666. Рождение зверя
Шрифт:
– Гашиш имеет к этой истории весьма опосредованное отношение, – возразил Полосин. – В те времена словом «хашишийа» называли представителей низших классов, оборванцев. А все эти легенды про вездесущих убийц – сказки Марко Поло, которые потом перекочевали в художественную литературу. Гашишем как раз злоупотребляли литераторы, растрезвонившие потом всю эту чепуху. Тот же Александр Дюма-отец – он ведь писал своего «Графа Монте-Кристо», регулярно посещая Le Club des Hashischins [87] доктора Моро де Тура.
87
«Клуб
– Но низариты-ассасины существовали, это исторический факт! – возмутился Кирилл. – От их рук погибло можество выдающихся деятелей той эпохи, например, великий визирь сельджукидов Низам АльМульк и король Иерусалима Конрад Монферратский. Этому есть неопровержимые свидетельства. Более того, я склонен думать, что они действуют до сих пор.
– Низаритское государство прекратило свое существование в тринадцатом веке, когда пала крепость Аламут, – вмешался отец Андрей. – Общины низаритов до сих пор существуют во многих странах, но это вполне мирные люди. Имам исмаилитов-низаритов принц Карим Ага-Хан четвертый – уважаемый человек, известный меценат, которого принимали в Букингемском дворце и в Кремле. Ни о каких современных хашашинах я не слышал. – Кураев повернулся к Полосину: – А вы что-нибудь слышали, Вячеслав Сергеевич?
Полосин отрицательно помотал головой.
– Вы поменьше гашиш с пивом мешайте, Кирилл Ханович, – сухо сказал Кураев. – Это плохо заканчивается.
То ли от всей этой атмосферы секретности, то ли под влиянием гашиша в голове Потемкина начал складываться паззл. Он вспомнил, что Полосин пятнадцать лет назад чуть было не стал послом России в Ливане, где, по мнению Порохова, сейчас находится осиное гнездо ассасинов. Полосин очень хотел эту должность и предпринимал титанические лоббистские усилия, чтобы заполучить ее. Он почти добился своего – на него уже готовили агреман, однако в последний момент послом был назначен его близкий знакомый, бывший ректор дипакадемии Олег Пересыпкин. Собственно, после всей этой истории Полосин и перешел в ислам. Однако сейчас развивать эту конспирологическую линию не было никакого смысла. По тону и ужимкам двух отцов Кирилл понял, что ничего интересного для себя в этой компании он уже не узнает. Он был здесь лишним – два конфидента назначили встречу, чтобы обсудить какие-то закрытые для посторонних ушей темы, и его случайное общество их явно тяготило. Потемкин решил, что лучше всего самому дать им повод вежливо распрощаться.
– Послушайте, – дипломатическим тоном произнес он, – вы бывали в «Фениксе»?
Кураев с Полосиным переглянулись.
– Очень достойное место, – оживился отец Андрей. – Рекомендую посетить.
– Причем лучше всего прямо сейчас, – добавил Али. – Там в это время народу не очень много. Обед, знаете ли.
– Отлично! Последую вашему совету. Не желаете составить мне компанию?
Это была дань вежливости. Отцы предсказуемо замотали головами.
– Нет, Кирилл Ханович, я нынче не в настроении, – сказал Кураев.
Полосин клюнул носом, поддерживая своего приятеля. Потемкин поднялся с насиженного места, поклонился, сложив руки на груди, и двинулся в сторону отеля. По дорожке у пальмовой рощи катился пустой белый электромобиль с матерчатым тентом, укрывавшим ездков от солнца.
– Такси! – крикнул Кирилл.
Клаб-кар притормозил. Потемкин запрыгнул в него и бросил сидевшему за рулем чернявому халдею:
– В баню, шеф.
Игрушечная машинка заурчала и покатилась дальше. К удивлению Кирилла, они направились не сквозь нулевой этаж к Елисейским полям, а свернули налево и поехали вдоль здания отеля. Потемкин поначалу забеспокоился, что халдей его неправильно понял, но потом решил, что тому виднее. Когда электромобиль обогнул ресторанный комплекс, Кирилл понял замысел – прямо от входа в блок «А» через Эдемский сад уходила скрытая деревьями аллея, которая, судя по всему, вела непосредственно к «Фениксу». Халдей устремился было туда, но Потемкин резко схватил его за плечо:
– Тормозни-ка, братец!
Клаб-кар замер. Кирилл вышел из него, завороженно глядя поверх Эдемского сада – туда, куда вела дорога. Далеко впереди, в лиловом мареве, одиноко возвышалась невероятных размеров пальма. Он слышал о гигантских сейшельских пальмах, но такое увидел впервые. Дерево было, наверное, не менее пятидесяти метров в высоту. Оно превышало здание отеля и вообще все постройки на Беле. От пальмы исходили притягивающая энергия и мощь.
– Что это там? – спросил Потемкин, указывая в сторону пальмы.
– Это священное дерево острова Бела, – развернувшись, ответил халдей.
На его табличке было написано Orkhan. «Турок», – заключил Кирилл.
– Она искусственная?
– Что вы! – рассмеялся Орхан. – Живее не бывает.
– Мы можем сейчас к ней проехать?
– На этом, – халдей стукнул по баранке, – не получится. Пальма стоит посередине леса Paradise, там технику использовать нельзя. Можем доехать только до «Феникса», он примерно на полпути.
– Тогда поехали. – Потемкин залез обратно в машину.
Трасса оказалась весьма оживленной – по ней сновали электромобили и люди на сигвеях. «Очень разумно, – подумал Кирилл. – После чревоугодничанья прямая дорога туда, где можно расслабить тело и сбросить лишнее». Через несколько минут они уперлись в левый глаз смайлика – окруженную зеленью громадную сферу. То, что с высоты птичьего полета выглядело как радужка, оказалось держащейся на радиальных дугах-опорах крышей из голубого стекла, которая накрывала белоснежный остов. Над входом большими бронзовыми буквами было выложено слово PHOENIX и восседала означенная птица, держащая в лапе змею.
– Можете обойти здание, – Орхан показал на дорожку, которая огибала «Феникс», – или пройти сквозь термы, там с другой стороны выход есть.
– Спасибо, я разберусь.
Халдей улыбнулся и поехал обратно к отелю. Потемкин справедливо решил, что путь из пункта А в пункт Б по диаметру преодолеть быстрее, чем по окружности. «К тому же надо же узнать, с чем едят эту птицу», – подумал он и двинулся к входу в комплекс. Первое, что бросилось в глаза, когда он прошел через автоматически раскрывшиеся прозрачные двери, – люди в белых халатах, снующие по белоснежному полу. Как в регистратуре поликлиники. Однако, в отличие от медицинских учреждений, атмосфера здесь царила отнюдь не напряженная, а добрая и даже в некотором смысле домашняя. Во всю стену большого холла красовалось мозаичное панно, воспроизводящее «Рождение Венеры» Сандро Боттичелли. Кирилл подошел к халдею у стойки – его внешность и табличка Taro не оставляли сомнений в том, что это был японец.
– Рад вас приветствовать! – поклонился Таро.
– Вот, зашел посмотреть, что тут такое, – с любопытством оглядел зал Кирилл.
– О, это очень просто! Я вам сейчас все объясню.
За его спиной появилась интерактивная панель с планом здания.
– Вот здесь, – японец показал на первый этаж, где было написно Relax Thermae, – Римские термы. Там же, для любителей, есть русская парная баня, сухая финская сауна и наша традиционная японская сэнто.
– Прямо как в «Коньке-Горбунке»: «Завтра я хочу заставить на дворе котлы поставить и костры под них сложить…»