2009_ 15 (614)
Шрифт:
«Дуэль» писала о распаде советской наградной системы в целом, а Курочкин — об уважении гарнизонных пацанов и военнослужащих к боевым наградам за Афган. Он предполагает, что это уважение должно распространяться на все побрякушки, исходившие от ЦК КПСС и Президиума ВС СССР. Неужели он не понимает разницы? Зачем же писать о том, в чём не способен разобраться? Сейчас советская наградная система окончательно разрушена, хотя её награды ещё донашиваются ветеранами. Власти вернулись к наградам фрачного типа — т. е. для круга избранных, хотя некоторым из них больше подошёл бы жернов на шею.
Александр БЛАНК
КУЛЬТУРА
ШОПОГОЛИК
Посетил просмотр художественного фильма «Шопоголик» (в оригинале Confessions of a Shopaholic, что больше похоже на «Исповедь шопоголички»). Спродюсировал фильм наш друг Джерри Брукхаймер, а фильмы Джерри смотреть надо в обязательном порядке, ибо у него за плечами «Армагеддон», «Скала», «Плохие парни» и «Пираты Карибского моря».
Фильм «Шопоголик» — про девочек и для девочек. Девочкам его можно смотреть сразу, не читая дальше, — это отличный фильм для девочек. Заметку дальше можно не читать: фильм точно не разочарует, а моё понимание увиденного девочкам ни к чему. Отскакивая в сторону, следует пояснить важное мальчикам. На просмотр фильмов, как правило, мальчики водят девочек. Но выбирают фильмы при этом девочки. И, соответственно, девочки выбирают те фильмы, которые интересны им, девочкам. Мальчикам следует про это помнить. И это несмотря на то, что фильм изготовлен под руководством Джерри Брукхаймера.
Сюжет в двух словах такой. Жила-была тётенька (девушкой назвать язык не поворачивается, ей уже тридцатник). Тётенька жила покупками самого разнообразного барахла, каковое у нас считается гламурным. Барахло было разное, но всё какое-то американское, т. е. даже с моей точки зрения не шибко стильное. Ну и вот девочка мечется по лабазам, скупает барахло коробками, а потом обнаруживает, что задолжала по кредиткам серьёзную сумму. Надо, стало быть, идти зарабатывать. Тётенька идёт в модный журнал, но вместо этого устраивается в совсем не модный журнал. Далее отношения с редактором и в конце счастье. Фильм хороший и добрый, но…
Смотрел внимательно, но никакой любви в фильме увидеть не смог. То есть она там есть, любовь, и фильм в принципе про неё, про эту самую любовь. Но вот лично я увидеть её не смог. Фильм поставлен по книге, а книгу написала тётенька, Софи Кинселла зовут. А Джерри Брукхаймер этой тётеньке позволил принять участие в создании фильма. Обычно права на литературные произведения выкупаются полностью, а далее с литературным источником делают всё, что считают нужным, не оглядываясь на автора. А тут всё было иначе, и с автором серьёзно советовались. Поэтому, я так понимаю, любовь в фильме получилась такой, как её видит тётенька-автор. Выглядит она примерно так: я такая замечательная и красивая, что вокруг меня все должны плясать и все должны меня любить. Ну, просто потому, что я вот такая красивая и здоровская. Каждой девочке это поясняют с детства — вокруг тебя должны водить хороводы, потому что ты девочка.
Собственно, многие девочки и тётеньки понимают любовь именно так: все обязаны вокруг меня скакать, и в первую очередь должен скакать мой суженый, по ходу прыжков материально удовлетворяя мои самые разнообразные прихоти. Причём конкретно он обязан скакать энергичнее и выше всех, дабы я смогла понять, что именно он меня любит. Только по высоте и частоте прыжков можно определить прекрасного принца. Собственно, вот эти прыжки «подай-принеси-купи» —
У дяденек это выглядит несколько иначе: изнуряемые похотью дяденьки сперва прыгают, потом добиваются желаемого и резко теряют интерес к прыжкам. После этого дяденьки тоже начинают хотеть, чтобы прыгали вокруг них: готовили еду, наводили порядок, стирали шмотки и пр. Для дяденьки любовь — это домашняя рабыня. И если встречаются два таких одиночества, картина неизменно получается феерическая. Тётенька готова принимать «ухаживания» (за соответствующую мзду), дяденька готов скакать как павиан во время течки (пока не даст). Тётенька благосклонно принимает знаки внимания (см. Кабаки, Шмотки, Бирюльки, Салоны), дозированно подпускает павиана к телу — частить нельзя, надо, чтобы ценил. Потом, конечно, свадьба — огромные деньги, лимузины, белые платья, пьяные орды родственников. Страшно подумать, но всё это никак не влияет на семейное счастье. Это влияет только на количество выкинутых денег.
Далее павиан яростно удовлетворяет половые потребности, не задумываясь идёт на серьёзные финансовые траты. А когда изрядно потратится и пообвыкнет, вдруг начинает требовать любви (см. Бодрый секс, Еда, Стирка, Уборка). Тётенька в ответ начинает визжать о том, что любить надо её. Дяденька в свою очередь шлёт её подальше и поясняет, что всё как раз наоборот: любить надо его, потому что деньги — у него. На этом счастье, как правило, заканчивается. Ведь ни тот, ни другой никого любить не собирался — оба хотели, чтобы любили только их. Не давая ничего взамен. А ведь любовь — это когда тебе ничего не жалко для любимого, когда хочется отдать всё и сделать невозможное. А в кино тётенька мечтает, чтобы любили её, регулярно покупая горы барахла.
В итоге, понятно, всесторонний и жесточайший облом. Тётенька внезапно понимает, что животное-дяденька не хотело ничего, кроме секса. Дяденька внезапно понимает, что имел дело с жадной тварью, которая не способна думать ни о чём, кроме барахла. И чем больше было потрачено денег на свадебные платья и лимузины, тем быстрее это оба осознают. При этом и тётенька, и дяденька, что характерно, правы. Ибо когда ты думаешь только о себе и только требуешь от других, не давая ничего взамен, по-другому и не бывает. Любовь — она ведь больше про то, чтобы отдавать. А не получать. Когда давать/получать за деньги — это не любовь, это несколько иначе называется. Ну а в фильме показана только часть такой «любви» до замужества, то есть тема не раскрыта. Финал остался за кадром, и зритель как будто верит в то, что дальше всё будет хорошо.
Тётенька в фильме, что характерно, абсолютно асексуальна. Надо понимать — это американская тётенька, которая в первую очередь не тётенька, а человек. Как человек, она умело подавляет в себе любые проявления сексуальности, ибо это недостойно человека вести себя как самка. Она одевается в шмотки, подчёркивающие крайне необычные части тела и головы. Она ходит, как шахтёр. Она разговаривает, как участковый. С такой невозможен флирт, увидев такую, не хочется улыбнуться. Многим, кстати, невдомёк, почему в России тётеньки такие красивые. Ответ простой: в тёмной России тётеньки понимают, что они женщины и ведут себя, как женщины. А в цивилизованных странах женщина — она тоже человек. При этом мужчиной она быть не может (хотя некоторые стараются), а быть женщиной не хочет. Ну а за то, что ты просто человек, — надо платить. И вот она, плата: тётенька ни в жизни, ни на экране не вызывает ни малейших эмоций. Задача выполнена.