33 способа перепрограммирования организма на счастье и здоровье. Метод "Аватар"
Шрифт:
Аватаризация и ее механизмы
Прежде всего это, конечно, бирманские монахи, способные не только растворяться в воздухе, но и перевоплощаться в животных, растения и предметы.
Мессинг мне рассказал, что в той самой книге, которую он читал о Мьянме, содержались сведения и о возможности перевоплощения монахов в других людей.
Искусство натов для меня не было новшеством, потому что нечто подобное могли творить и те самые атланты, которые и придумали звездные камни. Во всяком случае, перед самым вылетом в Дели я смог обнаружить в одном из питерских архивов бумажные свидетельства этого. Документ являл дневник путешественника XIX века, члена Российского географического общества, господина, скрытого за инициалами WH. В дневнике рассказывалось о путешествии в Африку, в процессе которого WH
«Мой знакомец закрыл глаза и начал что-то шептать на не известном мне наречии. Потом откуда-то достал небольшой по размеру камень, легко уместившийся на ладони. От камня исходил незначительный свет. Тут до моего уха донеслась музыка. Чарующие звуки обволакивали меня вместе с легким розовым туманом, который тоже шел от камня. При этом я прекрасно ощущал, что нахожусь в нашем реальном мире. И вот что предстало моему взору. В дымке под волшебные звуки музыки, напоминающие шотландскую волынку, мой собеседник стал исчезать: сначала растворились ноги, потом туловище. В воздухе еще некоторое время висела голова, но и она вскоре исчезла из моего поля зрения. Я сидел, в недоумении вглядываясь в прозрачную пелену розового тумана, пока не стал явственно различать материальные очертания какого-то животного — косматого и крупного. Это был известный мне по иллюстрациям из книги Брема овцебык. Но каковы были его глаза! Зверь смотрел на меня взглядом моего знакомца. Не было сомнений: только что я имел счастье лицезреть так хорошо описанный моими коллегами-путешественниками, бывшими в Юго-Восточной Азии, акт аватаризации, то есть перемещения человека из своей исконной формы в форму, для него чужую, инородную. Музыка продолжала звучать, а тем временем овцебык таял в воздухе, как до этого таял мой собеседник. И вот уже остался только розовый дым. Напрасно ждал я появления человека в этом тумане. Сколько ни вглядывался, увидеть ничего не мог. Спустя четверть часа кто-то дотронулся до моего плеча — конечно, это был мой абориген, весело улыбающийся. Что ж, эффект оказался более чем замечательным. Сколько ни пытал я моего знакомца, так и не смог добиться от него рассказа о тайне аватаризации».
Вот такое свидетельство обнаружил я в архиве.
Для меня данный документ имел несомненную ценность, потому что позволял связать наши поиски камня-звезды и новые открытия в сфере того, что господин WH назвал словом «аватаризация».
Особенно хотел бы обратить на одно указание путешественника, касающееся как раз Юго-Восточной Азии — края, куда мы сейчас и направляемся. Значит, наши соотечественники в XIX веке уже знали о фактах аватаризации там! Это вселяет надежду на правильность выбора нашего пути…
Часть 3
Бирманский дневник
Серия первая
Бангкок — Мьянма
Динамик в самолете нарушил мои размышления: «В связи с неблагоприятными погодными условиями над аэропортом города Дели наш самолет совершит посадку в аэропорту Бангкока. Приносим свои извинения за доставленные неудобства».
— Это даже к лучшему, — прошептал мне на ухо Мишель. — Я узнавал перед вылетом, что мы можем сделать пересадку до Найпьидо именно в Бангкоке. Мы здесь даже выигрываем по времени: придется ждать рейса в Мьянму не четыре часа, а только час. Заодно проверим почту: узнаем, нет ли вестей от Насти и Белоусова из Вевельсбурга. По моим подсчетам, они должны уже быть на подъезде к замку.
Действительно, прошло чуть больше часа после посадки в Бангкоке, а мы уже совершали короткий перелет по маршруту «Бангкок — Найпьидо». Единственное, что настораживало — отсутствие вестей от Белоусова. У Александра Федоровича есть такая привычка, хорошо мне знакомая: куда бы он ни попадал, первым делом находил доступ в Интернет и отвечал на все письма. Впрочем, наши друзья могли быть еще в пути из Франкфурта в Вевельсбург Аэропорт бирманской столицы рано утром встретил нас теплой погодой. Теперь предстояло решить, куда именно мы будем двигаться дальше. В этом вопросе я целиком и полностью полагался на Мессинга, который за несколько дней до поездки стал собирать материалы о Бирме времен Второй мировой войны, о японской оккупации, гражданских войнах, природе и религии. Когда мы вышли из здания аэропорта, Мишель подвел нас к большой карте Мьянмы и сказал:
— Коллеги, представьте себе, что вы — не вы, а немцы из Аненербе, которые прилетели в Бирму за Святым Граалем. Куда бы вы двинулись в первую очередь?
Алексия указывает, куда нам двигаться
Петрович и я были в замешательстве. Алексия же, внимательно изучив карту, мягким своим голосом (такой голос можно с полным правом назвать ангельским) почти пропела:
— Сейчас мы должны двигаться по направлению вот к этому месту.
Алексия указала в самый центр плана.
— Даунг Калат, — прочитал Петрович. — Та самая гора-вулкан, где обитают наты. Алексия, ты уверена, что сотрудники Аненербе первым делом отправились именно туда?
— Абсолютно уверена, Петрович. Вот только не знаю, откуда такая уверенность, — почему-то на глазах Алексии появились слезы. Мессинг явно забеспокоился и стал гладить дочь по голове.
— Постойте, — вмешался я, — давайте проверим почту. Вдруг пришли вести из Германии.
Моя реплика, как показалось, успокоила девушку, и мы направились по стрелке на указателе с надписью «Internet». Вот, что писал Белоусов:
«Дорогие друзья!
Вот уже два часа, как мы ходим по Вевельсбургу, и кое-что удалось обнаружить. Прямо в экспозиции здешнего музея мы натолкнулись на фотографию: трое молодых людей в форме СС на фоне какой-то горы и подпись: „Доктор Герберт Янкун, Карл Кернстен и барон фон Зеефельд в Крыму. 1942 год“. О Карле Кернстене я уже рассказывал, двое других офицеров были мне не известны, и экскурсовод по нашей просьбе отвела нас в специальное хранилище, где показала еще одну фотографию Якуна и Зеефельда. „До недавнего времени, — пояснила наша экскурсовод, — о существовании этой фотографии мы не знали, но буквально месяц назад получили ее из специального хранилища в Нюрнберге. Там разбирали архив генерального секретаря Аненербе Вольфрама Зиверса и посчитали, что этот снимок будет нам интересен“. Надпись на обратной стороне гласила: „Доктор Герберт Янкун и барон фон Зеефельд в Бирме на горе Попа. 1943 год. Автор снимка О.Р.“ Полагаю, вам следует идти именно на эту гору. Мы же продолжим поиски указаний на дальнейшие судьбы Янкуна и Зеефельда. Думаю оставить Настю здесь, а самому съездить в Нюрнберг.
Догадываетесь ли вы, кто скрывается за инициалами О.Р.?
Привет всем от Насти!
Ваш
А.Ф.Б.»
Алексия торжествовала. Ведь Даунг Калат и есть та самая гора с названием Попа. В 1943 году немцы из Аненербе были именно там, а значит, и начинать поиски надо оттуда.
И снова Отто Ран
— Так кто скрывается за этими инициалами? — спросил Петрович.
— А вы еще не поняли, мой друг? — Мессинг уже собрался взять свою паузу, но за него ответила дочь:
— Этот тот самый Отто Ран, археолог, автор книги «Крестовый поход против Грааля».
— Но постойте, — вмешался я, как давеча, в Петербурге, — разве Ран умер не в 1937-м? Это же именно он покончил с собой после обвинений в гомосексуализме?
— Вам мало совпадения почерка на репринте в книге Рана и в белоусовской записке? — задал риторический вопрос Мессинг.
Нет, конечно, не мало. Теперь все ясно.