50 знаменитых террористов

Вагман Илья Яковлевич

Для борьбы с «Красной армией» немецкая криминальная полиция сформировала специальное подразделение. В результате ряда акций многие члены террористической группировки оказались в тюрьме. Вскоре только несколько боевиков, среди которых были Майнхоф и Баадер, остались на свободе. Однако «партизаны» снова набрали людей и переключились на уничтожение физических лиц, приобретя кровавую репутацию. А в 1971 году к «Красной армии» присоединилась банда убийц-психопатов под руководством доктора Вольфганга Хубера из Гейдельбергского университета.

22 октября того же года Маргит Шилер, член группировки, была опознана патрульными полицейскими в момент встречи с двумя сообщниками. Представители правоохранительных органов, попытавшиеся захватить террористов, были изрешечены пулями. Один из них, Хельмут Шмидт, умер на месте.

Но

Шилер все-таки схватили. Это произошло через два дня после убийства полицейского. У террористки обнаружили оружие и «Церковную черную книгу», написанную Майнхоф; в ней содержались имена священнослужителей, адвокатов, врачей и журналистов, поддерживавших «Красную армию» и готовых оказать помощь «партизанам» в трудную минуту.

22 декабря 1971 года в городке Кайзерлаутерн во время налета банды на банк погиб еще один полицейский. Герберту Шонеру было 32 года, у него остались жена и маленькие дети. Этот случай вызвал сильное потрясение у одной из самых молодых участниц налета, 19-летней Ингеборг Барц. Она никак не могла избавиться от ужаса, вспоминая кровь и детские крики. Девушка решила отойти от террористов и уехать в столицу, к матери, чтобы устроиться на работу машинисткой. Но Майнхоф пришла в бешенство, услышав о «предательстве» Игеборг. Она и Баадер отвезли «отступницу» в заброшенный карьер и расстреляли. После этого случая Ульрика издала приказ о ликвидации любого члена организации, попытавшегося выйти из группы. В столкновениях с «Красной армией» погибало все больше и больше полицейских. Террористы взяли на вооружение столь варварское средство уничтожения, как пули «дум-дум», запрещенные международной конвенцией.

А Ульрика с увлечением занималась усовершенствованием бомб, которые террористы изготавливали из обрезков труб и начиняли взрывчаткой. Новое «детище» Майнхоф можно считать первым в истории поясом шахидов. Конструкция называлась «бэби-бомба»: взрывное устройство подвешивалось на ремнях через плечо женщине, которая после этого казалась беременной. Правда, самопожертвования от «еврошахидки» никто не требовал. Террористка просто проносила бомбу в установленное место, укладывала ее и спокойно удалялась. Майнхоф, руководившая этим видом деятельности организации, планировала провести взрывы организаций и государственных учреждений в Гейдельберге, Мюнхене, Франкфурте, Гамбурге и Аугсбурге.

Одной из целей борьбы Ульрика считала американскую армию, поскольку США, по ее мнению, были виноваты во всех европейских неприятностях и к тому же остались безнаказанными за развязывание войны во Вьетнаме. Исходя из этих соображений, она, ее новый любовник Жан Карл Распэ, Баадер и его подруга заложили несколько бомб в штаб-квартиру пятого американского корпуса во Франкфурте. Жертвами взрыва стали 14 гражданских и военных лиц, один из них, американский полковник, погиб.

Кровавая кампания продолжалась: взрывы зазвучали в помещениях полицейских участков Мюнхена. Это сработали бомбы с часовыми механизмами, спрятанные в чемоданах. Пять человек получили тяжелые ранения. Среди пострадавших была жена судьи, подписавшего ордера на арест террористов: бомба, подложенная в ее машину «красноармейцами», сработала после того, как был повернут ключ зажигания. Сама Майнхоф взялась лично пронести взрывные устройства в офисы крупнейшего издательства Акселя Шпрингера во Франкфурте. Через три недели число убитых «Красной армией» увеличилось на три человека: от взрыва бомбы в казармах Гейдельберга погибли трое американцев. Теперь изготовлением смертоносных чемоданчиков для Ульрики занимался талантливый механик Дьерк Хофф. Он создал столь чувствительные таймеры, что впоследствии оружейные фирмы долго разыскивали чертежи этого «умельца» – их предполагалось использовать в производственных целях.

Правительство Западной Германии было очень обеспокоено той легкостью, с которой представители «Красной армии» осуществляли террористические акты. Вскоре стало известно, что Майнхоф нередко посещает Восточную Германию, где пополняет запасы оружия группировки. Но поскольку Ульрика мастерски и часто меняла не только документы, но и внешность, выследить ее долго не удавалось. Полиция и спецслужбы сосредоточили все силы именно в этом направлении, поскольку было известно, что Майнхоф являлась «мозгом» группы боевиков.

Через неделю после того, как в Гейдельберге погибли американцы, в одном из

пригородов Франкфурта группа рабочих с утра занялась разгрузкой торфа около гаражей, выстроенных рядом с жилым массивом. Местные жители, которым уже давно надоело созерцание унылого пустыря, решили, что городские власти наконец-то собрались заняться озеленением района. Никто и не предполагал, что в роли рабочих на самом деле выступали снайперы, из торфа предполагалось быстро создать укрытие, а в одном из гаражей террористами был устроен склад оружия. Установив его точное местонахождение, полиция заменила боеприпасы муляжами и стала ожидать появления боевиков.

Через несколько дней, рано утром, около гаражей остановился автомобиль. Два человека – Баадер и Хольгер Майнс – вошли в помещение склада. Третий, Распэ, очень нервничал и предпочел остаться в машине. Окруженный полицией, он открыл огонь, но был схвачен. Двое террористов, укрывшихся в гараже, вынуждены были покинуть свое убежище под влиянием столь веского «аргумента», как гранаты со слезоточивым газом. Пытаясь уйти, они попали под обстрел. Баадер получил пулю в ногу, после чего оба «красноармейца» сдались властям. А через неделю за решеткой оказалась и Гудрун Эннслин. Теперь все руководство группой террористов осуществляла одна Майнхоф. Большинство ее соратников оказались убитыми либо попали за решетку. Кроме того, испугавшись волны кровавого насилия, грабежей и погромов, организованных Ульрикой, от нее отвернулись даже давние друзья из «левых». Дома, где до сих пор находили убежище «красноармейцы», взяла под наблюдение полиция. Майнхоф и Герхард Мюллер решили переждать тяжелые времена в доме школьного учителя Фритца Родевальда, поначалу симпатизировавшего идеям «партизан». Но скромный работник образования был все же социалистом, а не террористом; к тому же ему, президенту союза учителей, уважаемому человеку, имевшему семью и стабильное положение в обществе, которое как раз и стремилась разрушить Майнхоф, было что терять. Прислушавшись к советам друзей, 15 июня 1972 года Родевальд сообщил в полицию о своих «гостях». Вслед за звонком на квартиру к учителю была отправлена группа захвата. Ульрика как раз распаковывала вещи. В ее чемоданах находилось немного одежды, «бэби-бомба», автомат, три пистолета и две ручные гранаты. Надеть на женщину наручники оказалось делом нелегким даже для специально подготовленных полицейских: она яростно сопротивлялась, напоминая не человека, а дикую кошку… Сопровождавший Ульрику Мюллер сразу же сдался властям, которые рассчитывали получить в его лице ценного свидетеля.

Когда террористку фотографировали в изоляторе, оказалось, что и без помощи грима она очень изменилась: лицо женщины стало одутловатым, она сильно похудела и весила едва ли 45 кг. Так сказалась на ней жизнь в бегах. Фактически с арестом Майнхоф «Красная армия» лишилась своей движущей и организующей силы. Ульрика обладала уникальными способностями и пользовалась большим авторитетом в среде террористов. Замены ей не нашлось.

Члены многих подпольных группировок предприняли попытки к освобождению лидера «красноармейцев»; некоторые ответили на ее арест волной новых жестоких террористических актов. 3 марта 1973 года, например, представители палестинской организации «Черный сентябрь» казнили захваченных в Хартуме американских дипломатов К. Ноэля и Дж. Мура, которых немцы отказались поменять на Ульрику. Вслед за этим исламские революционеры уничтожили еще несколько десятков заложников по всему миру.

21 мая 1975 года начался судебный процесс над Майнхоф, Баадером, Эннслин и Распэ, содержавшимися в тюрьме «Штаммгайм». Майнса, который должен был составить компанию этой «великолепной четверке» на скамье подсудимых, с ними не было. Он успел умереть в заключении, объявив голодовку.

Слушание дела растянулось на целый год. Из 555 террористических актов, проведенных организацией, Баадер, Майнхоф и Эннслин обвинялись в 55 покушениях, пяти убийствах и шести взрывах, хотя специалисты считали, что на их совести никак не меньше 100 покушений, 39 из которых окончились гибелью людей. Обвиняемые отказывались отвечать на вопросы, ссылаясь на то, что не признают этот суд. Дело стронулось с мертвой точки, когда Эннслин «сломалась», подтвердив, что совершила целую серию убийств. Четыре дня спустя, в ночь на 9 мая 1976 года Ульрика повесилась на решетке окна собственной камеры, сделав веревку из разорванного на полосы тюремного полотенца.