1941. На главном направлении
Шрифт:
Документы полка (в том числе и списки личного состава) были уничтожены перед прорывом из окружения. Поиск однополчан отца автор начинал с 4-х известных ему фамилий. Ему удалось восстановить имена 806 военнослужащих полка. Имена 450 из них, погибших и пропавших без вести, увековечены автором на специальном сайте.
Вяземский поисковик Николай Слесарев в районе, где артиллеристы пытались прорваться из окружения, нашел останки 125 воинов, установив имена 19 из них. Все они включены в картотеки безвозвратных потерь Центрального архива МО РФ. А их останки перезахоронены на воинском участке Екатерининского кладбища г. Вязьмы с отданием воинских почестей.
Наука побеждать далась нашей армии большой кровью. Данные о безвозвратных потерях Вооруженных сил СССР в Великой Отечественной войне, опубликованные в труде «Россия и СССР в войнах ХХ века. Книга потерь», подвергаются большому сомнению. Слишком велика разница между ними и данными независимых исследователей,
В книге представлены более полные данные о потерях наших войск в начальный период войны, в Московской стратегической оборонительной операции и в войне в целом. Л.Н. Лопуховский давно и последовательно выступает против заниженных, по его мнению, официозных цифр потерь нашей армии. Данные цифры противоречат картотекам ЦАМО по учету безвозвратных потерь рядового, сержантского и офицерского состава Красной армии. В конце 80-х годов началась работа над Всесоюзной Книгой памяти. В середине 90-х годов почти по всем субъектам РФ и бывшим союзным республикам была создана суммарная электронная база данных по безвозвратным потерям в минувшей войне – несколько более 23 млн. персоналий, за минусом дублирующих сведений – около 20 млн. Это почти в 2 раза больше, чем в вышеуказанной «Книге потерь».
Ничего, кроме возмущения, не может вызвать «новейший» вывод авторов этого «эпохального» труда, которые практически уравняли безвозвратные потери СССР и Германии и их союзников в минувшей войне, сведя их соотношение к 1,1:1. Пришли они к нему путем прямого подлога, засчитав потери вермахта и войск СС на всех театрах военных действий за все время Второй мировой войны, подсчитанные германским профессором Р. Овермансом, как потери немцев на советско-германском фронте. И подлог этот авторами дутой сенсации совершен преднамеренно: они не дали конкретную сноску на книгу профессора, в которой тот расписал, где немцы на самом деле понесли указанные потери.
По подсчетам Л.Н. Лопуховского соотношение по безвозвратным потерям СССР и Германии и их союзников в Великой Отечественной войне составляет 2,5:1, к большому сожалению, не в нашу пользу.
Книга написана на основе анализа документов, собранных за 40 с лишним лет поиска. В заслугу автору следует отнести ввод в научный оборот многих неизвестных и малоизвестных трофейных документов, хранящихся в соответствующем фонде ЦАМО РФ, а также первичных документов вермахта, часть которых также в качестве трофеев оказались в Национальном архиве (NARA) США. Их цитирование несколько утяжеляет повествование. Но обойтись без этого невозможно: только путем сопоставления документов противоборствующих сторон можно выявить случаи преднамеренного искажения истины в описании боевых действий в наших официальных изданиях и мемуарной литературе.
Книга, несомненно, привлечет к себе внимание тех, кто интересуется военной историей Отечества.
Кандидат исторических наук, экстраординарный
профессор РАЕН по отделению военной истории
и теории, полковник в отставке В.Т. Елисеев
1 декабря 2014 г.
1941. На главном направлении
Моему отцу – командиру 120 гап РГК
и его боевым товарищам, павшим в
боях под Вязьмой в октябре 1941 года
ПОСВЯЩАЮ
Глава 1
Накануне войны
Несмотря на кардинальное сокращение армии после Гражданской войны, в военной среде наблюдался небывалый расцвет военно-научной мысли. Этому всячески способствовал нарком по военным и морским делам СССР М.В. Фрунзе. Надо было решать, в каком направлении вести строительство вооружённых сил с учетом реальных материальных возможностей страны, экономика которой была подорвана войной и последующей разрухой. Военачальники, военные историки и теоретики обратились к проблеме руководства войной и большими массами войск. В военных журналах печатались дискуссионные статьи, в которых анализировался опыт Первой мировой и Гражданской войн. Сейчас трудно представить, но в эти годы публиковались даже труды белых генералов А.И. Деникина, П.Н. Врангеля и Я.А. Слащева, а в академиях и различных курсах преподавали бывшие царские генералы. И победители и побежденные пытались разобраться в причинах побед и поражений. Появились труды по военной истории и теории А.М. Зайончковского и А.А. Свечина, сохранившие свое значение до наших дней.
К сожалению, по мере усиления культа личности И. Сталина обсуждение проектов и предложений по строительству вооружённых сил приняло формальный характер. На деле всё решала воля человека, критиковать которого не каждый мог решиться. В практической работе учитывалась одна точка зрения, утверждённая высшей инстанцией. Это сковывало творческую мысль теоретиков. Поэтому практика зачастую отставала от теории.
Поскольку социалистическое строительство в стране осуществлялось в условиях капиталистического окружения, считалось, что «мирная передышка» не может продолжаться слишком долго; она сменится неизбежным военным столкновением капиталистического мира с СССР. Поэтому следовало готовиться к войне с коалицией враждебных приграничных государств при материально-технической и финансовой поддержке со стороны крупнейших стран Европы. При этом не исключалась и возможность прямого участия в войне английских и французских вооружённых сил, а также армий других крупных держав. Эта оценка наиболее вероятных противников и их стратегических целей во многом сохранялась неизменной до начала Второй мировой войны.
На 1 января 1927 г. Красная Армия насчитывала 607 125 человек. По мобплану № 8 1928 г. в Красной армии после развертывания предусматривалось иметь 103 стрелковые и 12 кавалерийских дивизий, семь кав-бригад и 16 артполков РГК общей численностью в 2,9 млн. человек. Такую армию необходимо было заблаговременно оснастить соответствующим вооружением. По поводу дальнейших путей развития Красной армии в военном руководстве РККА возникли разногласия. 20 декабря 1927 г. М.Н. Тухачевский [1] , занимавший тогда должность начальника Штаба РККА, направил наркому обороны Ворошилову служебную записку «О радикальном перевооружении РККА». Это был план коренной реорганизации Красной армии. К концу 1-й пятилетки, в 1933 г., в составе армии военного времени он предлагал иметь до 260 стрелковых и кавалерийских дивизий, а также 50 дивизий артиллерии большой мощности и минометов [2] . В этом случае численность армии достигла бы 5,8 млн. человек, то есть вдвое больше. С учётом низких материальных возможностей СССР предложения будущего маршала были отвергнуты, как нереальные.
1
Тухачевский Михаил Николаевич (1893–1937). Участник ПМВ, в чине поручика попал в плен (1915), бежал в Россию (1917). В Красной армии с 1918 г., командовал армиями Восточного и Южного фронтов. Возглавив Кавказский (1920), а потом Западный (1920-август 1921) фронт, провёл ряд успешных операций. С июля 1925 начальник Штаба РККА, с мая 1928 г. командующий ЛенВО, с 1931 г. зам. наркомвоенмора и председателя РВС СССР, начальник вооружения РККА, с 1934 г. замнаркома обороны и начальник управления боевой подготовки, маршал Советского Союза (1935). Расстрелян в 1937 г., реабилитирован в 1956 г.
2
Минаков С.Т. Военная элита 20-30-х годов ХХ века. М.: Русское слово, 2004. С. 381.
Весной 1928 г. Политбюро ЦК ВКП(б) одобрило следующие основные принципы плана строительства вооружённых сил на будущее пятилетие, выдвинутые Штабом РККА и К.Е. Ворошиловым:
«<…> по численности – не уступать нашим вероятным противникам на главнейшем театре войны; по технике – быть сильнее противника по двум или трем решающим видам вооружений, а именно – по воздушному флоту, артиллерии и танкам» [3] .
Таким образом, во главу угла ставилось достижение количественного превосходства над потенциальными противниками не в людях, а в технике. Однако Тухачевский, занявший в мае 1928 г. пост командующего Ленинградским военным округом, продолжал настаивать на необходимости более резкого увеличения численности армии. 11 января 1930 г. он отправил Ворошилову ещё одну записку. На этот раз, сохранив неизменным число предложенных им ранее соединений, Тухачевский добавил рекомендацию иметь на вооружении Красной армии в военное время 40 тыс. самолетов и 50 тыс. танков. Между тем, согласно действовавшему в то время мобплану № 10, в РККА предусматривалось иметь всего 1420 самолетов и 429 танков [4] .
3
Кен О.Н. Мобилизационное планирование и политические решения (конец 1920-середина 1930-х годов). СПб.: Издательство Европейского университета, 2002. Приложение 4, таблица 4А (далее – Кен О.Н. Указ. соч.). С. 63.
4
Там же. С. 92.