30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра
Шрифт:
Тем временем положение на фронтах удалось выправить. Русская армия сохранила боеспособность, снабжение войск постепенно улучшилось. Однако в это время активизировались антироссийские прогерманские силы. Возглавил новый заговор Парвус. Он только что провернул свои аферы в Турции, подтолкнув её к войне и спровоцировав резню местных армян. Теперь же, весной 1915 года, Израиль Лазаревич представил правительству Германии свой меморандум, в котором сообщил, что «русская демократия может реализовать свои цели только посредством полного сокрушения царизма и расчленения России на малые государства». И в то же время Германия «не добьётся успеха, если не сумеет возбудить крупномасштабную революцию в России». И в этом плане «интересы германского правительства совпадают с интересами русских революционеров». К сему Парвус приложил план тайной
Теперь Парвус занялся консолидацией и координацией действий всех сил, способных вести раскачку и разрушение России — большевиков, меньшевиков, эсеров, анархистов, сепаратистов и националистов всех мастей. В швейцарском Циммервальде была созвана международная конференция, собравшая в основном российских большевиков и меньшевиков пораженческой ориентации. Поскольку всё мероприятие оплачивалось из кармана Парвуса, оно вынужденно примирило даже таких оппонентов, как Ленин и Троцкий, которые дружно составляли резолюции о «поражении собственного правительства» и «превращении империалистической войны в гражданскую».
Из Германии через Данию и Швецию в российские банки потекли средства для организации беспорядков, проведения стачек, выпуска листовок. Нашлись деньги и для эмиграции. Дела революционеров сразу поднялись на новый уровень. Получив финансирование, резко увеличила свой тираж газета «Социал-демократ», выпускавшаяся Лениным в Швейцарии. А Троцкий в Париже начал издавать «Наше слово». Сотрудничавшие с ним Урицкий, Лозовский, Антонов-Овсеенко, Луначарский, Чичерин и другие дружно поливали грязью свою родину, получая за это неплохие гонорары.
А Россию буквально наводнили шпионы. Посольства стали крышами для заговорщиков, в число которых втягивались придворные, военные, аристократы, даже родственники царя. Либералы вели агитацию рабочих, чтобы обеспечить своим выступлениям массовую поддержку. Страну губила не реакционность самодержавия, а слабость власти, которая не могла справиться с внутренними проблемами. Даже тех заговорщиков из числа банкиров и промышленников, которых удалось арестовать, под давлением общественности пришлось вскоре освободить. Тогда поднялся шум, что царь покрывает изменников и шпионов.
По данным Министерства внутренних дел, агитация шла вовсю, «располагая огромными средствами из каких-то источников». Поступали сообщения, что «настроение рабочих очень скверное. Немцы ведут усиленную пропаганду и заваливают деньгами противоправительственные организации».
Возникает вопрос: а откуда у Германии в разгар войны, потратившей огромные средства на свои армию и флот, могли оказаться такие деньжищи? Ни у одной из воюющих держав лишних средств не бывает. Зато избыточные наличные финансы собрались за океаном. Деньги хлынули в США как оплата военных заказов, промышленных и продовольственных товаров, поставлявшихся в разорённую войной Европу. Имевшая ранее большие долги Америка превратилась в кредитора. Она-то и стала основным источником германского золота. Сложными, но хорошо отработанными путями деньги через банки, во главе которых стояли уже знакомые нам лица, переводились нужным адресатам. Германия была только перевалочным пунктом, чтобы запутать следы, скрыть истинных деятелей мировой закулисы, а при случае — представить немцев в качестве виновников всех бед.
Не представляется возможным здесь описать все хитросплетения закулисных дел, в которые были втянуты спецслужбы западных стран, правительственные органы, банковские воротилы, промышленники всех стран, российские предатели — все спешили использовать войну и революцию в качестве выгодного бизнеса. Причём центром концентрации и координации всех тайных сил являлись Соединённые Штаты Америки. И основная деятельность была направлена против России. Серый кардинал полковник Хауз наставлял президента Вильсона: всем будет хорошо, «если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна — Сибирь, а остальное — поделённая европейская часть страны». За океаном стали скапливаться эмигранты, которые войдут потом в ленинскую
Первое крупное собрание революционеров состоялось 14 февраля 1916 года в Нью-Йорке. На нём обсуждались возможности «совершения революции в России, поскольку момент крайне подходящий». Высказывались сомнения в отношении необходимых для этого средств. Однако со ссылкой на Якова Шиффа заверялось, что «проблем с финансами не будет». Через некоторое время в США оказался и Троцкий, высланный из Европы за провокационные публикации. Здесь он попал под личную опеку бизнесмена, бывшего одессита Джулиуса Хаммера и быстро получил американское гражданство и работу в редакции газеты. Не оставляли без внимания российских революционеров и разведки союзников. Так, британский резидент Вильям Вайсман сформировал целую сеть агентов. Главным консультантом его по нашей стране был Соломон Розенблюм, более известный нам как Сидней Рейли.
А русская армия пока что продолжала успешно сражаться. В марте 1916 года наступление наших войск у озера Нарочь выручило французов, потрёпанных под Верденом. В июне прорыв Брусилова спас разгромленную Италию. К павшим духом французам был направлен русский экспедиционный корпус в 40 тыс. штыков, который встретили с ликованием. Ценой больших жертв и огромных усилий спасли от полного разгрома Румынию. В результате прошедших сражений потери в русской армии были меньше, чем у союзников.
К кампании 1917 года наша армия подготовилась хорошо. Было сформировано 48 новых дивизий, снабжение шло широким потоком. На вооружение поступали изготовленные на отечественных предприятиях тяжёлые орудия, броневики, самолёты, винтовки, пистолеты и боеприпасы к ним. 6 февраля Ставка утвердила планы наступления и намечавшуюся на март-апрель Босфорскую десантную операцию, в соответствии с которыми началось сосредоточение войск. На противника готовы были обрушиться такие удары, которым тот противостоять не смог бы. Предполагалось, что война закончится летом, максимум — осенью 1917 года.
В общем, триумф был близок, и, значит, Россия становилась победившим государством. Но такой результат совершенно не устраивал наших так называемых союзников — ведь тогда пришлось бы делиться трофеями и отдать в распоряжение России проливы Босфор и Дарданеллы, запиравшие наш флот в Чёрном море. Но если России не будет в числе держав-победительниц, тогда никакого дележа с ней не потребуется. Следовательно, самый подходящий вариант для союзников — это не победа, а уничтожение России и Германии как крупных держав, с полной ликвидацией их экономического потенциала. Для этого желательно возникнове-ниє в этих странах хаоса и гражданской войны как факторов окончательного ослабления. Причём в России революцию надо было устраивать не позднее февраля, то есть до начала войсковых операций. И вот умение английской разведки провоцировать смуту и смену неугодных режимов слилось с желанием российской элиты к сокрушению самодержавия в своей стране. Их действия не были вовремя пресечены государем, окружённым предателями, им же самим назначенными на высокие посты.
В это время по стране вдруг прокатились волны забастовок и беспорядков, очевидных причин для которых, вроде бы, не имелось. По распоряжению царя, находившегося в Петрограде, были приняты решительные меры для успокоения ситуации. И Николай II уехал в Ставку, в Могилёв. А на следующий день началось!
Историк Н.В. Стариков [Л.6] буквально по дням и часам проследил развитие событий тех роковых для России лет и пришёл к выводу, что как Февральская, так и Октябрьская «русские» революции 1917 года были спровоцированы нашими союзниками — Великобританией и США, в меньшей мере Францией. Причины февральского выступления рабочих Петрограда вообще не ясны. Вроде бы, голодные люди (вследствие сильных морозов из строя вышли 1400 паровозов, что вызвало нарушение поставок продовольствия) стихийно взбунтовались. Но ни большевики или меньшевики, ни кадеты или октябристы, ни эсеры или социал-демократы революцию не организовывали. Даже Ленин, отдыхавший в Швейцарии, писал, что «революционной ситуации в России нет».