2007 № 08
Шрифт:
Леви сиял.
— Прекрасно! В таком случае позвольте предложить вашему вниманию примерный план нашего великого проекта. Кстати, с вашего позволения, я хотел бы назвать его в честь мифического города, который согласно древней аридзонской легенде чудесным образом восстал из пепла, когда питавшая его Энергостанция самопроизвольно возобновила свою работу. [16]
Винкас осознал свою ошибку, только когда оказался в миле от южной излучины Изумрудной реки. А он-то думал, что все рассчитал! Перестав напевать себе под нос, Винкас громко рассмеялся
16
Здесь автор подразумевает город Феникс, который находится в штате Аризона.
Еще в городе Винкас произвел пару экспериментов и убедился, что без Пагмаса его автопалатка не способна послужить укрытием и котенку. Тогда он позаимствовал у Марии Джиннетти ее семейную реликвию — очень легкий и компактный спальный мешок, который хотя и был сделан в Древние времена, выглядел почти как новый. Винкас взял его с собой и тем обеспечил себе сравнительно комфортный ночлег.
Еще несколько осторожных опытов, которые Винкас проделал уже в пути, показали, что полудикие звери — такие, например, как медведи — не представляют для него опасности. Раньше он всегда полагался на Панкса, но теперь, чтобы отгонять мишек, ему хватало и джинна.
С продовольствием у Винкаса тоже не возникло проблем. По правде говоря, он взял с собой даже больше еды, чем было под силу унести хромому старику, но не хотелось обижать Мьюригама, который — совершенно бесплатно! — набил деликатесами его дорожный мешок и карманы. Впрочем, неслыханная щедрость хозяина имела свои основания: узнав, что в ближайшее время Зен-Лу наверняка прославится как научный центр, первым начавший реализацию предложенного Леви проекта «Феникс», Мьюригам был на седьмом небе от счастья.
Винкас ничуть не жалел о нескольких лишних неделях, которые потратил, помогая израильтянину разработать этот проект, хотя у него и было весьма важное дело, которое призывало его домой. Когда же Винкас наконец отправился в обратный путь, он так спешил, что упустил из виду одно существенное обстоятельство…
Он совершенно забыл о новом мосте через Изумрудную.
О мосте, перейти который без помощи Панкса не под силу.
Почесав в затылке, Винкас зашагал к мосту. О том, чтобы снова использовать черепах, не могло быть и речи. Удержать от нападения медведя Винкасу было сравнительно легко, но с двумя черепахами он бы не справился. Для этой задачи необходим жесткий контроль, на который способен только имп. Разумеется, можно попытаться переползти мост на четвереньках, точнее — на двух руках и одной здоровой ноге. Или, если бы вода текла чуть медленнее, он мог сделать из подручного материала плот и перебраться на другой берег вплавь. Еще лучше дождаться, когда на реке появится барка или парусная ладья, которая могла доставить его почти до самого дома. Правда, Винкас еще ни разу не видел в этих местах никаких торговых кораблей, но, с другой стороны, новый мост наверняка сделали таким крутым именно для того, чтобы под ним могли свободно проходить суда.
Винкас так глубоко ушел в свои мысли, что невольно вздрогнул, когда мост оказался всего в нескольких шагах от него. Но он был поражен еще больше, когда увидел, кто стоит у его основания, небрежно облокотившись о перила.
— Кирстану?!..
— Рад видеть вас, Винкас, мой старый друг. А вы лучше зовите меня Куртом — ведь я не солгал ламе, и это действительно мое настоящее имя. Кстати, как поживает милейший лама Го?
Винкас внимательно взглянул на молодого человека и почувствовал легкое удивление, оттого что не испытывает ни гнева, ни презрения, а только любопытство.
— Учитывая все обстоятельства, почтенный лама проживает довольно неплохо. Мне показалось, что когда он объявлял об окончании Состязания, то был немного расстроен… Не мудрено — ведь ему пришлось сказать, что в связи с особыми обстоятельствами следующий фестиваль откладывается на неопределенный срок. Зато потом он заметно повеселел. Можно было подумать, что ему пришла в голову какая-то счастливая мысль. Впоследствии я несколько раз слышал, как он бормочет что-то насчет «серебряной подкладки» и «скверного ветра».
— Ах да, конечно! Я думаю, милейший лама смертельно устал нести на своих плечах груз ответственности за это ежегодное Состязание.
— Это, несомненно, так. Буквально на днях я видел ламу в таверне, где он налегал на чанг.
— Я рад, что он нашел себе источник утешения, хотя это мерзкое пойло может доставить удовольствие разве что тибетскому монаху. А что это вы все вытягиваете шею, почтенный Винкас? Неужели вы думаете, что Пагмас прячется за моей спиной?
— Разумеется, нет, но… Все-таки мне было бы любопытно узнать, куда ты его дел.
— Пагмас и другие Энергетические Станции находятся в безопасном месте — на дне Атлантики. — Курт-Кирстану слегка прищурился. — Ба, что это?… У вас, кажется, новое украшение, мастер?
Винкас потянул за обвивавшую его шею золотую цепь и достал из-за пазухи массивное золотое кольцо.
— Браво! Вы все-таки выиграли Главный Приз!
— Ну, не совсем выиграл, — смущенно признался Винкас. — Просто судьи в конце концов решили, что я показал настоящее магическое мастерство, когда предотвратил массовую истерию и дал людям хоть какую-то надежду. Состязание было признано состоявшимся, Золотой Тор вручили мне, так что у одной маленькой девочки будет новая игрушка. Кстати, Шломо Леви получил такое же кольцо. И все-таки как ты это сделал, Курт?
— А почему вы не спрашиваете — для чего?
— Насчет этого кое-какие соображения и догадки у меня имеются. Курт кивнул.
— Что ж, я всегда считал вас проницательным человеком, мастер… Вы, конечно же, помните те злосчастные монеты, которые я вам всучил?
— Еще бы! До сих пор удивляюсь, как ты сумел наделить эти медяшки столь значительной силой. Лама Го считал, что они каким-то образом перенаправляют часть нашей магической энергии, но подобный фокус потребовал бы едва ли не больших затрат… Ты смеешься?
— Никакой особой силой эти монеты не обладали! Я просто использовал энергию Пагмаса. И лишь просил его для пущего правдоподобия время от времени нагревать некоторые из монет, что вполне удалось. Нет, уважаемый мастер, медяшки понадобились совершенно для другого. Они должны были убедить ламу Го, что единственный способ довести Состязание до конца — это попросить всех магов приостановить действие своих заклинаний.
Винкас прищелкнул пальцами, и его глаза слегка расширились.
— И ты подтолкнул его к этому решению еще много недель назад, когда натравил на него попугаев, одержимых материнским инстинктом? Ты сам рассказывал мне об этом в нашу прошлую встречу здесь, у моста… И это ты прислал ему анонимное письмо, где предупреждал о заколдованных монетах!