2012. Формула выживания

Медведев Антон Николаевич

Ужинали мы около семи часов вечера. Калина сварил очень вкусную кашу, я с удовольствием съел почти полную миску. Потом, помыв посуду, мы какое-то время просто сидели, дожидаясь, когда начнет темнеть. Как обычно, не обошлось и без сталкерских баек.

— Мы в тот раз были вместе с Баалом… — затянувшись сигаретой, начал Калина. — Место было откровенно дохлое: мы целый день пролазили по всяким буеракам, да так и не нашли ничего стоящего. Уже начинало темнеть, поэтому пошли обратно в село, до него было километров пять. Собирались там переночевать, а утром уже ехать домой. Выбрались на грунтовку и идем себе к селу. Мирон по пути небо фотографировал, лес, поля, чтобы потом изучить снимки на предмет разных аномальностей. Фотоаппарат

у него не цифровой был, а пленочный. Идем мы, значит, и видим — из-за поворота нам навстречу выходит девка какая-то. Лет двадцати, босая, простоволосая, в сарафане. На голове веночек из ромашек, на лице какая-то глупая ухмылка. Я решил, что она идет к комбайнерам: как раз уборка шла, мы еще днем видели на полях комбайны. Правда, идти до них черт знает сколько. Приблизилась она к нам, первой поздоровалась. Мы тоже поздоровались. Она остановилась, спросила, куда идем. Я ответил, что в село. «Ладно, идите», — сказала она и пошла дальше» Мирон посмотрел ей вслед, потом зачем-то сфотографировал. Мы пошли дальше, еще поговорили о том, куда она в ночь ломится, Баал тоже решил, что к комбайнерам. Пришли в село, да так и забыли об этой встрече. Вернулись в Москву, а через пару дней Баал звонит мне — хочу, говорит, тебе фотографию одну показать.

— Той девушки? — догадался я.

— Да, — кивнул Калина и стряхнул пепел с сигареты. — Когда я увидел эту фотографию, то подумал, что Мирон просто решил пошутить. Но он показал мне и негатив.

— И что было на фото? — нетерпеливо спросил я.

— На ней были призрачные очертания женщины. Но самым интересным было то, что она стояла лицом к нам, тогда как Баал фотографировал ее со спины. Представь: вся фигура очень размытая, но лицо просматривается весьма четко.

— Привидение?

— Скорее всего, — снова кивнул Калина. — Хотя выглядела эта девка совершенно реально.

— Так что никогда не знаешь, когда и с чем встретишься, — подвел итог Черный.

Некоторое время все молчали. Солнце уже давно скрылось за лесом, я почему-то почувствовал себя неуютно.

— А как вы познакомились с Мироном, Фростом и остальными? — спросил я, желая нарушить обступившую нас тишину.

— Да по-разному… — ответил Черный, взглянув на меня. — Баала встретили на одной оккультной тусовке. Поговорили, поняли, что это знающий человек, да и вообще классный парень. Так и оказался у нас. Фрост — последователь «хакеров сновидений» — есть такая магическая группа, наши хорошие друзья. Соответственно его конек — все, что связано с миром снов. Нашу троицу он впервые увидел именно в сновидении, а потом уже отыскал в реале. Дэн пришел к нам сам: сделал интересные снимки, хотел проконсультироваться. Познакомились, со временем он влился в группу. С Ириной столкнулись в библиотечных архивах — так получилось, что нам понадобились одни и те же материалы. Пообщались с ней, стало ясно, что она очень многое знает, а по части поиска информации ей вообще нет равных. На Шамана тоже наткнулись почти случайно: посетили как-то одно место силы, которое считали своим, заметили на нем следы проведения магического ритуала. Решили выяснить, кто это здесь работает, так с ним и сошлись… — Черный замолчал, явно что-то вспоминая.

— А Татьяна?

— С ней было еще интереснее. Наша первая встреча была совершенно случайной и мимолетной: можно сказать, что мы просто перекинулись парой фраз и разошлись. Так бы все и забылось, если бы спустя некоторое время нас «случайно» — в кавычках — не соединила телефонная линия. Татьяна звонила совсем другому человеку, а попала на меня. Я, со своей стороны, узнал ее голос. Столь странную цепь событий мы восприняли как явный знак, в итоге Татьяна оказалась с нами.

— И часто вы верите знакам?

— Так на то они и знаки, чтобы им верить, — ответил Антон. — Иногда знаки могут спасти жизнь.

— Но ведь могут и подвести под монастырь? — приподнял брови Леонид.

— Да, пожалуй… — согласился

Антон. — Если опираться на них без всякой меры. В больших дозах и лекарство становится ядом.

— Как и яд в малых дозах может быть лекарством… — добавил Калина, подрезал ножом дерн и затолкал поглубже окурок…

Небо к этому времени затянуло тучами, сталкеры восприняли это как благоприятный знак. Пора было приниматься за работу: как и утром, Антон раздвинул штатив и установил его на прежнем месте. Но лазер на штативе закрепил горизонтально, направив луч на дерево, служившее «экраном» в утреннем эксперименте. Красное пятнышко было видно очень отчетливо. Калина и Леонид приготовили два небольших костерка: как только все было готово, подожгли их.

Глядя на то, куда потянуло дым, я понял: костры развели так, чтобы дым попадал на луч лазера. В какие-то минуты луч был виден очень хорошо, в какие-то, когда ветер относил дым в сторону, терялся.

— И что мы ищем? — тихо спросил я.

— Искривление пространства, — ответил Антон. — Надо разжечь еще один костер повыше — вон там… — Он указал на небольшой пригорок. — Ветер меняется.

— Я разожгу… — кивнул я.

Так прошло больше часа. Дымились костры, мерцал среди деревьев красный луч лазера. Быстро темнело. Я уже привык к тому, что из-за неравномерности клубов дыма луч лазера местами то пропадал, то появлялся вновь, поэтому не сразу заметил, что происходит что-то необычное. А когда заметил, вздрогнул.

— Смотри… — Я тронул Черного за рукав. — Он неровный…

— Вижу, — отозвался Антон. — Мы все-таки нашли его!

Луч лазера дрожал: казалось, какая-то сила упорно пытается сдвинуть его влево. Вот он моргнул раз, другой. И вдруг оборвался…

Это было весьма необычное зрелище — луч просто исчезал, словно его обрезали.

Присмотревшись, я разглядел в месте обрыва луча странное шевеление воздуха. Больше всего это напоминало дрожание воздуха над раскаленным асфальтом в жаркий день. Разве что солнца сейчас не было, мир все сильнее окутывали сумерки.

— Открылся, — сказал Люминос.

Подняв сосновую шишку, он бросил ее в дрожащее марево. Шишка долетела до него — и пропала из виду. Звука ее падения я не услышал.

— Вот так можно разрушить целые биоценозы, — прокомментировал Антон. — Ведь семечки из шишки могут прорасти. И наверняка прорастут. Неизвестно, как это отразится на том мире.

— Ты прав, — согласился Леонид. — Я не подумал об этом.

— Ну что, попробуем? — спросил Калина, держа руку на карабине.

— Идем, — согласился Антон. Взглянул на меня: — Ты с нами?

— Да… — прошептал я, не отводя взгляда от того места, где исчезал луч.

— Тогда пошли…

Первым между деревьями прошел Люминос. Я около секунды видел его спину, затем она исчезла, скрытая туманом. Или не туманом — я не мог понять, что заслонило ушедшего вперед Леонида. Был человек — и вдруг его не стало, Люминос словно растворился в сумерках.

Вторым прошел Калина, я видел, как и он исчез — это было удивительно.

— Иди… — легонько подтолкнул меня Антон. — Я следом.

Я сделал шаг, другой. Третий. Неожиданно заметно посветлело, я увидел Леонида с Калиной — стоят, ждут нас. Обернулся, посмотрел на Антона. Потом огляделся — и понял, что это совсем другой мир…

Там, откуда мы пришли, был густой лес. Здесь мы оказались среди зарослей какого-то чахлого кустарника. Нагнувшись, я попытался отломить веточку.

— Я бы не советовал тебе прикасаться к нему голыми руками, — предостерег меня Калина, — Кто знает — может, он ядовитый?

Он был прав, поэтому я отпустил ветку и вытер руки о штаны. Снова огляделся. С одной стороны за кустарником виднелись низкорослые деревья, с двух других были поросшие все теми же кустами холмы — мы стояли как раз в низине между ними. С четвертой стороны я увидел заросшее таким же кустарником поле, тянувшееся на несколько километров, за ним снова вставали холмы.