4-05. Finale spiritoso
Шрифт:
Потом Дзии все-таки сжалился и выпустил ее, но Кириса рядом уже не оказалось: он ушел в терминал Арены и отрабатывал приемы риньи. Фуоко настроилась почитать книжку, но как только она устроилась поудобнее в капсуле, трансформировавшейся в полулежачее кресло, как заявились оба ее научных руководителя, Карел Прегин и Рандольфо Глостине. Полчаса они болтали ни о чем, пока девушка не заподозрила, что на нее просто пялятся, как на музейный экспонат. Когда она осторожно попыталась выяснить, в чем же цель визита, мужчины переглянулись и дружно поднялись.
– Дзии категорически запретил разговаривать на серьезные темы с больными и ослабшими, - пояснил Рандольфо, подмигивая.
– Так что разговаривать мы не станем, а просто пришлем задания почтой - завтра-послезавтра ожидай пару головоломок, чтобы не скучать в одиночестве. А сейчас мы откланяемся.
Через десять минут после их ухода появилась Таня Каварова. Куратор повела себя куда более эмоционально. Для начала она разревелась на плече у Фуоко, так что вышедший из душа Кирис, опешив, попытался даже принести ей стакан воды, гордо, впрочем, отвергнутый. Когда ставрийка более-менее оправилась, она засыпала свою подопечную градом вопросов, и в та в течение часа терпеливо рассказывала о своих приключениях и о Юно. За прошедшие дни она уже привыкла вспоминать о виртуальном мире, так что выдала Тане более-менее стройную версию произошедшего, опустив, впрочем, самые колоритные детали. В ответ Таня рассказала, как в децинот над Хёнконом внезапно появились стаи волют, и несколько студентов потеряли сознание - на пляжах, в парках Большой библиотеке, и как координатор немедленно инициировал сначала всеобщую перекличку, а потом, когда еще трое студентов и пятеро сотрудников не откликнулись - тотальное прочесывание дронами зданий и местности.
Потом вышел экстренный электронный выпуск газеты "Дайгака нунтемпе" с сухим отчетом паладаров о состоянии дел на планете, и Таня бросилась звонить родителям, но так и не дозвонилась, потому что все АТС в Ставрии оказались перегружены. А когда все-таки удалось прозвониться через один из шлюзов совсем в другом городе и далее через межгород, телефонная станция в их районе вообще не работала. Затем в Университете отменили все семинары, кружки и секции выходного дня, и координатор попросил народ разойтись по домам и не отходить от терминалов. И Таня вместе с Павлом Штилем до поздней ночи сидела, слушая экстренные выпуски новостей со всего мира, и содрогалась, представляя творящийся на Палле кошмар и валяющиеся на улицах трупы. Открыто она не сказала, но, похоже, Павел в конце концов утешил ее не только словами. Кстати, а вот интересно, завела уже Таня себе постоянного мужчину? Она вполне симпатичная тетка, пусть и староватая, но у них в Ставрии с этим делом, говорят, очень непросто...
Фуоко уже знала от Кириса, что происходило в Университете и в мире, пока ее тело валялась в коме. Но студенческая экскурсия вернулась назад лишь утром в унот, когда пик кризиса уже миновал, да и немногословный Кирис никогда не отличался умением рисовать красочные картины. Слушая Таню, девушка незаметно ежилась и не могла отогнать простую мысль: а что, если в случившемся виновата она сама? Больше полумиллиона погибших по всему миру... Конечно, координатор несколько раз упомянул, что именно Фуоко остановила волну смертей, каким-то образом успокоив Арасиномэ, но все-таки... Если бы она начала действовать раньше, хоть на пять секунд, хотя бы на три - сколько людей осталось бы жить? Конечно, они до сих пор могут существовать где-то в ненастоящем мире внутри Арасиномэ, но отсутствие памяти у тех, кого оживил Дзии, оптимизма не внушает.
И еще Фуоко непрестанно думала: а стоит ли сказать Тане? В конце концов, куратор полностью ответственна за проблемы в личной жизни своих подопечных. Но потом все-таки решила пока помолчать. Вот когда подтвердится точно, тогда...
Таня гостила у них часа полтора, и когда, наконец, ушла, настенные часы показывали восемь вечера. Кирис уселся за терминал и начал сосредоточенно вчитываться в учебник по физике (что-то, связанное с параллельными и последовательными соединениями электроцепей), а Фуоко все-таки открыла на терминале роман, опустила экран поближе, скрыв лицо, и принялась исподтишка наблюдать за ним. Парень сидел, уперев локти в стол, запустив пальцы в шевелюру и сосредоточенно шевеля губами. Время от времени он начинал таскать по экрану элементы электросхем, иногда едва слышным шепотом ругаясь сквозь зубы. Иногда он озабоченно оглядывался на нее, и тогда Фуоко быстро переводила взгляд на свой монитор. Девушка вспомнила, как еще год назад он сидел в классе на самой дальней парте с откровенно скучающим видом и демонстративно игнорировал учителей, что-то рассказывавших у доски. Год. Всего год или целый год, как посмотреть, но все-таки - как он изменился! Учится ведь, и с каким увлечением! Пожалуй, его тогдашние уличные дружки его бы не узнали... да он ни с кем дружбы и не водил. Кстати, через четыре декады у него день рождения, пятнадцать лет, а она еще так и не придумала, что ему подарить.
Уж преподнесешь ты ему подарочек, милая, ехидно шепнул внутренний голос. Как бы не помер от такой неожиданности.
И тут тихо лязгнула и заскрипела внутренняя дверь входного тамбура. Фуоко глянула на нее - и замерла, пораженная.
Мать стояла в дверном проеме и растерянно озиралась по сторонам. Ее полностью лишенное косметики лицо выглядело усталым и осунувшимся, под глазами залегли глубокие тени, а на удивление скромное и дешевое платье выглядело таким измятым, словно его не снимали по меньшей мере пол-декады. Пару секунд Фуоко смотрела на нее, не веря своим глазам - точнее, единственному зрячему глазу - и затем их взгляды встретились.
– Фучи...
– тихо выдохнула мать.
– Ох, Фучи... девочка моя...
– Здравствуйте...
– пробормотал Кирис, оторвавшийся от своего терминала. Его глаза округлились от удивления.
И лишь тут Фуоко вышла из ступора. Она соскочила с кровати - тело немедленно повело в сторону, но она умудрилась удержать равновесие - и подбежала к матери. Та изо всех сил обхватила дочь руками и в голос заревела. Фуоко обняла ее в ответ, подвела к капсуле, предупредительно превратившейся в мягкую банкетку, и усадила почти силой. В ее душе смешались удивление и радость. Мама, жуткая домоседка, которая даже в Дриммад летала не так часто, отважилась на путешествие едва ли не через полмира? И не позвонила перед дорогой? Впрочем, она, наверное, отправилась в дорогу, еще когда Фуоко валялась в коме. Да уж. Почему она совершенно забыла о родителях и даже не попыталась сама связаться с ними? Возможно, потому, что уже начала принимать свои приключения как должное. Но почему никто не предупредил? Мама не могла не сообщить заранее паладарам о своем прибытии, те не пускают никого в Хёнкон просто так.
– Фучи...
– всхлипнула мать.
– Ты жива! Слава пресветлому Ваххарону! Я молилась... я так молилась, чтобы ты не умерла! Он меня услышал...
– Мам, ну все же в порядке!
– неловко ответила девушка.
– Я просто... ну, в другой мир попала. Я потом расскажу. Извини, я совсем забыла позвонить вам с папой, у меня еще голова не совсем в порядке.
– Фучи...
– тело матери сотряс очередной приступ рыданий.
– Папа... папа...
– Что?!
– спросила Фуоко, чувствуя, что холодеет.
– Что с папой?
– Он умер, Фучи...
Фуоко словно ударили палкой по голове. В глазах сначала потемнело, а потом замельтешил ночной мир, взбудораженный и дерганый. Под грудиной начало резко и неприятно пульсировать сердце.
"Координатор в канале. Форсированный вызов. Экстренно. Важно. Отмечаю резкое повышение активности конструктов Арасиномэ. Фиксирую быстрое формирование кольчона второго типа над морем в трех цулах от Ланты. Повышаю код с желтого до оранжевого. Технический персонал продолжает работает в режиме нештатной ситуации. Дзии, рекомендую немедленно прервать разговор дэйи Деллавита с матерью.
Карина в канале. Я займусь".
Несколько секунд Фуоко сидела, словно окаменев, чувствуя содрогания прижавшегося к ней материнского тела.
– Как - умер?
– глупо спросила она наконец.
– Когда?
– В децинот, когда вокруг волюты, а люди вдруг начали терять сознание... Второй инсульт... а кругом паника... кругом аварии, пробки... домашний врач ничего не мог сделать, а скорая не приехала... а потом позвонили из Хёнкона и сказали, что ты в коме... Ох, Фучи!