2019 год: Повелитель Марса
Шрифт:
Затем он вставил жилой модуль в грузовой отсек 'Бурана'. Модуль пришелся точно в пору, что было не удивительно – в свое время модуль был доставлен на околоземную орбиту именно в этом отсеке. После этого он взял массивный свинцовый экран, защищавший жилой модуль от радиации, постоянно идущей от боеголовок, и закрепил его впереди ядерных двигателей – чтобы защититься от их излучения, когда они будут работать. Кроме того, при помощи этого экрана, развернув ракету соответствующим образом, можно будет спрятаться от космических лучей, весьма опасных в открытом космосе, вдали от магнитного поля Земли. Экран был довольно тяжелый, но взять его было совершенно необходимо. Впереди экрана Андрей закрепил 'Буран' с жилым модулем в грузовом отсеке. Створки грузового отсека 'Бурана' Андрей оставил открытыми, чтобы в "теплицу" мог свободно проникать свет. Ну вот кажется и все – корабль для экспедиции на Марс, пусть не очень красивый,
К этому времени компьютер закончил расчеты по "фирменной", Андрея Ладогина, траектории, которую он называл "двойной пертурбационный маневр в системе Земля-Луна". Если использовать гравитационное поле Луны, для того, чтобы развернуть траекторию полета почти на 180 градусов и снова подойти к Земле из открытого космоса, можно использовать гравитационное поле Земли для дополнительного разгона корабля. В принципе, потом можно снова направить корабль к Луне, снова с помощью Луны развернуться и вернувшись еще более разогнать корабль в земном поле тяготения, и таким образом забрать у Земли столько кинетической энергии, сколько нужно. Однако в данном случае,благодаря мощным двигателям, для того, чтобы достичь Марса в рекордно короткий срок – за три месяца – было достаточно одного прохода мимо Земли...
28. Флаг на Луне.
К Луне корабль подошел через двое суток. "Вся прелесть облета Луны" – подумал Андрей – "состоит в том, что у Луны нет атмосферы, а значит можно на второй космической скорости лететь сколь угодно низко над поверхностью, если конечно не боишься врезаться в горы.". Андрей проложил траекторию так, чтобы она проходила на высоте не более двух километров над интересующей его точкой в Море Спокойствия, и приготовил автоматическую фотокамеру с телескопическим объективом.
Луна приближалась. Андрей привык думать о Луне как о небольшом космическом теле, с диаметром почти в четыре раза меньшим чем у Земли, и в восемьдесят раз меньшей массой. И только теперь, глядя в иллюминатор, он начал понимать какой огромный, неизведанный мир крутится почти под самым боком у Земли. Чем ближе была Луна, тем все более ничтожной песчинкой, затерянной в мироздании, начинал чувствовать себя Андрей. Лунные кратеры,с диаметром в десятки, а то и сотни километров, увиденные не сверху, а сбоку, на бреющем полете, казались стадионами, построенными для гигантов высотой с десятиэтажный дом. Стадионы вырастали из-за горизонта один за другим, толпясь и тесня друг друга, но ни на трибунах, вздымавшихся на несколько километров, ни на гладком, залитом темной лавой поле никого не было, и это создавало настроение невыразимого одиночества.
Глядя на испещренную кратерами, вздыбившуюся километровыми горами поверхность, можно было только догадываться, какая вакханалия слепых сил природы здесь когда-то разгулялась. И каким ничтожным, рядом с этими гигантскими силами, показалось Андрею самое могучее оружие людей – водородная бомба, которая в лучшем случае могла бы оставить здесь воронку не более километра в диаметре, практически незаметную среди всех этих величественных кратеров.
Корабль шел совсем низко над поверхностью. Гравитационное поле Луны вцепилось в него и начало изгибать его траекторию. И тут он стал скрипеть под воздействием приливных сил: разные части огромного корабля находились на слегка различных расстояниях от центра Луны, а значит и по разному ею притягивались, и как ни ничтожна была эта разница, она начала растягивать и изгибать корабль. Наспех собранная конструкция, скрипела как старый пиратский фрегат, попавший в шторм. Скрип был с отчетливыми металлическими нотками. Андрей затаил дыхание. Прислушиваясь к скрипам, он чуть не пропустил то, ради чего он подошел к Луне так близко. Пролетев над нагромождениями скал и кратеров, корабль вышел к так называемому Морю Спокойствия огромной равнине, залитой застывшей еще миллиарды лет назад лавой. Он несся над ней со скоростью свыше десяти километров в секунду. В иллюминаторе все слилось от скорости и отчетливо был виден лишь горизонт – линия отделяющая залитую солнцем равнину от чернильно-черного неба. Разглядеть что-либо было невозможно. И все же...На фоне неброских тонов лунной почвы, на тысячную долю секунды мелькнула вдруг цветастая точка... и исчезла.
Потом, когда корабль завершил облет Луны и стал возвращаться к Земле, Андрей внимательно изучил снимки сделанные автоматической камерой и нашел то, что искал. Вот он! Конечно он немного выцвел под беспощадным лунным солнцем за эти пятьдесят лет, однако сомнений быть не могло: на фотографии, на фоне лунной равнины виднелся звездно-полосатый американский флаг. Андрей хорошо помнил тот день, когда этот флаг был там установлен: 21 июля 1969 года...
29. 1961 год:"Поехали!"
Детство Андрея прошло в подмосковном городе, с заводов которого отправлялись на Байконур космические ракеты. Хотя то, что происходило за забором завода было страшной государственной тайной, дети, как и все в городе, знали – там решается судьба космической гонки между СССР и США. Время от времени воздух всего города на несколько минут наполнялся могучим гулом, слышимым на километры вокруг – словно где-то неподалеку сказочный великан ростом с гору дул на чай, пытаясь его остудить – это шли стендовые испытания ракетных двигателей, которые должны были впервые в истории доставить человека на Луну и тем самым еще раз подтвердить: Советский Союз является величайшей космической державой, которой нет и не может быть равных. В том, что наши обойдут в космической гонке каких-то там американцев, загнивающих при своем исторически отсталом общественном строе, Андрей не сомневался. В 1957 году СССР запустил первый в мире спутник, потрясший и унизивший Америку перед лицом всего мира. За этим унижением последовали другие: в 1959 году, снова впервые в истории, Луны коснулся предмет сделанный руками человека: этим предметом был шарик, составленный из множества пятиугольных металлических вымпелов, на каждом из которых стояла надпись: "СССР". Пройдут тысячелетия, на Земле сменятся языки, народы и государства, а эти вымпелы по-прежнему будут лежать там, между кратерами Архимед, Аристилл и Автолик, напоминая: первым до Луны дотянулось государство, называвшееся Советский Союз, и тем самым навеки заслужившее себе место в мировой истории.
Американцы опомнились лишь в 1961 году, когда, сказав свое знаменитое "Поехали!", в космос стартовал первый человек, и на его космическом шлеме была все та же надпись:"СССР". Они опубликовали проект, согласно которому к концу 60-х годов должна была осуществиться многотысячелетняя мечта человечества: человек наконец побывает на Луне. Разумеется, этот человек должен воткнуть в лунный грунт древко звездно-полосатого американского флага. Так началась космическая гонка. Американцев прежде всего подгоняло стремление реабилитировать себя в собственных глазах, да и в глазах остальных стран, в качестве мирового лидера в новейшей технике. Сам по себе космос их не очень-то интересовал, их интересовала победа над соперником. Они так и не поняли, что заставляло советскую страну, в общем-то небогатую по сравнению с США, так рваться в космос. Им казалось, что главной целью советской космической программы было унизить их, американцев. На самом деле, если это и было верно, то лишь отчасти. Конечно, советские вожди никогда не дали бы денег на космос, если бы не видели в нем прямой политической и пропагандистской выгоды. Но у советского стремления в космос были гораздо более глубокие корни. То, что американцам представлялось чем-то вроде спорта, для советских было священнодействием, ритуалом, имевшим сокровенный магический смысл.
Советский народ устремился в космос в 50-е годы, когда разоблачение сталинизма подрубило ранне-советское "шариковское" понимание коммунизма ("все отобрать и поделить"). Постепенно становилось ясно, что для того, чтобы создать общество, в котором человек не эксплуатировал бы другого человека, надо сделать так, чтобы человек все более успешно эксплуатировал силы природы. А для этого была нужна наука. Господствующая идеология по-прежнему продолжала называться коммунизмом – это было необходимо для обеспечения преемственности политической власти но под тонким слоем марксистской фразеологии вызревала уже совершенно другая идеология – идеология техницизма. Пройдя варварский, сталинистский период своей истории, советский народ вступал в новую эпоху – эпоху высокой технической цивилизации.
Этот народ быстро превращался из народа крестьян в народ инженеров и ученых. Когда американцы, пытаясь понять причину своего отставания в космосе, стали изучать советскую систему образования, они были потрясены высочайшим уровнем преподавания математики и естественных наук в тогдашней советской средней школе.
Именно в этой духовной атмосфере царства разума и торжества науки прошли первые десять лет жизни Андрея Ладогина, родившегося на рубеже 50-х и 60-х годов. Чуть ли не с рождения он знал, что живет в величайшей стране мира, прокладывающей путь всему остальному (и отсталому) человечеству. Технологическое превосходство Советского Союза над Соединенными Штатами было для него чем-то само собой разумеющимся. Первая в истории мягкая посадка на Луну автоматической станции, на которой были закреплены вымпелы с изображением советского герба и советского флага, еще раз подтвердила: у американцев нет ни малейшего шанса прийти на Луну первыми. Мягкая посадка "Луны-9" произошла в 1966 году. До объявленной американцами даты высадки человека на Луну, оставалось чуть более трех лет.