30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра
Шрифт:
Здесь, наверное, самое место поговорить о том, собирался ли Сталин осуществить освободительный походв Европу, о чём нам поведал в своих произведениях Виктор Суворов-Резун [Л.20, Л.21].
Историк М.И. Мельтюхов в книге «Упущенный шанс Сталина» [Л.15], исходя из ставших известными новых архивных материалов, показал, что в ответ на военные приготовления, происходившие в Европе и на Дальнем Востоке, Советский Союз после коллективизации и индустриализации своего хозяйства создал мощный военно-промышленный комплекс и современную армию, воспитывавшуюся в наступательном духе. Опираясь на этот потенциал, Сталин, никогда не веривший в возможность мировой революции, действительно хотел мощью Красной Армии и духовной силой советского народа совершить освободительный поход и навсегда сокрушить всемирный капитализм, уничтожить эксплуататорский строй, построив на всей Земле справедливое социалистическое общество. Гитлер, создавая вооруженные силы и поднимая немецкий
Вместе с тем в конце 1930-х годов сложно было представить, как отреагируют западные и восточные страны на советское нападение на Германию. В этом случае Советский Союз, естественно, предстал бы перед всем миром в качестве агрессора, против которого тогда посчитали бы нужным объединиться многие державы. В то же время капиталистическое окружение, часто склонное к решению проблем вооружённым путём, требовало создания в стране Советов мощных вооруженных сил. Но задачу эту, чтобы не вызывать недовольство и настороженность со стороны других стран, следовало решать предельно тайно. Вот что обуславливало не только необходимость, но и обязательность проведения советским руководством «Операции прикрытия».
Забегая вперёд, заметим, что эта труднейшая операция Сталину блестяще удалась: Советский Союз «стал самой трудной страной для работы вражеских разведок». Сделав ставку на молниеносный разгром СССР, германское командование совершенно не представляло, с каким противником придётся столкнуться на Востоке. Даже Гитлер в своём выступлении 4 августа 1941 года, когда немецкими войсками была захвачена значительная территория нашей страны, признался, что у русских оказалось «неожиданно большое число танков и самолётов» и если бы он «был информирован об этом перед началом войны», то ему «было бы значительно труднее принять решение о необходимости нападения» [Л. 15].
Наверное, именно благодаряграмотно проведенным по инициативе Сталина всеобъемлющим маскировочным мероприятияммы до сих пор никак не можем разобраться со многими страницами советской истории.
Через 5 дней, отведенных на проведение арестов германской агентуры, 30 июля 1937 года, нарком Ежов подписал другой оперативный приказ — № 00447, официально утверждённый Политбюро лишь на следующий день. Теперь перед органами госбезопасности была поставлена задача самым беспощадным образом разгромить осевшие в деревне, проникшие на предприятия промышленности, транспорт, в советские учреждения и на строительство «антисоветские элементы, к которым были отнесены бывшие кулаки, церковники, сектанты, бывшие активные участники вооружённых выступлений, кадры антисоветских политических партий», а также уголовные преступники. При этом все репрессируемые разбивались на две категории.К первой относились все наиболее враждебные, подлежавшие немедленному аресту и по рассмотрению их дел на тройках — расстрелу. Во вторую вошли «менее активные, но всё же враждебные элементы», которые следовало арестовать и по определению тройкизаключить в лагеря на срок от 8 до 10 лет, а наиболее злостныхпоместить в тюрьмы.
Согласно представленным республиканскими наркоматами и начальниками краевых и областных управлений НКВД учётным данным (утверждённым соответствующими партийными секретарями) всего предлагалось арестовать 258 950 человек, из них 72 950 осудить по первой категории.Дополнительно в лагерях планировалось расстрелять 10 000 заключённых. Утверждённые лимитыявлялись ориентировочными, но их запрещалось превышать.Если же обстановка требовала увеличения утверждённых цифр, то на это следовало представить мотивированные ходатайства.
Семьи арестованных предписывалось не репрессировать, за исключением тех случаев, когда имелись родственники, «способные к активным антисоветским действиям». Однако все эти семьи брались на учёт, и за ними устанавливалось систематическое
Для организации и проведения операции территория страны делилась на оперативные сектора, в которых формировались оперативные группы, возглавлявшиеся ответственными работниками НКВД, «могущими успешно справляться с серьёзными оперативными задачами».
В приказе подробно описывалась технология проведения арестов. На каждого репрессированного следовало собирать (то есть их ещё не имелось в наличии!) подробные «установочные данные и компрометирующие материалы». На их основании надо было составить списки на арест, которые подписывал начальник оперативной группы и затем отсылал на утверждение наркому внутренних дел, начальнику управления или областного отдела НКВД. Любой из этих руководителей (без участия прокурора) имел право дать санкцию на арест. При аресте полагалось произвести тщательный обыск, при котором обязательно изымались: оружие, боеприпасы, контрреволюционная литература, драгоценные металлы, иностранная валюта, множительные приборы и переписка. В процессе следствия необходимо было выявить «все преступные связи» арестованного. Законченное следственное дело направлялось на рассмотрение тройки,на заседаниях которой мог присутствовать прокурор. Тройкирассматривали материалы на каждого арестованного или группу арестованных, а также на каждую подлежащую репрессии семью в отдельности. Тройкиимели право относить лиц, намеченных к репрессированию по второй категории, к первой категории и, соответственно, наоборот (оправдательные приговоры не были предусмотрены).
Приговоры приводились в исполнение «лицами по указанию председателей троек». Расстрелы следовало осуществлять «с обязательным полным сохранением в тайне времени и места приведения приговора в исполнение». Протоколы с приговорами троек,учётные карточки на осуждённых и следственные дела следовало направлять в Учётно-регистрационный отдел НКВД СССР. Интересно, что на папках со следственными делами ставили штамп «Хранить вечно».
Общее руководство проведением операции возлагалось на заместителя наркома внутренних дел, начальника Главного управления государственной безопасности комкора .П. Фриновского. Операцию следовало начать 5 августа 1937 года и закончить в 4-месячный срок, то есть в начале декабря, именно когда намечалось проведение выборов в Верховный Совет СССР. Таким образом, массовые репрессии явились угрожающим фактором, на фоне которого стала проходить вся избирательная кампания — от выдвижения кандидатов, агитации в их поддержку и до самих выборов. Случайным такое совпадение не назовёшь, поскольку оно явно преследовало вполне определённые, заведомо необходимые её организаторам результаты.
В связи с ожидавшимся наплывом арестованных подготавливалась материальная база, для чего из тюремных камер убирались кровати, а вместо них оборудовались более человекоёмкиедвухъярусные нары, приобретался полезный опыт пересылок з/к з/к (так во множественном числе обозначалось слово заключённые)и организации новых исправительно-трудовых лагерей на пустом месте. По всей стране стали выделять специальные зоны, предназначавшиеся для массовых захоронений расстрелянных. Сейчас известны такие места, как Бутовский полигон и район совхоза «Коммунарка» под Москвой, Левашовская пустынь под Ленинградом, Куропаты под Минском, Золотая гора под Челябинском, Быковня на окраине Киева.
Вот так началась страшная полоса в жизни СССР, окрещенная в народе ежовщиной.Массовые репрессии оказались направлены в основном против тех, кому Советская власть только что вернула избирательные права и кто в соответствии со сталинской Конституцией при всеобщих, равных, прямых, альтернативных и тайных выборах мог стать в противовес старой бюрократии депутатом Верховного Совета СССР.
Как вспоминал впоследствии В.М. Молотов, когда под предлогом борьбы с врагами народав начале массовых репрессий стали убивать сталинских сторонников, вождь озверел.Иосиф Виссарионович вынужден был осознать, что единственным методом обуздания безмерно распоясавшейся, откровенно сопротивлявшейся новой Конституции и фактически начавшей прямой террор против народа партократии является физическое уничтожение тех, кто пытался привязать его к себе прочными нитями совместно пролитой крови. В результате ленинская(точнее, троцкистская) гвардия продолжала попадать под топор ею же спровоцированных репрессий. Уже не прибегая к излишним формальностям, из состава ЦК, КПК и ЦРК (Центральной ревизионной комиссии) за три месяца были выведены 16 первых секретарей, почти сразу арестованных, а затем расстрелянных. В их числе: Воронежского обкома Е.И. Рындин, Красноярского П.Д. Акулинушкин, Саратовского А.Д. Криницкий, СевероОсетинского Г.В. Маурер, Мордовского В.М. Путнин, Винницкого В.И. Чернявский, Татарского А.К. Лепа, Харьковского М.М. Хатаевич, Молдавского В.З. Тодрес, ЦК КП(б) Белоруссии В.М. Шарангович и др. К ним следует добавить кандидата в члены ЦК, второго секретаря Дальне-Восточного крайкома В.В. Птуху и члена ЦК, председателя Центросоюза И.А. Зеленского.