210 по Менделееву
Шрифт:
– Конечно. Действительно, избитая сентенция. Но согласись, страшно именно то, что в жизни этот принцип железно оправдывается. Вот сейчас вокруг нас волшебной красоты Альпы, погода дивная. Ты каждую ночь со мной, мой сногсшибательный мачо, в постели с которым не отказались бы очутиться многие красавицы. Что, казалось бы, ещё бабе надо? – Надя внезапно умолкла и чувственными, влажными губами прильнула к щетинистому подбородку Игоря. – Но, любимый, меня постоянно гложет необъяснимая тревога. Что, если
Надя страстно прильнула к возлюбленному своим пышущим страстью телом.
– Подожди, – довольно грубо остановил он ее. – Почему ты вдруг решила, будто я собираюсь бросить тебя?
– Просто во мне подспудно заговорила женская мнительность и ревность. Что я могу думать, если ты всякий раз, когда мы встречались прежде, неожиданно срывался куда-то… по делам?.. Кто бывает рядом с тобой? Что тебя влечет?
– Аналогичный вопрос я мог бы задать тебе, дорогая, – дипломатично уклонился от прямого ответа Игорь.
– В отличие от вас, мужиков, существ полигамных, женщина, что бы о нас ни говорили злые языки, на самом деле по-настоящему любит только раз в жизни… – Надя нахмурила брови.
– Не догоняю, что ты хочешь сказать…
– Мы с тобой, милый мой Игорек, давно знакомы, и мне вроде известно о тебе всё. Или почти всё. Я, конечно, имею в виду не только твои мужские достоинства. Знаю, что ты обожаешь поэзию, музыку Баха и грузинскую кухню. Знаю, что в эрудиции с тобой мало кто может сравниться. На любой вопрос у тебя всегда готов ответ.
– Ты преувеличиваешь, дорогая…
– Не перебивай, когда дама говорит!
Надя нарочито скорчила сердитую мину.
– Дипломатическая карьера у тебя вроде бы на мази. Словом, идеальный мужчина, как будто все положительные качества тебе кто-то специально прививал с детства. Как биороботу. Но ты понимаешь, это всегда подозрительно…
– Весьма интересная теория, – усмехнулся Игорь, приподняв голову с подушек и заглядывая в глаза женщине.
– Что тебя так рассмешило? – обиженно надув и без того пухлые губки, спросила Надя.
Она присела на ложе, обнажив при этом не только свои прелестные груди с торчащими лиловыми сосками, но и узкую талию, крутые бедра и соблазнительный животик…
– Да нет, ничего особенного, милая. Просто твои слова напомнили мне одну потрясающую частушку. Ты ж знаешь, я очень люблю русские частушки. В них всегда схвачена самая суть.
– Ну так спой, коль вспомнил. Ты ж у меня плюс ко всему ещё и помесь Вертинского с Карузо!
Надя бросила на него испепеляющий взгляд своих миндалевидных синих глаз.
– Ладно, слушай. Только учти, частушка непристойная!
– Пристойность – понятие, как и всё в
– Что нашло на тебя с утра? Потянуло на поиски философского камня? Занятие бесконечно долгое и абсолютно бесперспективное, так что я лучше пойду приму душ, а ты продолжай размышлять над тайнами мироздания!
Легкая постельно-словесная перепалка, которую он по привычке записывал на диктофон, представилась Свиридову совершенно в ином свете, после того как Надя схватила его за руку и неожиданно спросила:
– Ой! А что у тебя под мышкой?
– Что ты там увидела? – машинально спросил Игорь.
– Какое-то необычное красное пятнышко размером с копеечную монету. Родинка? – спросила она беззаботным тоном, но на самом деле вся напряглась.
И Свиридов мгновенно почувствовал смену ее настроения, поскольку Надя со всей силы сжала его руку.
– Так это ж татуировка! Голова птицы с длинным-длинным клювом. Какой-то знак, да? Я угадала?
Вместо ответа Игорь страстно набросился на женщину с поцелуями, явно намереваясь отвлечь её внимание.
– Да погоди ты! Всё-таки что там такое? – выскользнув из объятий, снова настойчиво спросила Надя.
– Татуировка. Как говорится, ошибка молодости, – нехотя признался Игорь.
Надежда определенно задумалась. В тот момент она вспомнила, что когда-то давно уже видела точно такую же татуировку, причем в том же самом месте, что и у Игоря. Но у кого и когда? Вопрос на какое-то мгновение повис в воздухе, не давая женщине покоя, словно попавшая в глаз соринка, от которой трудно бывает избавиться.
«Ну, вспоминай! Вспоминай!» – подбадривала она себя. В конце концов, не со всем же миром она переспала. Должна вспомнить. Непременно. Ну конечно же Вадим Люсинов! Тогда что получается? Говорить или не говорить?
Наконец, видимо, решившись, Надя сразила Свиридова наповал.
– Я бы легко тебе поверила, дорогой, если бы точно такую же штучку не заметила у твоего старого приятеля Вадика Люсинова. Правда, я была тогда не столь внимательна, как с тобой, и действительно подумала о родимом пятне. Но сейчас понимаю… Скорее похоже на масонский знак. Но почему именно ибис? Это ведь ибис, не так ли?
– Молодец! В твоей школе неплохо учили зоологии. – Игорь ухмыльнулся. – Но ты поразила меня в другом. Оказывается, ты спала и с Вадимом?