– Я боюсь, что вы правы, Ваше Величество.
– Тень надежды мелькнула по его лицу.
– Хотя услуги Тилли оплачивает Максимилиан Баварский, а не и император, так что возможно...
Вильям Гессен-Кассельский фыркнул. Густав махнул рукой.
– Отбросьте эту надежду, Вильгельм. И вы, Бернард. Максимилиан даже более жаден, чем сам император. Он уже потребовал Пфальц за поддержку династии Габсбургов и католичества. И он, конечно, захочет добавить к нему Тюрингию и Гессен. По крайней мере, хоть что-то из их земель. Император вряд ли сможет отказать ему. Поскольку Фердинанд отказался от услуг Валленштейна, в его распоряжении основной силой останется только армия Тилли.
Вильгельм вздохнул.
– Я не смогу остановить Тилли, - сказал он, морщась.
– Он так и будет опустошать Тюрингию и захватывать каждый из ее городов. Веймар, Айзенах и Гот, в первую очередь. Эрфурт, возможно, откупится от него.
Лицо дворянина было настолько измождено, что трудно было признать в нем молодого еще человека.
– Население пострадает очень сильно.
Густав стиснул руки за спиной и расправил плечи. Его лицо было суровым.
– Я ничем помочь вам не могу. Прошу прощения и горько сожалею, но это сущая правда.
Слова падали в тишине, как свинец. С гневом. И со стыдом.
– Я не буду давать обещаний, которые не смогу сдержать. Особенно сейчас. После Магдебурга. У меня просто не хватит сил для защиты Тюрингии от Тилли. На его стороне даже география. Он ближе, и может использовать горы Гарц для защиты своих флангов.
Бернард кивнул.
– Мы знаем это, Ваше Величество.
– Он выпрямился, сжимая рукоять меча.
– Мой брат является моим наследником, и он должен оставаться здесь, с вами. Но я вернусь в Веймар, и буду делать все, что смогу. Я установлю с вами курьерскую связь, как только доберусь, но...
– Нет.
Недоумевающие глаза Бернарда переместились на Акселя Оксеншерна. Шведский канцлер развел руками, извиняясь.
– Простите мою резкость, ради бога. Но это очень плохая идея.
Аксель поднял руку, предвосхищая бурную реакцию протеста герцога.
– Погодите, пожалуйста, Бернард! Я, конечно, восхищаюсь вашим мужеством. Тем более что мужество среди немецких аристократов более редкий товар, чем золото.
Шведские офицеры разразились грубым, язвительным смехом.
Аксель продолжил: - Это был с вашей стороны очень романтический жест, Бернард. Но вместе с тем, это откровенная глупость. В Тюрингии вас не ждет ничего, кроме гибели или плена. У вас совсем немного собственных сил, и ...
– Аксель выразительно посмотрел на молодого дворянина.
– И у вас нет никакого военного опыта.
Он чуть не добавил, "вы еще девственник, по правде говоря", но удержался.
Лицо Бернарда Саксен-Веймарского окаменело. Его глаза умоляюще уставились на Густава Адольфа.
Густав глубоко вздохнул. Затем, шагнув вперед и положил свою огромную руку на тонкое плечо Саксен-Веймара.
– Он прав, Бернард.
– Лицо короля озарилось внезапной веселой улыбкой.
– Оставайтесь лучше здесь. Со мной. Я был бы рад добавить вас в ряды моих соратников, вместе с Вильгельмом. Я уверен в вашей полезности для нас, - Густав проигнорировал едва скрываемый скептицизм на лицах шведским офицеров, - и вдобавок ко всему, я полагаю, что мог бы научить вас кое-чему в искусстве войны.
Последняя часть фразы сделала свое дело, как и ожидал Густав. Саксен-Веймар, еще подростком восхищавшийся воинской доблестью короля, вновь превратился в несовершеннолетнего смущенного юношу.
Взгляд Бернарда переместился на других мужчин. Все - заслуженные ветераны. Мужчины, которые доказали свою доблесть. Глядя на них, молодой человек засомневался в своих возможностях. Его взгляд скользнул по шатру и остановился на молодом шведском офицере. Это было Леннарт Торстенссон, блестящий командир шведской артиллерии.
Торстенссон усмехнулся.
– Не бойся, Бернард. Пусть имперцы сейчас смеются над вами. Достаточно скоро, не пройдет и года - им уже будет не до смеха.
Смех, охвативший присутствующих, на этот раз не был ни зол, ни едок. Просто дикий и безудержный смех. Так воют северные волки, услышав, что олени усомнились в их храбрости.
Ободрения Торстенссона и сопровождающего его веселого смеха было достаточно. Кивок Саксен-Веймара превратился в глубокий поклон королю.
– Моя честь к вашим услугам, Ваше Величество.