2024
Шрифт:
Дорожный остановился, чтобы перевести дух. Но Олег даже не выдержал паузы.
— Не сравнивай людей с растениями. У нас есть разум, у нас есть своя воля.
— Да поймите же Вы, что нынешний человек это растение, по сравнению с тем, кем он может стать! Его мозг даже не может себе представить того, что может человек! Человеческий разум не в силах, просто физически не способен осознать те чудеса, которые он может воплощать в жизнь! Эволюция, могущество нового, совершенного человека, новые планеты, новые миры, новый взгляд, открывающий для нас море возможностей…
— Бла-бла-бла, —
— Вздор, — мягко улыбнулся Дорожный и подошёл к Олегу, поглаживая лысину, — да и солдаты, Элита… Это лишь на первое время. Синтеты второго сорта. Лишь потому, что без них стало не обойтись, когда Мировое Правительство увидело, что люди стали оказывать вооружённое сопротивление. Был бы мир, люди могли бы становиться сверхсуществами в самом полном понимании этого слова.
Руслан и Рамзес в капсулах наверху молча слушали — им нечего было добавить. Только Рамзес сокрушённо качал головой: он понимал, что разговор бессмыслен — обе стороны свято верят в свою правоту.
— Остальное дерьмо собачье, — повторил президент, — Вы бы, Олег, не говорили о том, чего не знаете. В этом-то и есть Ваше предательство как инженера, как человека науки. Вы больше не служите на благо людей. У людей ещё никогда не было лучшей судьбы, чем сейчас. Нет больше автохамов, шумящих глушителем и сбивающих пешеходов посреди ночи. Потому что нефть больше недоступна людям. Правительство избавило нас от соблазна нерационально пользоваться невозобновляемыми ресурсами. А пустоши… Вот этим-то логика простых людей и отличается от логики Правительства. Вам важна внешняя красота, леса, озёра, птички, цветочки и всё такое. Вам и невдомёк, что смысл совсем не в этом. Смысл в пользе. Функциональность и только функциональность.
— Что за бред! — Не выдержал Олег, — люди с электроникой вместо органов и мозгов это и есть твоя новая ступень? Да грош цена таким людям, они же теперь ничем не отличаются от машин! А повышение пенсионного возраста? А отмена всех социальных гарантий? Ну, что ты на это скажешь? Это тоже эволюция?
— Этого я Вам даже и объяснять не буду, — махнул рукой Дорожный, — всё равно не поймёте. А что до людей… Да, это и есть новая ступень. Кто сильнее: старый человечишка или новый, как вон те, за дверью?
И он показал на двери, за которыми стояли Элитные.
— Они сильнее. А кто умнее? Обычный, остановившийся в развитии человек, или они? Они умнее, можете даже не пытаться со мной спорить. И это притом, что они далеко ещё не самые совершенные биороботы человеческого типа.
— Это всё чушь, — повторил Олег с усмешкой, — а ты останови любого из тех, что на улицах, и спроси: хочет ли он стать таким «продвинутым» человеком? Да они ради одного этого и взялись за оружие, по большей части! Чтобы не стать такими!
— Олег, не будьте ребёнком, — добродушно улыбнулся Владислав, — конечно, они этого не хотят, потому что не понимают, каково это. Тем более, заметьте, Правительство никогда не хотело сделать всех биороботами. Я тоже Вам предложу, Вы остановите любого из человеческих синтетов в Цитадели и спросите, каково им, и счастливы ли они быть такими? И они Вам ответят: да, счастливы. И заметьте: ни один, ни один из них не хотел бы стать снова обычным человеком! Они счастливы, потому что самодостаточны.
— Ха! — Не выдержал Олег, — это счастье не человека, а хомячка. Он тоже счастлив в клетке, что может спать, есть и срать, ему больше и не надо.
— Я даже отвечать не хочу. Вы сами не знаете, что городите. Привыкли носиться по подворотням со своей глупой стрельбой. Вы забыли, что Вы инженер. У каждого из этих биороботов есть, как и раньше, личность, характер, мысли. Нет только того вредного мусора вроде эмоций, нерешительности, дурных сомнений и прочего… Тем более, что они солдаты.
— А у сталкеров тоже есть характер, личность, душа? — Резко спросил Олег, — да за то, во что вы их превратили, и тебе, и твоим хозяевам надо кишки выпустить!
— Не усложняйте, молодой человек, — Дорожный устало сел в своё кресло, — у любого политического режима должна быть своя карательная система. Но у нас нет возможности бессмысленно тратить средства, как когда-то было в обычных тюрьмах. Зачем кормить и содержать того, кто нарушил закон? Но и убивать поголовно всех преступников было бы слишком большой расточительностью. Создание сталкеров это лучшее решение.
— Благодетель, твою мать… Делать такое с живыми людьми…
Дорожный серьёзно посмотрел на Олега.
— Мы поступили с ними более чем гуманно. Стёрли всё, не оставив в них ничего от человеческого сознания. Вот они-то как раз станки, и не более. Они это заслужили. В принципе, по закону, и Вы, Олег, и Рамзес, и остальные, вы тоже этого заслуживаете, как одни из самых злостных преступников режима. Но я ценю старую дружбу. Мне удалось выпросить для вас менее болезненную участь.
— Да ты у нас вообще святой! — Олег с сарказмом поднял брови, — ты и весь мир, оказывается, не предал, а мудро отдал в руки новым хозяевам! Ах, как благородно…
— Да чёрт возьми! — Рявкнул Дорожный, вскакивая из-за стола, — не предал! Я никогда, слышите, никогда не предавал человечество! Я не хочу повторять всего, что уже сказал, Вы всё равно не понимаете. Но есть то, что Вы обязаны понять. Это же ясно, как день! У нас был выбор: либо согласиться, осознав, что они правы, либо умереть. Этот неблагодарный сброд даже не понимает, что они обязаны мне жизнью!
— Да кто ты такой, чтобы вершить судьбу мира? — Возмутился Олег.
— Тот, кто видит дальше своего носа, — резко сказал Дорожный, — после аварии в «Мамоново», когда Мировое Правительство взяло власть, это ваши разлюбезные люди чуть не уничтожили себя, не согласившись принять новую власть! Я вообще не понимаю, на что надеется так называемое ваше Сопротивление? Если наши покровители сочтут угрозу серьёзной, им стоит лишь выпустить войска, настоящие войска. Я же день и ночь делаю всё, чтобы этого не случилось.