50 знаменитых царственных династий
Шрифт:
И хотя Великий герцог Адольф по происхождению был немецким князем, этот человек не только быстро сумел «перестроиться» в соответствии с обычаями новой страны, главой которой он стал, но даже присягу принимал на французском языке. И это несмотря на то, что на тот момент Адольф находился в преклонном возрасте — ему исполнилось 73 года. К тому же новый герцог не имел приличной резиденции, так как Кольмар-Берг и дворец Люксембурга находились в стадии затянувшегося ремонта (оба здания были приведены в надлежащий вид только в 1907 и 1895 годах соответственно). Так что Великий герцог часть времени просто вынужден был жить за границей. В 1902 году он передал бразды правления государством своему сыну и наследнику, Вильгельму. Однако тот, хотя и исполнял все функции главы страны, официально получил титул Великого герцога только после смерти своего отца, в 1905 году. К тому времени новому представителю
После смерти Вильгельма IV в Люксембурге действительно особо остро должен был встать вопрос престолонаследия. Дело в том, что герцог и его супруга, португальская инфанта Мария Анна де Браганс, воспитали шесть дочерей. А вот в наследнике мужского пола природа Вильгельму отказала. Но смена главы государства прошла на удивление мирно и тихо. Великий герцог, предвидя такой поворот событий, в 1907 году убедил парламент принять новый закон, который давал женщинам право претендовать на корону Люксембурга. И парламент, и двор предпочли обеспечить право наследования дочери Вильгельма, чтобы избежать подчинения своей страны Бельгии.
Таким образом, 18 июня 1912 года на трон государства вступила 18-летняя Мария Аделаида — старшая из дочерей Вильгельма IV. Ее коронация вызвала огромный ажиотаж среди населения страны. Ведь впервые за несколько сотен лет престол Люксембурга заняла особа, родившаяся в самом герцогстве! До Марии Аделаиды последним коронованным коренным люксембуржцем был король Богемии и герцог Люксембургский Иоанн Слепой, который жил в XIV веке.
Однако деятельность герцогини не стала фактором, объединяющим нацию, а послужила, скорее, самым настоящим яблоком раздора. Для начала она четко определила прерогативы короны, тем самым восстановив против себя парламент. Затем, после того как ушел из жизни премьер-министр Пауль Эйсхен, который занимал пост главы государства еще при Великом герцоге Адольфе (!), Мария Аделаида лично занялась формированием правительства. Это у нее получалось не очень хорошо: достаточно вспомнить, что только в 1815 году Великая герцогиня пять раз распускала кабинет министров. В итоге в Люксембурге увлеченно пикировались различные политические группировки, которых, по-видимому, не интересовал нездоровый интерес, проявляемый в отношении страны Францией, Германией и Бельгией. К тому же Мария Аделаида после нарушения Германией нейтралитета своей страны (герцогство было оккупировано 2 августа 1914 года) не только принимала у себя кайзера Вильгельма и поддерживала связи с германскими княжествами, но и в разгар войны согласилась на обручение одной из принцесс с баварским наследником престола.
Когда дело окончательно зашло в тупик и ситуация в герцогстве напоминала пороховой погреб, в котором кто-то забыл зажженный фитиль, Мария Аделаида отреклась от престола в пользу своей сестры Шарлотты, правившей в 1919–1964 годах. Это произошло 14 января 1919 года (тогда же право избирательного голоса получили и женщины. Через две недели бывшая Великая герцогиня покинула страну. 24 января 1924 года Мария Аделаида скончалась в замке Хоенбург. Ей было всего 29 лет.
К моменту отречения старшей из дочерей Вильгельма в Люксембурге едва не было введено республиканское правление. После того как войска Фоша навели в герцогстве относительный порядок, правительство, которое возглавил Эмиль Ройтер, вынесло на референдум решение вопроса о государственном устройстве страны. У подданных Шарлотты появилась альтернатива: сохранить монархию или объявить Люксембург республикой. Голосование, проведенное 28 сентября 1919 года, раз и навсегда сняло этот вопрос с повестки дня, поскольку 78 % люксембуржцев поддержали Великую герцогиню, а за республику высказались только 20 % граждан.
Итак, в тот день Люксембург снова был провозглашен монархией, причем одной из немногих в мире, получивших право на существование
Шарлотта вступила на престол в особо трудное для страны время, когда престиж монархии из-за политики Марии Аделаиды казался окончательно подорванным. 23-летней девушке пришлось решать задачу примирения монарха с его подданными, а конституции — с конституционной практикой. То, что казалось непосильным для опытного политика, сумела сделать молодая Великая герцогиня. Ей удалось склонить общественное мнение на свою сторону; при дворе произошли большие перемены, в ходе которых иностранцы были смещены с занимаемых должностей, а на их место назначены местные жители. В первые же дни правления Шарлотта провозгласила «коренную переориентировку политики» государства в пользу западных стран и одновременно принцип суверенной нации. Великая герцогиня особо подчеркнула, что в Люксембурге Законодательным собранием готовится демократическая реформа конституции, которую лично она полностью одобряет и приветствует. С 15 мая 1919 года Люксембург официально стал конституционной монархией.
20–30-е годы XX века стали серьезным испытанием для маленькой страны. Но люксембуржцы лишь сильнее сплотились вокруг Шарлотты, а после того как кризис был частично преодолен, в 1939 году с оптимизмом отпраздновали очередной юбилей независимости. Но уже в ночь с 9 на 10 мая 1940 года на головы подданных Великой герцогини обрушилась новая напасть: Люксембург оказался оккупированным нацистами. Захватчикам потребовалось всего несколько часов, чтобы полностью занять безоружную маленькую страну.
Ранним утром Шарлотта, едва избежав пленения, покинула страну вместе со своей семьей и правительством. Сначала она нашла прибежище во Франции, но в июне того же года, когда немцы стали занимать и эту страну, вместе с французским правительством перебралась в Испанию. Но Франко, находившийся в союзе с Гитлером и Муссолини, отказал Великой герцогине в предоставлении убежища. Поэтому 23 июня Шарлотта отправилась сначала в Португалию, затем в Лондон и, наконец, в Соединенные Штаты Америки. Позднее одна часть люксембургского правительства обосновалась в Канаде, а другая — в Лондоне; Люксембург же вошел в число членов антигитлеровской коалиции.
Сама Шарлотта вместе с мужем и детьми жила в Канаде. Из 60 слуг, обслуживавших Великую герцогиню до войны, в изгнание с ней отправились лишь двое. В этих условиях представительница дома Нассау сумела сплотить вокруг себя нацию. Шарлотта, которую в Люксембурге называли не иначе как «мать родины», укрепила национальные чувства своих сограждан, морально поддерживала их выступлениями по радио. Бойцы Сопротивления часто умирали, выкрикнув слова: «Да здравствует Шарлотта!»
14 апреля 1945 года Великая герцогиня получила возможность вернуться домой. После окончания торжественной встречи она снова отправилась в путь: женщина посетила даже дальние уголки страны, особое внимание уделив районам, которые в декабре 1944 — январе 1945 года подверглись наиболее сильной бомбардировке. А в апреле 1990 года в честь столетия нынешней королевской династии, принадлежащей к старшей ветви дома Нассау, люксембуржцы поставили Шарлотте бронзовый памятник на столичной площади Клерфонтен. Средства на отливку и установку скульптуры собрали быстро — путем всенародной подписки.
В настоящий момент титул Великого герцога носит правнук Адольфа — Жан. Люксембург — удивительное государство. Это — парламентская демократия в форме конституционной монархии, которая основывается на принципе разделения законодательной, исполнительной и судебной власти. Интересно, что герцог обладает всей полнотой исполнительной власти, обязан утверждать и оглашать законы, которые принимает палата депутатов. На трон Люксембурга Жан вступил в 1964 году, после того как его мать отреклась от власти в его пользу. Дело в том, что кроме таланта политика и администратора природа наделила герцогиню Шарлотту редким чувством меры и реальности. После 45 лет правления она, будучи еще полной сил, решила поставить точку на собственном правлении, посчитав, что пришла пора передать корону молодому поколению.