2009_4
Шрифт:
Еще пример? Русское — «поживем — увидим» — далеко не самое жизнеутверждающее выражение. Но вы итальянцев послушайте: «доживем — увидим»! — так они в сходных случаях гуторят. Мороз по коже. Никакого оптимизма!
Так вот, если в нас оптимизм укоренился, то в вождях наших — дружно взошел. Цветет и пахнет так, что впору противогаз надевать. На телетолковище с народом 18.10.2007 г. Путин прямо-таки излучал оптимизм. И государственный внешний долг у нас «пустяшный». И по золотовалютным резервам мы впереди планеты всей — третьи в мире. И доходы населения выросли, а, вслед за доходами, плодовитость скакнула. И русское развитие стартовало… Словом, градус
Граждане верят, граждане аплодируют, граждане милостивца на руках носят. И вдруг — гром среди ясного неба, кризис. Картину Репина «Не ждали» как образ тут к месту вспомнить.
Ну, естественно, кремлевские оптимисты хай подняли: «Не виноватая я — он сам пришел»! Кто? Дядя Сэм. Пришел и кризис с собой приволок вместо шампанского. Америка во всем виновата! Виновата. Но уточним, дядю Сэма господа оптимисты лет двадцать, как в страну калачами заманивали вместе с долларом. Вот сладкая парочка и явилась во всем великолепии. Но что мне до американов? Они — народ предусмотрительный, одних гробов, в окрестностях Атланты, припасли на миллион клиентов, и самосильно, гляньте в Интернете, концлагеря который год ладят.
А кремлевские оптимисты — не ждали! Хотя «не ждали» — это от лукавого. Основание для тревоги было. Гигантский частный долг забугорным кредиторам, сравнимый по сумме с ЗВР страны (424 млрд. долл. на 18.10.2007.) Но о нем в октябре 2007 г. г-н Путин предпочел умолчать. Умолчание нередко есть специфическая форма лжи, но здесь — формально, Несравненного не в чем упрекнуть. Он за государственные деньги отвечает, а частники за свои. Рынок, как — никак на дворе: их долги — их проблемы, какие к президенту претензии? Так что нашими резервами президент хвастал, а о корпоративном долге — чем он «пахнет» и чем грозит в случае чего — Несравненный предпочел тогда не распространяться. Зачем, перед думскими и президентскими выборами людей волновать и спонсоров расстраивать? Все хорошо, прекрасная маркиза!
И 42-летний «маркиз» — оптимист из Новосибирска искренне поверил во «все хорошо». Взял еще один кредит на потребительские нужды. В итоге, его долг составил 1,5 миллиона рублей — и тут грянул кризис. Недавно должник застрелился. Свел счеты с жизнью из-за невозможности вернуть долг, так он объяснил причину самоубийства в предсмертной записке.
Жаль оптимиста. Честный был человек: наивный, нерасчетливый, но приличный. Сам проблему создал, сам себя осудил и привел приговор в исполнение. Хотя, если бы поменьше владык — оптимистов слушал, а побольше думал, глядишь, и не пришлось бы спускать курок обреза. Но думать — тяжелая работа, проще верить. Верить таким солидным, таким белым и пушистым банкирам, широко открывшим двери «кредитной мышеловки». Верить владыкам — оптимистам: «Все хорошо, все хорошо». Верить блудливым телепузикам, долдонящим с экранов: «ешь, пей, веселись — вот она, красивая жисть»!
Где тут устоять?! И где наша не пропадала?! Мы ведь оптимисты, пребывающие в многолетней интимной связи с ветреной Надеждой. Зачем нам думать? «Нам с тобою думать нечего, за нас думают вожди». За нас они думают — точно, но не о нас. Извели наивную душу — и чистенькими остались. Хотя сами — банкроты, как и сибирский несчастливец, но сраму не имут. Приговор себе не подпишут и в жизнь из окна кремлевской башни не сиганут. И с Останкинской иглы не спрыгнут, и с крыши «народного банка» не спикируют, и не застрелятся. Не дождетесь! Эти права записные оптимисты нам делегируют.
Им стреляться и из окон скакать времени нет. Они день-деньской за нас думают, трудятся, как рабы на галерах: из кризиса державу выводят. Как только должок, о котором правдолюбец Путин умолчал в октябре 2007 г., громогласно напомнил о себе в прошедшем сентябре, оптимисты раскупорили «государеву заначку». И хлынули резервы (общие, народа, деньги) на покрытие долгов «эффективных собственников». Тех, что вчера обожрались, сегодня обделались и на нас, сирых, свои долги повесили. И это еще не конец, а начало. Продолжение следует. Какое?
За день до того, как сибирский бедолага себя порешил, помощник президента А. Дворкович изрек: «Очевидно для нас, что мы должны в максимальной степени быть готовы к тому, что ситуация (кризис в России. — Ю.Т.) будет развиваться по наиболее неблагоприятному сценарию, но рассчитывать, что в реальности тенденции будут лучше, чем в самых неблагоприятных прогнозах». Редактор агентства «Альма Медиа» прокомментировал изречение помощника кратко — «Будет херово»! Что с редактора взять? А помощник за базар в ответе. Потому он не беспросветный пессимист, а сдержанный оптимист: не в гробу нас видит, а в белых тапочках.
Подведем итог. Год назад, когда Путин про корпоративный долг умолчал, лично мне стало ясно: русские резервы в американских банках — это не национальные резервы. Это всего-навсего залог, внесенный государством в звездно-полосатую «кассу» в целях обеспечения возвратности кредитов, выданных частным российским банкам и корпорациям забугорными заимодавцами.
Как называется чиновник, который использует должностное положение не для того, чтобы радеть о пользе общества, а для страховки коммерческих интересов щедрого человечка? Правильно — коррупционер! Где президенты и премьеры ищут коррупционеров? Везде. Однако, никак не найдут — так, по мелочи улов. Но владыки оптимизма не теряют — доберемся ужо!
Хочу владыкам в их безнадежном деле помочь: приглашаю в Тверь для обмена опытом. Недавно у нас в городе открылся «Музей козла». Есть в нем укромный уголок с занавесочкой. Над ней объявленьице: «Открой и увидишь настоящего тверского козла». Граждане, конечно, любопытствуют, открывают — и видят в зеркале… Реакция разная — большинство смеется: «Козлы — не мы. Мы — не козлы». Точно, «если бы бараны не были баранами, козлы никогда не стали бы вожаками».
Ю. ТРЕТЬЯКОВ
P.S. 4.12.2008 г., после встречи с народом в телепрограмме «Разговор с Владимиром Путиным», премьер отвечал на вопросы журналистов. Когда Путина спросили, не собирается ли он вновь стать президентом, Несравненный ответил «по-итальянски»: «Доживем… — посмотрим».
А мы, поживем — увидим, стоит ли смотреть? Утрачивая иллюзии, публика обычно ставит крест на карьере иллюзиониста.
ДЫМОВАЯ ЗАВЕСА
Щит и меч: словосочетание настолько устойчивое, что в другом порядке и не произносится, и за щитом непременно следует меч. Но с тех пор, как развалился Советский Союз, про меч вспоминают всё реже: нам бы щит удержать в целости и сохранности!
И потому удивляться ли, что фильм о сугубо наступательном оружии (ОРТ, 11.11.08) назван «Щит авианосца»? Хорошо ещё не щит державы. На это авторы, спешившие прокомментировать заявление Президента о намерении строить авианосцы, не решились. Но, по крайней мере, теперь для всех должно быть ясно, что сказано всерьёз, строить будут, и это такая же очевидная программа, как Олимпиада-2014.