50 знаменитых чудаков
Шрифт:
Во время своего мирового путешествия Уорхол окончательно утверждается в мысли, что современное искусство должно быть массовым и коммерческим, и по возвращении в Америку вновь берется за холст.
После продолжительных попыток и экспериментов с техникой письма удачную, как оказалось впоследствии, идею ему неожиданно подкинула одна знакомая, сказав: «Что ты больше всего любишь? Деньги. Вот и нарисуй доллар. Смысл в том, чтобы взять что-нибудь простое и всем известное – тот же доллар или консервную банку с супом». Монументальные полотна с банкой томатного супа «Кэмпбелл», созданные художником в 1962 году, на долгие годы стали визитной карточкой Энди Уорхола и сделали его по-настоящему известным. Газеты и критики захлебывались от восторга, цены на его работы стремительно подскочили вверх, а сам художник удивлялся, до чего же наивен этот мир, до чего же все оказалось на самом деле просто. Очень точно охарактеризовал успех картин с супом «Кэмпбелл» искусствовед Роберт Хьюз: «Разрисовывать консервную банку само по себе не значит заниматься настоящим
Вокруг Уорхола теперь постоянно крутилось огромное количество людей, и вскоре художник открыл большую студию, окрестив ее «Фабрикой», которая впоследствии стала символом нового искусства. В комнатах «Фабрики» толпились молодые художники, актеры и просто люди, мечтавшие стать знаменитыми. Их притягивала необычная аура Уорхола, ему поклонялись, пели дифирамбы и были готовы исполнить любую его прихоть, а это означало только одно – Энди Уорхол стал живым идолом поп-культуры. Из общения с людьми, посещавшими «Фабрику» или жившими там, Энди черпал свое вдохновение. Из-за этого он нажил себе огромное количество врагов, зачастую используя чужие идеи или включая в свои фильмы записи с откровенными рассказами людей, которым он обещал этого никому не показывать. Именно «Фабрика» и ее посетители во многом помогли сделать искусство массовым, как того и хотел Уорхол, работы появлялись тысячами, в некотором смысле слова это была настоящая фабрика. Художник с гордостью заявлял: «На нашей «Фабрике» в день создается по фильму, по картине, скульптуре, много рисунков, много фотографий».
На протяжении пяти лет, с 1963 по 1968 год, Уорхол активно занимался, по собственному выражению, «кинопроизводством». За этот период он создал несколько сотен фильмов, начиная с массы трехминутных проб и портретов и заканчивая 150 полнометражными фильмами. В существующие кинематографические рамки работы Энди Уорхола не вписывались, они представляли собой гремучую смесь из авангардного, голливудского и андеграундного кино, включали в себя элементы порнографии, театра, минимализма и портрета. Продолжительность этих фильмов колебалась от трех минут до двадцати пяти часов. Лишь считанные единицы из сотен фильмов Уорхола были поняты и приняты зрителями. Зачастую на протяжении нескольких часов на экране находился всего один актер. «Я начал делать мои фильмы с одним актером. В течение нескольких часов он курил, сидел, ел, спал. Я это делал, потому что понял, что зрители ходят в кино главным образом для того, чтобы увидеть своего любимого актера. Вот я и дал им эту возможность», – говорил Уорхол. В фильме «Эмпайр» 1964 года камера вообще на протяжении восьми часов фиксирует изображение знаменитого нью-йоркского небоскреба Эмпайр Стейт Билдинг. Можно сказать, что фильмы Энди Уорхола – противоположность коммерческого игрового кино, это в некотором смысле «антифильмы», не имеющие аналогов в истории мирового кинематографа.
К 1968 году Уорхол стал признанным мастером поп-арта, его выставки проходили по всему миру. В Америке он был самым популярным художником, его картины продавались по немыслимым ценам. Энди прославился и своими скандальными интервью, в одном из которых ко всеобщему удивлению он заявил: «Меня никогда не трогали собственные работы. Я делаю дешевую писанину…» В Лос-Анджелесе весной того же года на открытии большой ретроспективы его работ Уорхола ждала толпа, которая скандировала: «Мы любим Энди Уорхола!» Успех выставки был грандиозным. И при этом сами выставки художника нельзя было назвать чисто художественными, здесь играл роль и интерьер, и свет, и всевозможные инсталляции. Он мог показывать на выставке груды картонных коробок, хаотично набросанных по углам комнат, – и ничего более, а выставка все равно пользовалась грандиозным успехом.
Все в том же 1968 году Уорхолу принесла сценарий фильма радикальная феминистка, единственный член ею же самой созданного «Общества уничтожения мужчин» Валери Соланас. Художник посчитал сценарий слишком «грязным» и отказался снимать по нему фильм. Когда девушка несколько раз появлялась на «Фабрике» с требованием вернуть рукопись, Энди всякий раз отмахивался от нее и просил зайти попозже. Однажды терпение неуравновешенной Валери лопнуло. Через пару дней после возвращения Уорхола из Лос-Анджелеса она вновь появилась на «Фабрике», подошла к Уорхолу, достала из бумажного пакета револьвер и сделала три выстрела по художнику, еще одним ранила человека из окружения Энди. После чего Соланас спокойно вызвала лифт и уехала. На улице она обратилась к первому встреченному полицейскому со словами: «Я стреляла в Энди Уорхола».
В больнице врачи констатировали клиническую смерть художника. Мало кто думал, что физически слабый Уорхол сможет выжить после трех пулевых ранений, но он выжил. На выздоровление ушел целый год, и всю оставшуюся жизнь художник вынужден был носить корсет из-за того, что врачи неудачно сшили ему мышцы живота. Фотография Ричарда Аведона, на которой запечатлен голый торс Энди Уорхола с изуродованным страшными шрамами животом, обошла журналы всего мира.
После покушения Энди, почти избавившийся было от своих комплексов, вновь стал бояться людей. Он начал постоянно носить бронежилет, ужесточил фэйс-контроль на входе на «Фабрику» и не выходил на улицу после восьми вечера. «После выстрела я как во сне. Ничего не понимаю. Не пойму, жив я или умер», – часто повторял Уорхол. Теперь художник очень неохотно давал интервью, мог на все вопросы отвечать только «да» или «нет»; иногда спрашивал у репортеров, что бы они хотели от него услышать, и давал разрешение опубликовать их ответ в качестве собственного. Уорхол вообще не любил рассказывать о себе, зачастую на подобные вопросы он отвечал: «Если вы хотите все узнать об Энди, смотрите мои фильмы, мои картины. В этом весь я. Больше ничего нет». Уорхол стал избегать появления на публике, нередко он отправлял похожего на него внешне человека читать лекции от своего имени.
Энди Уорхол не скрывал своей нетрадиционной ориентации, но и не кричал о ней на всех перекрестках. У него не было громких и скандальных романов, как у других звезд, он предпочитал быть наблюдателем, а не участником: «Любовные фантазии гораздо лучше любви плотской. Никогда не заниматься этим – очень увлекательное занятие».
Своеобразной была и литературная деятельность Энди Уорхола. В 1968 году вышла его первая книга под названием «А», состоявшая из записей телефонных разговоров на «Фабрике». Следующая книга появилась несколькими годами позже, она называлась «Философия Энди Уорхола. От А до В и наоборот». Главной ее темой были рассуждения о том, что искусство – это процесс зарабатывания денег. С 1969 года под руководством Уорхола издавался знаменитый в Соединенных Штатах журнал «Интервью», в котором звезды брали интервью у других звезд.
С 1970 года начался самый успешный период в творчестве Энди Уорхола – он стал методом шелкографии создавать портреты знаменитостей. Его изображения Мэрилин Монро, Лайзы Миннелли, Джимми Картера, Элвиса Пресли, Элизабет Тэйлор и Мао Цзедуна обошли весь мир. Один критик назвал портрет Мэрилин Монро работы Уорхола Джокондой XX века. Теперь можно было уже говорить не только об американской, но и о мировой известности художника. Излюбленный метод Уорхола – шелкография – тиражная техника, она делала создание картин не долгим кропотливым процессом, как всегда было принято считать, а воистину массовым «производством». Уорхол использовал только яркие, чистые цвета, без всяких полутонов, теней и нюансов, он лишил свои работы реалистичности и жизни, они не дышат, это – просто оттиски, образы, еще более безжизненные, чем на рекламных плакатах, а их создатель удовлетворенно объясняет: «Я люблю все искусственное». Он уничтожил разницу между подлинником и копией, поскольку шелкография предполагала создание практически неограниченного количества оттисков. Художник считал, что именно такое искусство – банальное и растиражированное – нужно современному миру, и, судя по своей сумасшедшей популярности, во многом был прав. К тому же чем дальше, тем больше публику интересовала сама личность Уорхола, а не его произведения, имя Энди стало скорее торговой маркой, нежели именем деятеля искусства.
В 80-е годы XX века Уорхол вновь много работает в рекламе. В 1980 году он разработал и осуществил проект собственного кабельного телевизионного канала и стал его директором. В том же году вышла очередная книга художника «Попизм: Уорхол в 60-е». В этот период он заканчивает работать с образами звезд и принимается за живописные шедевры прошлого – выходят его серии «Мона Лиза» и «Тайная вечеря».
Со второй половины 80-х годов XX века у Энди Уорхола заметно ухудшилось здоровье, это обстоятельство усугублялось тем, что художник панически боялся врачей и отказывался лечиться. Зимой 1987 года у него обострилось воспаление желчного пузыря, и Уорхол был вынужден лечь в больницу для проведения несложной операции. Хирургическое вмешательство прошло успешно, но на следующий день медсестра нашла художника в постели мертвым. Он умер во сне от сердечного приступа. Это случилось 22 февраля 1987 года. Уорхол был похоронен в родном Питсбурге. На состоявшейся 1 апреля поминальной службе в соборе Святого Патрика в Нью-Йорке присутствовало около двух тысяч человек.
Когда после смерти художника его друзья и адвокаты вскрыли квартиру Уорхола, куда тот при жизни не допускал никого, то обнаружили там огромное количество самых разнообразных вещей, находившихся в жутком беспорядке. Среди них было множество не распакованных свертков с покупками, многочисленные флаконы духов и индийских благовоний, драгоценности, шедевры мировой живописи в подлинниках вперемешку с откровенным хламом из лавок старьевщиков. Энди Уорхол тратил на покупки миллионы долларов, но никому не показывал своих приобретений. Деньги он также хранил в своей квартире в коробках из-под печенья, не доверяя банкам. Пестрая коллекция Уорхола была продана на знаменитом аукционе «Сотби» более чем за 25 миллионов долларов. Эти деньги, по завещанию Энди, были переданы в созданный им фонд помощи художественным организациям.