1941 – Туман войны
Шрифт:
Да, с этим оборонительным районом в тылу противника – хорошая идея, очень хорошая. Я думаю, надо будет ее поддержать. И самого Павлова, раз уж он так сильно хочет, я, пожалуй, туда воевать отпущу – как командующий фронтом он никакой оказался, так, может, там себя проявит, да репутацию свою, изрядно подмоченную первой неделей войны, поправит…
Вот только… Как они там снабжаться планируют, обороняясь в кольце немецких войск… Ну, да это им там видней, надеюсь… И то, что генерал-танкист сейчас там оборону строит, да еще на большой территории – это, я думаю, не очень хорошо, не очень правильно, тут надо думать. Сам Павлов, как специалист по организации масштабной обороны, тоже… тот еще специалист, война это четко показала. Эх, зря я все же согласился с его выдвижением на должность командующего округом, ошибся, тут,
Борис Михайлович Шапошников был одним из немногих военных, которого Сталин очень ценил и к которому относился с подчеркнутым уважением. Умница, светлая голова, Шапошников удачно сочетал в себе способности одаренного военного теоретика, обладающего высокой эрудицией и широким кругозором, и умелого практика с большим опытом командной и штабной работы, причем значительную часть этого опыта Шапошников получил еще в боях Первой мировой, уже тогда пройдя ряд командных должностей и дослужившись до полковника и начштаба дивизии.
При этом сам Борис Михайлович был всегда выдержан, вежлив и тактичен в общении не только с начальством, но и с подчиненными, отличался исполнительностью и редкой ответственностью в работе.
Уже без малого пять лет Сталин периодически советовался с ним по разным военным вопросам. Не всегда и не во всем следовал потом этим советам, по разным причинам – здесь и политика, и особенности «текущего момента», и «подковерные» интриги разных группировок в руководстве РККА, и много еще нюансов, – но чувство глубокого уважения и восхищения этим достойным человеком поистине энциклопедических военных знаний не проходило. А единственным «недостатком» Шапошникова, если можно так выразиться, было слабое здоровье, изрядно подорванное тяготами и лишениями сорокалетней военной службы.
Вот и сейчас, Шапошников срочно нужен, а он серьезно болен – еще в первые дни войны он и заместитель наркома обороны Кулик вылетели в Минск, разобраться в той чехарде и панических донесениях Павлова. Ну, и просквозило его в самолете, да так, что по прилете в Минск Шапошников практически сразу слег, был самолетом отправлен обратно в Москву и здесь все еще никак не выздоровеет… Однако обстоятельства вынуждают.
Сталин поднял телефонную трубку и вызвал своего многолетнего личного помощника:
– Товарищ Поскребышев, узнайте у товарища Шапошникова, сможет ли он, по состоянию здоровья, прямо сейчас прибыть в Кремль, а если сможет – тогда немедленно вышлите за ним автомобиль.
Глава 2
Звонок Поскребышева раздался уже через сорок минут.
– Товарищ Сталин, только что прибыл товарищ Шапошников.
– Пусть заходит, – Сталин оторвавшись от бумаг, в очередной раз подумал о Шапошникове с симпатией.
«Вот, не только умница, но и настоящий солдат: хоть и болеет, но, если нужен, то всегда на службе, и готов прибыть по первому зову…»
– Здравствуйте, товарищ Сталин.
– Здравствуйте, Борис Михайлович, проходите, садитесь. – Сталин указал Шапошникову на стол для совещаний, куда заранее переложил большую часть присланных из Минска документов, а сам, чтобы не «стоять над душой», принялся прохаживаться по кабинету, продолжая обдумывать ситуацию в Белоруссии.
– Вижу, что вы еще не выздоровели окончательно, и благодарю за то, что откликнулись на мое приглашение даже в таком состоянии, но у меня появились к вам несколько вопросов, принятие решения по которым не терпит отлагательств. И, кстати, эти вопросы отчасти взаимоувязаны с теми вопросами, для прояснения которых вы так неудачно осложнили свое здоровье полетом в Минск… Вот, посмотрите, эти материалы мне два часа назад доставили от Павлова, прошу вас ознакомиться и высказать свое мнение, пока хотя бы в общих чертах.
Шапошников, понимая, что Сталин зря торопить не будет, присел на стул и принялся быстро, но внимательно просматривать документы, особое внимание уделяя изучению карты с нанесенной на ней свежей оперативной обстановкой по Западному фронту. Потом немного подумал, собираясь с мыслями – он отлично знал, что Сталин очень не любит неясных и неточных пояснений, предпочитая короткие и четкие ответы на свои вопросы, – и только потом начал говорить:
– Товарищ Сталин, материалы по оперативной обстановке и дислокации войск, конечно, нужно изучить более тщательно, сопоставляя с уже имеющейся у нас информацией о действиях и перемещениях противника на западном направлении. Но уже сейчас абсолютно ясно, что противник сумел создать значительный количественный и качественный перевес своих войск под Минском, наша оборона там, при таком соотношении сил, долго не продержится, а серьезных резервов, которые могли бы усилить тамошнюю оборону, у нас сейчас нет, да если бы даже и были, перебросить их под Минск мы явно не успели бы…
– Ну хорошо, Борис Михайлович, – недовольно проворчал Сталин, который, анализируя информацию Павлова, тоже уже осознал, что Минск, скорее всего, удержать не удастся, и это осознание отнюдь не прибавляло ему хорошего настроения, – а что вы думаете о предложении командующего Западным фронтом организовать под Белостоком круговую оборону силами собираемых по округе войск?
– Вот тут, товарищ Сталин, вопрос не простой, и двумя словами на него не ответишь, – вздохнул Шапошников. – Не зная точного состава задействованных для этого сил и средств, а также сил и средств противодействия этому со стороны противника, сложно делать прогноз по времени существовании и успешности такой обороны, и тем не менее уже сейчас я могу высказать некоторые соображения.
Сама по себе идея организации в районе Белостока оборонительного плацдарма на значительной территории, с возможностью обеспечения круговой обороны… сама по себе, повторюсь, идея очень хорошая и перспективная, причем сразу по нескольким основаниям.
Начать с того, что театр военных действий в Западной Белоруссии вообще, а в районе Белостока с его окрестностями в особенности, крайне благоприятен именно для ведения оборонительных боев. Если посмотреть на карту… – Шапошников встал и чуть повернул присланную Павловым карту на столе так, чтобы подошедшему Сталину было лучше видно, а сам, в качестве импровизированной указки, взял со стола карандаш. – Вот, видите, товарищ Сталин, местность практически везде лесисто-болотистая, много крупных и полноводных рек с многочисленными притоками, плюс к этому множество малых рек и речушек, с обширными и водонасыщенными, а часто еще и заболоченными низинами между ними. Соответственно, слабые грунты, а потому технику и тяжелое артиллерийское вооружение где попало по этим грунтам не протащишь, нужны дороги или инженерная подготовка местности по предполагаемым маршрутам движения. Помимо этого, вокруг Белостока расположены густые и труднопроходимые даже для пешего марша лесные массивы практически без крупных дорог и заполненные естественными препятствиями в виде буреломов и природных древо-кустарниковых завалов – Супрасельская пуща, Беловежская пуща, а чуть дальше, между Белостоком и Минском, ближе к Минску – еще одна пуща, Налибокская. В этих пущах легко можно укрыть от авиации, артиллерии и танков противника с десяток пехотных дивизий со всем их имуществом и вооружением.
Неизбежным следствием упомянутых особенностей рельефа местности является то, что хороших дорог с искусственным покрытием, пригодных для перемещения больших масс войск, боевой техники и автотранспорта, в том районе не так много, и практически все они, за редким исключением, идут через Белосток или пересекаются возле него, образуя условно радиальные (с учетом изгибов) направления от Белостока на Гродно, Августов, Граево, Ломжу, Брест, а также вглубь Белоруссии, через Волковыск на Барановичи, и далее на Минск. Соответственно, тот, кто контролирует Белосток, имеет возможность контролировать всю военную логистику дорожной сети Белостокского выступа, и, даже если эту дорожную сеть в полной мере не сможем использовать мы, то использование ее противником можно будет заблокировать почти полностью… или, по крайней мере, можно будет заблокировать снабжение по этой сети наступающих вглубь нашей территории армий противника.