509 год до нашей эры
Шрифт:
Та глыба льда, в которой заточён я,
стоит среди арены. Над ареной
каплет дождь кровавый,
а на трибунах светит солнце.
Я чувствую, что те, кто на трибунах,
хотят помочь мне, но боятся
свои одежды кровью замарать.
И тишина, безмолвье на трибунах,
лишь звук дождя над всей ареной -
глухой противный шлёпающий звук
кровавых капель, бьющихся о камень.
С недавних пор плохие предзнаменованья
тревожат
Близ дома нашего орёл с орлицей жили
и взращивали молодых орлят,
но коршуны гнездо их разорили -
не пощадив ни одного, орлят убили,
а мать с отцом изгнали, в тот же день
бык, приготовленный
для принесенья в жертву,
пал от змеи, и та, клубком свернувшись,
лежала у него на голове,
как драгоценная корона
на голове убитого владыки.
С тех пор младенцы, не успевшие пойти,
и матери, кормящие их грудью,
так часто и так быстро умирают,
что всё это… не может не тревожить.
Поэтому послал я сыновей
к Дельфийскому оракулу. Ответ,
им данный Аполлоном,
сиятельным владыкой света дня,
должны они мне принести.
Что принесут птенцы мне в клювах,
оттуда, где Пифон убит
безжалостной божественной рукою?
II
Входят Тит, Арунт и Брут
(Луций Юний Брут сопровождал
их в поездке в Дельфы)
Тит и Аррунт
Приветствуем тебя, отец и царь наш!
Тарквиний (обнимает сыновей)
Приветствую вас, сыновья мои!
Как путешествие прошло?
в пути по морю буря не застала?
Тит
Не то что бури, шторма не застали,
как на пути туда, так и обратно.
Угодно было Аполлону
дать нам ответ и позаботиться о том,
чтоб он был вовремя доставлен
тебе, отец, без промедлений!
Тарквиний
Ну что ж, не терпится увидеть
(принимает у Тита свёрток,
осматривает таблички)
Благодарю тебя, владыка Аполлон!
Спасибо, сыновья,
ваш труд был не напрасен,
и Бог сопроводил вас доброй вестью!
А Луций справился с предназначеньем?
Исправно ли смирял ваш юный пыл?
Тит
Пока туда мы плыли, так и было.
Изрядно нас он веселил:
давал нам представленья о богах,
о бренности всего и царской власти!
Я даже думал пару раз:
за что его прозвали Брутом?
Но в Дельфах он такое учудил,
что
из храма выйдя, вдруг упал на землю,
целуя глиняные комья,
потом затих и улыбается так странно,
как будто что-то слышит в тишине.
Тарквиний
Бедный мой племянник,
пусть боги разум твой хранят
Брут
Об этом я молю их ежедневно.
Прошу, чтоб и тебя не забывали.
Чтобы стократно отблагодарили
за всё, что сделал ты, прошу их.
Тарквиний
Ну уж, стократно! Это много.
Брут
Нет, дядя, для тебя не много.
Тарквиний
Учитесь, волки молодые,
как нужно старших уважать!
Отца любить и мать! И не притворно!
Идите, поздоровайтесь с царицей.
Арунт
С тех пор, как двинулись в обратный путь
мечтаем оба это сделать!
Тарквиний
Похвально. Что ж, ступайте отдохните,
а утром собирайтесь на войну.
Тит
Опять война? Кто провинился?
Насколько мы успели разглядеть,
на Рим никто не нападает.
Тарквиний
Сын, дорогой, ты был снаружи?
Там дождь идёт? Нет? Ну вот видишь:
он может вдруг пойти, в любой момент.
Ты уловил? Ну вот и славно.
Мне донесли, что царь рутулов,
поспешно набирает войско,
и вдохновляет воинов своих
рассказами о том, что есть обида,
которую их древнему царю,
что звался Турн,
нанёс Латин, и что обида эта
висит над их народом неотмщённой.
Тит
Что за обида не даёт покоя?
Прошло почти уж семь столетий.
Тарквиний
Когда Эней с троянцами ступил
на землю Лация, их встретил
древний царь Латин.
Он заключил союз с Энеем
и дочь отдал, которую он Турну обещал.
Турн, не стерпев такой обиды,
пришёл с войной, но был разбит,
хоть и лишил Латина жизни,
потом призвал этрусков, предков наших,
но снова был разбит, теперь убив Энея,
с чем и ушёл, не получив Латина дочь,
которая уже энеева растила сына – Юла.
Ему по наступленью зрелых лет
сумела государство передать.
Тит
Великой женщиной и матерью была!
Арунт (бежит к выходу)
Так воздадим же должное всем матерям