50 знаменитых любовниц

Иовлева Татьяна Васильевна

Норма Джин Бейкер Мортенсон родилась в Лос-Анджелесе. По иронии судьбы госпиталь, в котором она появилась на свет, находился в двух шагах от «фабрики звезд» — Голливуда. Мать будущей звезды, Глэдис Монро, работала там монтажницей. К моменту рождения дочери она уже дважды побывала замужем и родила двоих детей, которых растили родственники. О том, кто был отцом Нормы, достоверно неизвестно. Он ушел от Глэдис еще до того, как та родила малышку, и больше никогда не появлялся в их жизни. В детстве Норма говорила своим подругам, что ее отцом был известный актер Кларк Гейбл, с которым в последние месяцы своей жизни ей довелось сниматься в фильме «Неприкаянные».

Семьи как таковой у маленькой Нормы не было. До семилетнего возраста она жила с матерью, которая мало занималась ее воспитанием, так как большую часть времени проводила на работе, зарабатывая на хлеб, или ухаживала за больными родителями. Но едва девочке исполнилось 7 лет, как в ее жизни все изменилось. В тот период

Глэдис переживала глубочайшую депрессию, которая в конце концов сменилась приступами неудержимой ярости и безысходности. После того как она набросилась на подругу с ножом, ее поместили в психиатрическую клинику. За исключением коротких перерывов, Глэдис пролежала в лечебницах для душевнобольных на протяжении почти всей жизни Мэрилин.

За годы детства Норма сменила десять приемных родителей, два года провела в сиротском приюте Лос-Анджелеса, пока не оказалась под опекой Грейс Мак-Ки, у которой прожила четыре года. Как только девушке исполнилось 16 лет, опекунша поспешила вытолкнуть свою воспитанницу во взрослый мир и выдала Норму за соседского сына, 21-летнего Джима Дагерти. О своем раннем замужестве Норма Джин рассказывала в первые дни своей славы: «…Это было как уединение в зоопарке. Фактически наш брак походил на дружбу с сексуальными привилегиями. Позже я узнала, что в большинстве случаев так оно и есть. Я была особенной женой. Я терпеть не могла взрослых… Мне нравились мальчики и девочки, которые были младше меня. Я играла с ними в игры до тех пор, пока не приходил мой муж и не начинал звать меня в постель». У Джима Дагерти сложилось иное впечатление об их взаимоотношениях, о чем он публично рассказал лишь в 70-е гг… «Наш брак, — говорил он, — должно быть, был заключен кем-то, кто был без царя в голове, но когда наше партнерство с Нормой Джин состоялось, ни у меня, ни у нее не было претензий друг к другу». В начале семейной жизни жена-подросток была совершенно неприспособлена к ведению хозяйства. Но постепенно юная Норма всему научилась, и, по словам Дагерти, у нее были «все задатки хорошей жены».

Через год после женитьбы Джим отправился служить в торговый флот, а Норма — работать на авиационный завод Рейдио Плейн. Она красила фюзеляжи, проверяла парашюты, и многие мужчины обращали внимание на красивую молоденькую работницу. «На заводе я носила комбинезон, — вспоминала позднее актриса. — Меня удивило, что это было обязательным. Надеть на девушку комбинезон — это все равно что заставить ее работать в гимнастическом трико, особенно если девушка знает, как правильно носить его. Мужчины перешептывались у меня за спиной, как когда-то перешептывались ребята из старших классов. Вероятно, я вела себя неправильно, раз мужчины на заводе пытались назначить мне свидания и покупали вино. Я не чувствовала себя замужней женщиной».

В 1944 г. Норме Джин предоставился шанс изменить свою жизнь и она не преминула им воспользоваться. Это произошло, когда на Рейдио Плейн появился рядовой Дэвид Коновер, чтобы сделать «фотографии хорошеньких девочек» для журнала «Янки». Увидев 19-летнюю Норму Джин, Коновер сказал, что ее место на обложке журнала, а не на военном заводе. И вскоре она действительно стала «девушкой с журнальной обложки». После того как несколько ее снимков попали на стол фотоагентства «Голубая книга», Норма начала довольно успешную карьеру фотомодели. Фотографии светловолосой красавицы с прекрасной фигурой и белоснежной кожей были вполне респектабельны и помещались в основном в журналах для женщин — «Пик», «Суон», «Сэр» и др. Скандальная история появления Мэрилин Монро в пресловутом «обнаженном» календаре была еще впереди.

Окрыленная своим успехом, Норма Джин стала задумываться над тем, чтобы сняться в кино. Позднее она вспоминала: «Глядя в голливудскую ночь, я любила думать: „Тысячи девчонок сидят в одиночестве, подобно мне, и мечтают стать кинозвездами. Но мне не стоит из-за них беспокоиться. Я мечтаю сильнее других“. Вскоре после того, как распался ее 4-летний брак с Джимом Дагерти, она переехала в Голливуд. Сняв меблированную комнату, Норма начала самостоятельную жизнь. Свое двадцатилетие девушка встретила, не имея за душой ничего, кроме заветной мечты. Вскоре ей удалось получить место статистки на студии „XX век — Фокс“. Бен Лайон, возглавлявший в те годы актерский отдел киностудии, стал первым покровителем начинающей актрисы. Он же дал ей новое, звучное имя — Мэрилин Монро. Можно было бы сказать, что с этого момента кончилась история Нормы Джин и началась другая — восхождения к славе голливудской дивы Мэрилин Монро. Но это было не так. По словам самой Мэрилин, „грустная, ожесточенная, так быстро повзрослевшая девочка“ — Норма Джин всегда продолжала жить в ее сердце. „Сейчас, когда меня окружает такой успех, — вспоминала потом Монро, — я иногда чувствую, что смотрю на мир ее испуганными глазами. Она еще говорит во мне: „Я никогда не жила, меня никогда не любили“, — тогда я ощущаю смятение и начинаю думать, что эти слова произношу я“».

Получив несколько эпизодических ролей, Мэрилин начала учиться актерскому мастерству в Актерской лаборатории и театральной школе. Годы спустя актриса скажет:

«Я-то знаю насколько я была заурядна. Я почти физически ощущала в себе отсутствие таланта… Но боже мой, как мне хотелось учиться! Измениться к лучшему! Больше ничего мне не надо было. Ни мужчины, ни деньги, ни любовь, только умение играть». Мэрилин не оставила занятий и тогда, когда через год ее уволили со студии. В это время она подрабатывала фотомоделью и, вероятно, некоторое время была девушкой по вызову. Существуют многочисленные свидетельства о том, что реальным шансом продвижения Мэрилин в кино могла стать для нее торговля собственным телом. В частности, Эми Грин говорила: «Действительно, создавалось впечатление, что дорогу она себе проложила, переспав со всеми». За два года до своей смерти Мэрилин призналась: «Роль в картине или контракт на какую-нибудь работу является для девушки важнее всего на свете, важнее даже еды. Она может ходить голодной, спать в мешке, но согласна на все — только бы получить роль. Я это знаю, потому что мне приходилось делать и одно, и другое, и притом множество раз. И я спала с продюсерами, и я буду лгуньей, если скажу, что нет». Хотя долгое время в своих публичных высказываниях Мэрилин это отрицала, утверждая: «Голливуд — это место, где тебе заплатят тысячу долларов за поцелуй и гроша ломаного не дадут за твою душу. Я это знаю потому, что я слишком часто отвергала первое предложение, а моя душа не продается. Меня тошнит от мужчин, пытавшихся делать мне предложения. Я давала отказы…» Но не только благодаря сексу, как это принято считать, Мэрилин добилась феноменального успеха, став признанной королевой Голливуда. Актеры, которые снимались с ней на одной площадке в первые годы ее карьеры, вспоминали, что «много работали все, но столько, сколько она, никто». Тяжелый труд и тот фантастический блеск, который исходил от Мэрилин Монро даже в ее самых банальных ролях, вознесли ее на вершину мировой славы.

Среди ее любовников были и молодые, и не слишком влиятельные мужчины, но мужчины, которые имели «хоть какой-то вес в ее глазах», как правило были старше. «Ненадежность — вот что сводит меня с ума, — откровенно признавалась Мэрилин. — Меня всегда привлекали зрелые мужчины, потому что у молодых не хватает мозгов, они чаще всего стремятся заигрывать, но на деле даже не думают обо мне. Они приходят в сексуальное возбуждение только потому, что я кинозвезда. Более зрелые мужчины добрее, они больше знают, а те, с которыми я была знакома, были еще к тому же в бизнесе важными людьми и старались помочь мне». Но среди мужчин актриса искала не только могущественных покровителей; она стремилась найти опору, поддержку, искреннюю любовь.

В 1954 году Мэрилин стала женой знаменитого спортсмена, итальянца Джозефа Пола Ди Маджо. Богатый 37-летний король бейсбольной площадки повел свою королеву под венец после двух лет ухаживаний. В качестве свадебного подарка Ди Маджо подарил невесте кольцо из белого золота, усыпанное бриллиантами, а Мэрилин преподнесла будущему мужу свои «обнаженные» фотографии из скандально известной календарной серии, которые считались слишком откровенными и не были опубликованы.

Отношения между молодоженами стали сложными почти сразу: слишком разными людьми были Мэрилин Монро и Джо Ди Маджо. Писательница Шейла Грехем, которая общалась с ними в первые месяцы их совместной жизни, отмечала: «Они были равны в славе, но только не в привычках. Опрятность Джо граничила с манией. На его туалетном столике все было разложено по алфавиту: А — аспирин, Б — бритва и т. п. Мэрилин можно было отыскать, следуя за вереницей разбросанных повсюду вещей: чулок, лифчика, носового платка и, наконец, сумочки. Он все время пытался муштровать ее, но у него ничего не выходило. В своих отношениях они дошли до того, что без крика уже не могли разговаривать». И все же брак, продлившийся всего девять месяцев, был ярким. Вспыхнув ослепительным светом, страсть кинозвезды и знаменитого спортсмена тут же погасла. «Нет ничего радостного в браке с электрическим светом», — сказал Ди Маджо годы спустя. Тем не менее он так и не смог забыть Мэрилин: в будущем он еще не раз будет предпринимать попытки вернуть бывшую жену, за что приобретет репутацию человека, «пронесшего пламенную любовь к Мэрилин до самой ее кончины и дольше». Каждую неделю он отправлял ей цветы, которые она так любила, а потом, когда ее не стало, продолжал приносить их на ее могилу. Он был единственным из мужей Монро, кто пришел проводить ее в последний путь.

Не успев расторгнуть брак с Ди Маджо, Мэрилин заговорила о новом замужестве. Ее следующим избранником стал известный американский кинодраматург Артур Миллер. «Он увлек меня тем, что умен, — признавалась актриса в одном из многочисленных интервью. — У него ум сильнее, чем у любого из мужчин, которых я когда-либо знала. Он понимает и поощряет мое стремление к самосовершенствованию». Принимая ухаживания Артура Миллера, Мэрилин, как и прежде, не отличалась постоянством в любви. В это же время она сблизилась с одним из самых знаменитых киноактеров тех лет Марлоном Брандо. Их любовные отношения постепенно прекратились, так как Мэрилин приняла решение предать гласности свой роман с Миллером, но дружбу с Брандо она поддерживала до конца своих дней.