33 стратегии войны
Шрифт:
Наличие недругов приносит много преимуществ. Например, они вдохновляют нас и заставляют четко сформулировать, во что мы верим. Художник Сальвадор Дали рано понял, что есть множество качеств, которые он не терпит в окружающих: конформизм, романтичность, напускное благочестие. На каждом этапе жизненного пути он находил людей, которые, как ему казалось, олицетворяли эти антиидеалы, – врагов, против которых стоило сражаться. Первым был поэт Федерико Гарсиа Лорка, писавший романтические стихи; следующим оказался Андре Бретон, суровый лидер движения сюрреалистов. Наличие подобных врагов, против которых он восставал, вдохновляло Дали, помогало ему обрести уверенность.
Враги, кроме того, дают вам точку отсчета, стандарт, согласно которому вы оцениваете себя как в личностном, так и в социальном плане. О доблести и достоинствах японского самурая судили не прежде, чем тот сразится
Если на вас нападают – значит, вы достаточно значительны, чтобы стать мишенью. Радуйтесь этому вниманию и возможности проявить себя. У каждого из нас бывают вспышки агрессивности, и мы вынуждены их подавлять; неприятель дает выход нашей отрицательной энергии. Наконец – то у вас есть объект, на который можно излить свою агрессивность, не ощущая при этом вины.
Вождям и правителям испокон веку представлялось важным, чтобы в трудные времена появлялся враг, – это отвлекало народ от размышлений о тяготах жизни. Используйте врага, чтобы сплотить свое войско: чувство ненависти к врагу поможет лучше сражаться. Даже преувеличьте различие между врагом и вами, четко обозначьте границу. Ксенофонт не старался быть справедливым. Он не говорил о том, что персы на самом деле не так уж плохи, не упоминал об их роли в прогрессе человечества. Нет, он называл их варварами, противоположностью греков. Он клеймил их вероломное предательство и называл их страну несущей зло и неугодной богам. Возьмите это на заметку: ваша цель – победа, а не справедливость и беспристрастность. Обратитесь к риторике военного времени, ее приемы помогут вам поднять ставки и пробудить боевой дух.
Но что особенно необходимо на войне – это пространство для маневра. Быть загнанным в угол означает гибель. Обретение нескольких врагов дает вам шансы на успех. Вы можете переиграть их, столкнув друг с другом, встав на сторону одного, чтобы с его помощью атаковать другого, – и так далее. Не имея врагов, вы не сможете определить, как и в каком направлении маневрировать, вы рискуете утратить ощущение границ, того, насколько далеко вам можно зайти. Юлий Цезарь очень рано распознал в Гнее Помпее своего врага. Оценивая его действия и тщательно просчитывая собственные шаги, он делал только то, что помогало ему укрепить свое положение в отношении Помпея. Когда в итоге между ними разразилась настоящая война, Цезарь находился в выгоднейшей позиции. Но стоило ему справиться с Помпеем и оказаться в ситуации, когда других соперников у него уже не было, он полностью потерял чувство меры – ему оказывались непомерные, подобающие разве что божеству почести. Его победа над соперником привела к его собственной гибели. Благодаря недругам мы невольно сохраняем здравый смысл и умеренность.
Помните: среди окружающих всегда найдутся люди, которые окажутся агрессивными, более неискренними, более безжалостными, чем вы, и рано или поздно кто – то из них неизбежно перейдет вам путь. Вам, конечно, захочется уладить дело миром, пойти с ними на соглашение. Причина в том, что подобные типы, как правило, великолепные обманщики, способные для достижения своих стратегических целей очаровать вас либо создать иллюзию, что вы совершенно свободны в своих решениях и поступках. В действительности, однако, их притязания безграничны, они просто замыслили вас обезоружить. Иногда попадаются такие соперники, что вам потребуется некоторая закалка, чтобы понять: с ними у вас нет ничего общего, как нет и надежды на соглашение. Для соперника ваше желание пойти на компромисс – оружие в борьбе против вас.
Распознать таких могучих недругов можно по их прошлому: узнайте, не было ли в этом прошлом молниеносных захватов власти, внезапных улыбок фортуны, не случалось ли им и раньше предавать. Заподозрив, что вы имеете дело с Наполеоном, не складывайте оружие и не возлагайте заботы о нем на кого – то другого. Вы – последний рубеж вашей же собственной обороны.
ОБРАЗ:
Земля. Враг – это почва у вас под ногами. Он обладает притяжением, которое удерживает вас на месте, он обладает силой сопротивления. Врастайте в эту землю корнями, чтобы обрести твердость и силу. Не имея неприятеля, по которому можно ступать, которого можно топтать и попирать,
Авторитетное мнение:
Если ты рассчитываешь на безопасность и не думаешь об угрозе, если ты не обладаешь достаточным знанием, чтобы во всеоружии встретить появление врага, тебя можно сравнить с воробьем, устроившим гнездо на шатре, с рыбой, плавающей в котле, – им не дожить и до конца этого дня.
Оборотная сторона
Всегда будьте в курсе событий и держите неприятеля под контролем. Это не мания преследования, вы просто хотите ясности. Многих тиранов подозрительность, из – за которой они мнили врага в каждом человеке, привела к падению. Они напрочь утрачивали чувство реальности, затянутые в параноидальный водоворот собственных подозрений. Наблюдая за настоящими, реальными врагами, вы лишь стараетесь не потерять голову, сохранив осторожность и предусмотрительность. Держите свои подозрения при себе, тогда в случае ошибки никто о ней не узнает. Кроме того, организуя противостояние, старайтесь не разделять людей настолько бесповоротно, чтобы нельзя было отыграть назад. Маргарет Тэтчер, обычно блестяще владевшая искусством разделения людей на конфликтующие группировки, в конце концов утратила над ними власть: она создала слишком много врагов, а в игре злоупотребляла одним и тем же приемом, используя его даже в ситуациях, когда необходимо было отступить. Франклин Рузвельт, еще один мастер этой игры, всегда старался четко разграничить себя и своих врагов. Как только граница была определена достаточно ясно, он отодвигался, отступал – и тем создавал себе репутацию мягкого политика, готового на компромисс и лишь время от времени выходящего на тропу войны. И пусть это впечатление было ложным, согласитесь, создать о себе такое представление было вершиной мудрости.
2
Не живи минувшими битвами: стратегия мысленной партизанской войны
Ничто так часто не тяготит нас, заставляя чувствовать себя несчастным, как наше прошлое, и неважно, преследует ли оно в виде никчемных привязанностей, многократного повторения избитых формул или смакования былых побед и поражений. Вы должны сознательно объявить прошлому войну, чтобы заставить себя откликаться на события настоящего. Будьте к себе безжалостны, не применяйте рутинных и затасканных приемов. Иногда жизненно важно принудить себя начать движение в новом направлении, даже если это рискованно. Вы рискуете лишиться комфорта и уюта, зато сможете застать неприятеля врасплох, ошеломить своей непредсказуемостью. Ведите мысленную партизанскую войну, в которой невозможно определить, где проходит линия фронта, в ней нет уязвимых крепостей – все подвижно и изменчиво.
Война прошлого
Никому не удавалось совершить восхождение к власти быстрее, чем Наполеону Бонапарту (1769–1821). За один только 1793 год от капитана французской революционной армии шагнул он до бригадного генерала. В 1796–м стал главнокомандующим французской армией в Италии и, сражаясь с австрийцами, в тот же год разгромил их, а потом и еще раз – тремя годами позже. Он стал первым консулом Франции в 1799 году, императором в 1804–м. Спустя год, в 1805–м, он буквально сокрушил армии Австрии и России в Аустерлицком сражении.
Должна ли теория покинуть его здесь и самодовольно идти вперед путем абсолютных заключений и правил? Если так, то она бесполезна для жизни. Теория обязана считаться с человеческой природой и отвести подобающее место мужеству, смелости и даже дерзости. Военное искусство имеет дело с живыми людьми и моральными силами – отсюда следует, что оно никогда не может достигнуть абсолютного и достоверного. Для неведомого всегда остается простор – и притом равно большой как в самых великих, так и в самых малых делах. Неведомому противопоставляются храбрость и вера в свои силы. Насколько велики последние, настолько велик может быть и риск – простор, предоставленный неведомому. Таким образом, мужество и вера в свои силы являются для войны существенными началами; поэтому теория должна выдвигать лишь такие законы, в сфере которых эти необходимые и благороднейшие военные добродетели могут свободно проявляться во всех своих степенях и видоизменениях. И в риске есть своя мудрость и даже осторожность, только измеряются они особым масштабом.