2008_27 (575)
Шрифт:
Одновременно с Германией в СССР вторглись 45 дивизий и бригад Финляндии, Румынии, Венгрии, Италии. Их наступление поддерживали более 1 000 самолётов, 5 000 орудий и сотни танков и кораблей. Кроме союзников в нападении на Советский Союз участвовали добровольцы из Франции, Чехии, Хорватии и других европейских стран. То есть в войне с СССР участвовали все европейские народы. Это была общеевропейская агрессия против СССР, такая же, как и в 1812 году против России. И так же, как и тогда, для этих стран данная война была захватнической. Каждый из участников антисоветского блока претендовал на крупные территориальные приобретения за счёт России.
Таким образом, 22 июня 1941 года началась четвертая Отечественная война в нашей истории и закончилась она в октябре 1944 года, когда вся территория СССР была очищена от захватчиков. С этого времени и до сентября 1945 года Советская Армия вела войну за освобождение народов
Итак, за 400 лет Россия четыре раза подвергалась несправедливым актам агрессии со стороны Запада. Два из них — 1609–1612 и 1918–1922 гг. — проходили в условиях гражданских войн, что значительно увеличило количество жертв и разрушений. Отечественные войны 1812 и 1941–1945 годов являлись одновременно по своему характеру мировыми. Трижды — в 1812 г., в 1918–1922 гг. и в 1941–1945 гг. — России пришлось вести Отечественные войны против объединённых сил всего Запада, а в 1918–1922 гг. — еще и против США и Японии.
Трижды в роли агрессора выступала Польша — 1609–1612, 1812, 1920 гг., трижды Германия -1812, 1914–1918 и 1941–1945 гг., дважды Франция — 1812 и 1918–1919 гг., Румыния -1918 и 1941–1945 гг. и Финляндия — 1916–1922 гг., 1941–1944 гг. и т. п.
Таким образом, история Отечественных войн России показывает нам, что у нее нет союзников на Западе. Все западные страны при благополучной геополитической конъюнктуре обязательно делают попытки поживиться за счет нас.
А как распространить опыт прошлого на современность? На нынешнем этапе война представляет собой особый вид общения стран. Россия сейчас ведет войну, как минимум, на три фронта, т. е. на трех стратегических направлениях. Первое стратегическое направление — на стороне США в противоборстве с исламским миром. Второе — в противоборстве с Китаем и Японией за Дальний Восток. Третье направление — борьба с Западной Европой за Калининградскую область и Белоруссию. В этой войне на каждом стратегическом направлении свои способы вооруженной борьбы, которые, прежде всего, навязываются наступающей стороной. Например, исламисты, как нам пытаются внушить политики и средства массовой информации, ведут борьбу с русским народом, применяя в основном террор. Китай ведет наступление с целью захвата уже не только оспариваемых территорий, применяя пока свой излюбленный способ просачивания, а Япония — дипломатическими методами стремится «отвоевать» Курилы. Германия путем внедрения в умы молодежи мысли о временности российской оккупации Калининградской области настойчиво проводит экономическую и демографическую экспансию этого особого района.
Если внимательно посмотреть на характер действий на первом стратегическом направлении, то станет вполне очевидным, что Россия зажата между двумя противоборствующими сторонами: иудо-христианской и мусульманской. Эта война наиболее рельефна и понятна, хотя и называется антитеррористической операцией. Чеченцы — передовой отряд исламского мира. Война с Китаем пока не рассматривается как война, хотя последствия могут быть значительно более тяжелыми. Война с Германией пока носит «скрытый» характер, однако, нынешний этап развития отношений между государствами аналогичен периоду 1936–1940 годов.
Все вышеперечисленные военные действия на важнейших стратегических направлениях, как и отдельные сражения, в конце концов образуют новую мировую войну по переделу политической карты мира.
Таким образом, можно констатировать, что Россия участвует в войне, а скорее, ведет пятую Отечественную войну. Самое страшное заключается в том, что большая часть населения участвует в войне, но по законам мирного времени, не осознавая того, что идет война. Причиной этому является трусливая дипломатическая терминология, которая не позволяет называть вещи своими именами. Наша терминология вообще слаба, чтобы отразить происходящие процессы адекватно. В этом можно винить кого угодно и, прежде всего, президента, который постоянно сам говорит о войне, но не вводит военное положение. От этого и армия дремлет.
Однако в создавшейся ситуации во многом виновны и военные. Военные специалисты (руководители и военные ученые) не любят даже затрагивать эту тему. Понятие войны они отдали на откуп случайным людям, прорвавшимся в политику. Дело дошло до того, что И. Хакамада учит, какую армию иметь России. А мы, военные ученые, под прессингом военного руководства военную мысль сузили до такой степени, что она сосредоточена уже на миротворчестве и антитерроризме — на частных решениях частных задач, отбросив даже мысли об оперативном искусстве и стратегии. Глаза наши застланы мелочами. Частные вопросы выпячены и гипертрофированы, а общие — даже не обозначены. За деревьями вооруженной борьбы не видят леса войны. Настолько боятся войны, что на нее закрывают глаза, когда она уже идет, называя ее «терроризмом».
Корень проблемы еще и в том, что в военных учебных заведениях, прежде всего, в академиях, война как социальное явление не изучается с высокой степенью научной достоверности, что привело к непониманию сущности и характера современных войн.
Задачи военных ученых заключаются в том, чтобы придать объективному процессу войны разумные рамки. Это невозможно без разрешения следующих вопросов: вскрытие характера военных угроз России; вскрытие национального подхода к вопросу о сущности и содержании войн; всесторонний анализ возможных изменений военно-политической обстановки в мире и их влияния на сущность и содержание войн. Без решения вышеизложенных вопросов мы не сможем определиться с тактикой при разработке и реализации наших действий в реальном времени и пространстве.
А. КОРАБЕЛЬНИКОВ,
полковник, доктор военных наук, профессор
ИСТОРИЯ
ГОРЯЧЕЕ ЛЕТО 53-го
Не будем лукавить. За беспрецедентные преступления Второй мировой немецкий народ понес суровое наказание. Разрушенные войной города, унизительные условия мира, бесправие и полуголодное существование, аннексии территорий и многомиллиардные контрибуции, раздел страны на четыре оккупационные зоны. Союзники по антигитлеровской коалиции вывозили из поверженной Германии оборудование и технику, уводили корабли и понтоны с немецких рейдов, сотни тысяч пленных трудились на восстановительных работах во многих странах Европы. Впрочем, немало сил тратили и на нормализацию жизни в стране. По плану «Маршалла» американцы и англичане вкладывали огромные средства в создание инфраструктуры своих военных баз и полигонов, создавали на немецкой земле филиалы трансатлантических корпораций, решая задачи диверсификации и ускорения своего собственного экономического развития, создания рынка сбыта собственных товаров. Советский народ ввозил продукты питания — кормил «мутеров» и «киндеров», осиротевших от потери кормильцев под Сталинградом и на Кавказе… Восстанавливал метро, извлекая из затопленных помещений 200 тысяч заживо погребенных жителей Берлина и солдат вермахта, уничтоженных последними приказами Гитлера. Спасал и реставрировал брошенные нацистами картины дрезденской галереи. Возрождал больницы, университеты, школы… Чьи инвестиции дали большие дивиденды, читатель определит теперь безошибочно.
Примечательно, что первые выступления немцев против оккупационных властей произошли в 47-м в английской оккупационной зоне: немецкие рабочие голодали. Англичане не спешили накормить страждущих — вывозили все, что плохо лежало. Нужно было спасать собственную экономику — разваливалась колониальная империя. По рассекреченным в 90-е данным, моральный упадок среди английских солдат был таков, что многие дезертировали из армии, а некоторые бежали в более сытую советскую оккупационную зону. Беспорядки немецких рабочих начались в марте 1947 года в Брауншвейге и продолжались, по данным советской разведки, целых три месяца. Демонстранты нападали на английских военнослужащих, грабили столовые и склады, уносили продукты голодающим семьям. Целью захватов были офицерские и солдатские столовые. Там немцы забирали продовольствие и разносили его по домам. Только когда в город были введены танки и демонстрантам стали угрожать расстрелами, ситуация несколько успокоилась.
Американцы не «выметали сор из избы». На восточные земли обрушивались потоки пропаганды о сытости и достатке, демократии и свободе. В еще не разделенном Берлине «восточные» немцы видели праздник жизни — конкурсы красоты и киношки, расцвеченные огнями бордели и казино. Умело разыгрывалась карта униженности немцев, пропаганда беспрестанно напоминала о «жестокостях» русских. Западные СМИ внушали, что стоит лишь уничтожить просоветскую Социалистическую Единую Партию Германии и наступит долгожданное объединение разделенных немецких земель, не заставит себя ждать и немецкое экономическое чудо. Впрочем, активно демонстрировали и силу — наращивалось англо-американское военное присутствие вдоль границ с ГДР, проводились широкомасштабные учения, внушалась мысль, что западные демократии сумеют защитить свои идеалы. Готовились сотни диверсантов (в том числе из бывших эсэсовцев), тысячи агентов влияния. В Западном Берлине спешно создавались «неправительственные организации»: русско-немецкий НТС, «Группа борьбы против бесчеловечности», «Восточное бюро», «Союз немецкой молодежи». Руководил «оранжевым проектом» небезызвестный директор ЦРУ А.Даллес. Его методами и наработками умело воспользовались в Прибалтике, Югославии, Грузии, Молдавии, Украине. Сможет ли сегодня противостоять такому сценарию Россия?