44 Дня Смерти
Шрифт:
Перед Диной встал следующий насильник, который повторял все те же механические движения, что и первый, за исключением того, что он положил ей в рот уже возбужденный орган. Этот преступник был чуть выше, из-за этого он будто подтягивал ее голову на нужный уровень, держа ее на макушку и за затылок. Движение были грубыми и резкими, от чего девушке приходилось выбирать подходящий момент для вдоха. Она ждала, когда это закончиться. Этот мужчина так же закончил, не издав не единого звука, так же как и во время всего насилия. Когда он сделал шаг назад и отпустил голову, Дина бессильно опустила голову вниз и из ее губ потекла вязкая смесь темной крови с беловатыми прожилками
Третий мужчина повторял движения, но параллельно с этим разговаривал со своими друзьями, гладил жертву большим пальцем руки по щеке возле губ, отпуская комплименты и угрожая выбить зубы, если ему что-то не понравиться. Кончая с наигранно громким стоном, он вытащил член и разрешил девушке поесть, ногой пододвинув к ней ближе пакет и маленькую пластиковую бутылку воды на пол литра.
Насильники поднялись и вышли из гаража, оставив Дину грязную в той же темноте. От окон дома был слабый теплый свет, который пробивался через щели. Девушка на ощупь и по памяти нашла бутылку воды. Первый желанный глоток принес ей боль, ведь всё горло было перебито, от чего она немного выплюнула воды изо рта обратно. Недельная жажда была сильнее, и она продолжила пить, но при каждом глотке она ощущала вкус соли либо от спермы, либо от своей крови.
Оставив примерно половину бутылки воды, она закрыла ее и начала разворачивать перебитыми руками пакет. Будто нарочно он был стянут крепким узлом, от чего ей приходилось давить на него содранными ногтями и синими пальцами. Развязав шуршащее облако, она нашла внутри свое спасение – хлеб. Некоторые куски были порезаны, некоторые либо отломаны, либо покусаны другими людьми. Но это было ее единственной едой за все это время, от чего она начала закидывать эти куски внутрь рта и проглатывая через боль. Она ела недоеденный заветренный хлеб, пока по глазам текли слезы от боли при каждом проглатывании. Доев то, что находилось внутри пакета, и умывшись своими слезами, девушка вновь припала к бутылке, жадно допивая остатки. В этот раз боль от воды была меньше, в сравнении с болью от хлебных крошек.
Поставив чуть в отдалении пакет, положив внутрь опустошенную бутылку воды, Дина на том же месте легла вдоль стены, смотря на ржавые изнутри ворота гаража в надежде, что завтра они откроются и ее заберут.
Седьмой день
Длинные ленты света вновь изрешетили земляную яму. Одна такая полоса и разбудила Дину, освящая ее глаза. На ресницах свисали кристаллики соли от слез. Она лишь слегка приоткрывала веки, не в силах открыть их полностью из-за отека после истерик.
Надежда никогда не умрет. Совсем скоро должны придти и спасти ее. Судя по тому, как ни долго ехала машина, это достаточно близко к ее району, значит, ее уже ищут и здесь тоже.
Вздрагивая от собачьего лая и шума проезжающих машин, Дина еще верила, и с надеждой ждала спасение. Солнце лениво катилось по небосводу к закату, окрашивая гараж через щели красными пятнами заката. Девушка верила, что прямо сейчас, проезжающая мимо машина, вызволит ее отсюда. Эта была машина преступников.
Мужчины сразу пошли в дом. Ранее, они вначале заходили к Дине в гараж. Может, они недавно выпили настолько много, что забыли, о ее существовании. Но, спустя час, они привычно открыли дверь, освещая яму с девушкой светом из-за своих спин. Сегодня их вновь было трое, но уже других. Спрыгнув друг за другом, не переставая разговаривать, они раздевались, казалось, готовясь к чему-то будничному и уже привычному.
Дина продолжала лежать на земле, спиной к стене и лишь наблюдая за тем к чему, что самое ужасное, она уже привыкла.
Подначивая и ухмыляясь друг с другом, они выбрали одного. Мужчина подошел к лежащей девушке, взял ее за две руки и потащил, растягивая ее тело вдоль всей ямы. Насильники расступались вкруг, словно брезгуя слишком близко стоять рядом с изнасилованным телом. Они спорили, нужно ли держать ей руки, на что один из них сказал, что очень сомневается, что девушка будет сопротивляться.
Руки Дины так и лежали вытянутыми выше головы. Первых из подошедших мужчин раздвинул ее ноги, перекладывая их в сторону от себя. Смеясь над её повреждениями, он сказал, что кровь уже запеклась и, шутя, облизнул указательный и средний палец своей левой руки, и ввел девушке во влагалище. Очередной раскат боли прошелся по телу. Мужчина лег на нее сверху и, продолжая разговаривать с мужчинами, насиловал ее. Из передавленного горла доносились хрипящие стоны. На глазах в очередной раз появились слезы. Ее нет. Она хотела в очередной раз потерять сознание от боли, лишь бы не чувствовать все это в очередной раз.
После первого, сразу подошел второй мужчина. Он был недоволен тем, что она смотрела в потолок. Преступник обхватил ее нижнюю челюсть ладонью и повернул в сторону своего лица, во время того, как насиловал ее. Дина спустила руки чуть к себе, из-за чего мужчина схватил ее за запястья и начал вдавливать в землю. Из-за постоянной боли от давления на низ живота, именно там, где находиться гематома, Дина начинает терять сознание раньше, чем насильник закончит.
Третий мужчина разбудил девушку тремя сильными пощечинами. Настолько, что от каждого удара, голова переворачивалась с боку на бок. Он специально надавливал ей на низ живота. Жертва, в немой попытке прекратить это, пыталась отползти, от чего мужчина взял ее за горло и вдавливал затылком к земле. Видя, как девушка начинает терять сознание, насильник двигался еще сильнее и давил на гигантский синяк. Он слишком сильно сдавил ей шею в конце, из-за чего Дина потеряла сознание.
Натягивая на себя спортивные брюки, один из мужчин решил над ней еще сильнее поиздеваться. У него в кармане оставались помятые пятьдесят рублей. Он положил ей их под голову, говоря, что это ее оплата за проведенный вечер.
Дина так и осталась лежать на земле, среди своих вещей, порванных и в крови, они забрали с собой пустой пакет и бутылку из-под еды.
Восьмой день
Беловатые полосы ленивого рассветного солнца вновь заполнили гараж и частично яму. Одинокая полоса света падала на левую ногу в крови. Грудная клетка мерно поднималась, боясь причинить себе больше боли из-за резкого вдоха. Каждый глоток воздуха воспринимался как надежда на спасения, как способ дождаться вызволения.
Ладони сползли на лицо, прикрывая передавленными синеющими пальцами опухшие и не открывающиеся от слез глаза. Ноги все так же разведены в стороны. Дина не пыталась их сдвинуть, ибо это доставляло лишь больше боли для измученного тела. Синяк на животе расплывался уже практически на все туловище, начиная от лобка и доходя синими поврежденными капиллярами до середины ребер.
На дне ямы видны несколько сильных очертаний луж крови, в одной из которых сейчас и лежала девушка. Под потолок старого потасканного годами жизни бревенчатого гаража едва доносились ее всхлипы от истерики. Обессилено, она прокручивала в голове, как будет, сможет ли она их уговорить отпустить ее, если девушка пообещает не идти в полицию. Может, она, наконец, надоест, и они ее выкинут. Хотя бы оставят ее в живых.