50-й калибр
Шрифт:
От этого слабого, невыразительного шепота Торнтона бросило в дрожь.
– Они стреляли по Джиму из какого-то автоматического оружия. Похоже на винтовку, но стреляло, как автомат.
– По описанию смахивает на «АВБ», – вслух отметил Торнтон.
– Простите, сэр?
– Автомат-винтовка Браунинга, – уточнил Торнтон, нахмурившись. Ему трудно было представить гангстеров, которые использовали бы такое громоздкое и приметное оружие, как тяжелый длинноствольный автомат-винтовка. Это было еще одно обстоятельство этого дела, которое, казалось, не укладывалось в рамки
Холлис сказал:
– Я читал в газетах, что «Майами-Юг» подозревают в соучастии. Это же ерунда, правда?
– Конечно, ерунда.
– Никто в «Майами-Юг» не сделал бы такого, – продолжал Холлис. – Я хочу сказать, они не стали бы стрелять в собственного работника. И в полицейского. Правда, мистер Торнтон?
– Конечно, не стали бы. Холлис, я думаю, вам надо отдохнуть. Вы все еще слабы.
– Да, сэр. На самом деле я просил вас прийти, мистер Торнтон, потому что я вспомнил кое-что. Я думаю, что лучше сказать вам первому, потому что вы тоже работаете на компанию. Я не думаю, что это что-то очень важное.
– Итак? – спросил Торнтон.
– У одного из тех людей на руке было кольцо. Очень приметное – сине-белый орел с тремя красными точками вокруг головы. Может быть, знак какой-то организации или клуба. Наверное, по нему можно его выследить.
– Я постараюсь, – отозвался Торнтон.
– Это кольцо носил не человек в черной куртке, – сказал Холлис так тихо, что Торнтону пришлось наклониться, чтобы расслышать его слова. – Оно было у человека, которого звали Хуан. Но вам надо искать человека в куртке. Он стрелял из автомата.
Торнтон поблагодарил его и вышел из палаты. Он спросил у дежурившего снаружи врача о состоянии Холлиса.
– Думаю, с ним все будет в порядке, – ответил врач. – Пуля вошла ему в грудь под углом и вышла через боковую часть грудной клетки. Жизненно важные органы не затронуты, но шок и потеря крови…
Торнтон попрощался с врачом и ушел. Вернувшись в отель, он рухнул в кресло, упершись ногами в платяной шкаф, и попытался собраться с мыслями.
Что ему до этого дела? Райерсон поручит расследование кому-нибудь другому. Холлис лежит в больнице, оборудованной по последнему слову медицины. А мистеру Стивену Дэйну явно не нужна ничья помощь.
А еще есть Эстелла. По всей видимости, она играет в какую-то сложную и опасную игру. Красивая девушка. Благодаря ей его едва не убили.
Торнтон зажег сигарету, выкурил ее до половины, потом затушил. Он встал и начал ходить по комнате взад-вперед. Встреча с Холлисом была совершенно излишней. Торнтону пришлось напомнить себе, что в данных обстоятельствах умнее всего было бы уволиться и уехать. Это вовсе не трусливое бегство; это просто отстранение от дела, которое его совершенно не касается.
Он резко поднял телефонную трубку, попросил соединить его с международным аэропортом Майами и заказал билет на первый же самолет до Нью-Йорка. Самолет улетал в ноль часов десять минут. Пусть так. Дело сделано.
Не совсем. Нужно было еще позвонить Райерсону. Это будет крайне неприятно.
Торнтон закурил другую сигарету и снова снял трубку. Он начал набирать
Нью-Йорк и номер в отеле. Быть может, следует остановиться в «Статлере». Работу найти несложно. Затем снова командировки. В Лондоне он останавливался в «Ритце». В Париже – в «Жорже Синге». В Риме тоже был отель «Ритц». Стамбул в этом отношении был хуже, но теперь там построили новый «Хилтон». Номер следует заказывать заранее. Пять мест багажа…
Зазвонил телефон. Торнтон снял трубку, и незнакомый голос спросил мистера Торнтона.
– Я слушаю. Кто это?
– Мистер Торнтон, полагаю, мы сможем обсудить вопрос нашей обоюдной выгоды.
– Конечно. Обоюдной выгоды в чем?
– Партия сельскохозяйственных машин.
– Если вы хотите складировать груз…
– Нет, мистер Торнтон. Вы знаете, о каком грузе я говорю. Я представляю весьма заинтересованного покупателя.
– Боюсь, что не понимаю, о чем речь.
– Вы разочаровываете меня, мистер Торнтон. Пожалуйста, не будьте столь непроходимо глупы. Груз номер А-42.
– Если вы имеете в виду похищенную партию, – сказал Торнтон, – то ее все еще не нашли.
– Вам предложили за нее более высокую цену? Надеюсь, вы еще не приняли решения?
– Кажется, вы не поняли. Груз А-42 похищен. Если бы даже его не украли, он уже был продан. Я понятия не имею, где он находится. Понимаете?
– Понимаю, но поверить не могу. Пойдите нам навстречу, мистер Торнтон. Я прошу вас оценить ситуацию заново.
– Кто вы такой?
– Мы готовы заплатить вам премиальные сверх установленной цены. Я верю, что вы не подведете нас.
– Кто вы такой, черт побери? – закричал Торнтон. – Вы – Эберхарт?
– Очень мило было побеседовать с вами, – сказал человек. – Мы скоро обсудим это.
Раздался щелчок, и Торнтон тоже повесил трубку. Этот человек говорил с легким немецким акцентом. Это обстоятельство едва не заставило Торнтона рассмеяться: все это казалось какой-то нелепой шуткой. Быть может, мистер Эберхарт в придачу еще и хромой и у него на лице шрам? Торнтон надеялся, что это так.
Он не мог прийти ни к какому сознательному решению. Невозможно было взвесить и оценить все эти неуловимые порывы, эмоции, вызываемые мыслями о Райерсоне, Холлисе, Эстелле и Дэйне. Невозможно было понять, где верность фирме, а где вспышка отвращения при мысли о новых путешествиях. Торнтон не мог даже понять, действительно ли он изменил свое мнение или просто следует по пути наименьшего сопротивления.
Он снял трубку и позвонил Дэйну в отель.
– Мистер Дэйн? Я решил остаться в деле, пока не будет доказана непричастность «Майами-Юг».
Дэйн ответил:
– Я рад это слышать, мистер Торнтон.
– Не знаю, говорили ли вы мистеру Райерсону о моем решении, принятом прошлой ночью, но…
– Не говорил. Я подумал, что вы, возможно, измените свои намерения.
– Понимаю. У меня есть для вас кое-какая информация.
– Хорошо. Я тоже нашел кое-что, возможно, представляющее для вас интерес. Вы можете приехать сейчас?