7 побед Берии. Во славу СССР!

Кремлев Сергей

Тексты во многом совпадали, но имелись и некоторые различия, не изменявшие общей сути.

Ниже я приведу извлечения из этих писем, начав с письма Маленкову. «Шапка» адресации во всех письмах была одинаковой, но конкретный адресат был выделен особо.

Итак:

«Председателю Совета Министров СССР Г.М. Маленкову

Секретарю ЦК КПСС Н С. Хрущёву Председателю Президиума Верховного Совета СССР К.Е. Ворошилову Зам. Председателя

Совета Министров СССР В.М. Молотову Зам. Председателя

Совета Министров СССР Л.М. Кагановичу От Нины Теймуразовны Берия

Три дня назад забрали моего сына с семьёй, и я ничего не знаю о них. Я осталась одна, потому что мне сказали, что

Л.П. Берия задержан по распоряжению правительства (замечу, что если бы Берия был убит при мифическом штурме особняка, то уж жена-то об этом штурме знала. — С.К.)

Я член КПСС, имею высшее образование (кандидат с/х наук), политически грамотна и больше тридцати лег являюсь супругой Л.П.Берия. Как и все советские люди, я считаю, что Л.П. — Ваш соратник и друг в деле строительства коммунизма и в борьбе против внешних врагов и их агентов внутри нашего государства. На этом основании я разрешаю себе обратиться к Вам с просьбой — уделить мне полчаса, с тем, чтобы вызвать меня и поговорить со мной. Я не глупый человек и потому беру на себя смелось заверить Вас, что, прожив с Л.П. тридцать лет под одной крышей, деля с ним человеческие радости и горе, я хорошо его знаю. <.> Прошу Вас, вызовите меня! Л.П. воспитывал меня в любви и уважении к Вам, и я могу разговаривать только с Вами (Н.Т. Берия просила о встрече и остальных, но последняя фраза есть лишь в письме Маленкову. — С.К.).

Если Л.П. допустил какую-либо непоправимую ошибку, чем нанёс ущерб Советскому государству, то тогда мне не о чем говорить, и прошу дать мне возможность разделить его судьбу, какова бы она ни была; меня ничто не может убедить в том, что он сознательно мог изменить ленинско-сталинским идеалам и принципам, и, следовательно, и я должна понести соответствующее наказание.

Только прошу пощадить моего сына Сергея.»

Из письма Хрущёву:

«..Я Л.П. знаю очень хорошо и в горе, и в радости, знаю его человеческие слабости и, следовательно, и то уязвимое место, откуда враг и клеветник мог к нему подойти. Я не глупый человек, я понимаю, что к чему; поэтому, может быть, я сумею пролить свет на какие-то события, компрометирующие его.

Если Лаврентий Павлович в чём-либо непоправимо ошибся и нанёс ущерб Советскому государству, и, следовательно, незачем меня и вызывать, прошу Вас — разрешить мне разделить его судьбу, какова бы она ни была. Я ему преданная, верю ему, как коммунисту, несмотря на всякие мелкие шероховатости в нашей супружеской жизни — я люблю его. Я никогда не поверю в его сознательное злонамерение в отношении партии, не поверю его измене ленинско-сталинским идеям и принципам. Следовательно, я не заслуживаю никакой пощады! Я только прошу пощадить моего сына Сергея.

<.>

Я воспитана партией, советским обществом и моей семьёй в глубоком уважении, любви и преданности Вам, и это даёт мне смелость обратиться к вам с такого рода письмами.

Нина Т. Берия».

Из письма Ворошилову:

«..Живя с Л.П. в супружестве десятки лет, я могу сказать, что знаю всю его жизнь, положенную целиком и полностью за советскую власть. Я знаю его человеческие слабости, поскольку жена может видеть мужа и больным, и сердитым, в горе и радости, в плохом и хорошем настроении. Я знаю, какое уязвимое место нашёл враг и клеветник, чтобы очернить его. Прошу поэтому вызвать меня и поговорить со мной хоть несколько минут.

Если Л. Берия совершил уже непоправимую ошибку, чем нанёс ущерб Советской стране, и его судьба предрешена, дайте мне возможность разделить его судьбу, какова бы она ни была. Это будет самое гуманное и человеческое решение в отношении меня;

вместе с тем это будет и заслуженное наказание мною, т. к. я никогда и никому не поверю, что Л.П. изменил делу и идеям Ленина — Сталина.»

Из письма Молотову:

«..Если Лаврентий Павлович в чём-либо непоправимо ошибся и нанёс ущерб Советскому государству, и, следовательно, незачем меня и вызывать, прошу Вас разрешить мне разделить его судьбу, какова бы она ни была. Я ему предана и верю ему как коммунисту, отношусь к нему как [к] человеку, отдавшему всю свою жизнь на благо советской Родины. Я люблю его, несмотря на всякие мелкие шероховатости нашей супружеской жизни; я никогда не поверю в его сознательное злонамерение в отношении ленинско-сталинских идей и принципов. Т[аким] о[бразом], я не заслуживаю никакой пощады.

<.>

Остаюсь в глубоком уважении и преданности к Вам Нина Теймуразовна Берия».

Нино Берии было, конечно, мучительно тяжело раз за разом повторяться, но она в каждом письме находит всё же отличающиеся хотя бы немного один от другого обороты — я прошу читателя обратить на это внимание и прочесть каждое схожее место внимательно, сравнивая их.

И в каждом письме видны не только боль любящей жены и достоинство умной женщины, но и полная убеждённость в преданности мужа одному — работе во имя Родины.

Вскоре была арестована и сама автор этих писем, и после полугодового следствия, обвинённая в антисоветском заговоре, она 7 января 1954 года пишет письмо Хрущёву, которое я ниже цитирую по сборнику документов 2000 года «Реабилитация: как это было. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы» (в 3-х томах, том 1. Март 1953 — февраль 1956)»:

«.Заявляю со всей ответственностью. после полугодового заключения и следствия по моему делу, что я никогда не встречала человека, заявившего мне в какой-либо форме недовольство Советской властью.

<.>

Действительно страшным обвинением ложится на меня то, что я более тридцати лет (с 1922 г.) была женой Берия и носила его имя.

При этом, до дня его ареста, я была ему предана, относилась к его общественному и государственному положению с большим уважением и верила слепо, что он преданный, опытный и нужный для Советского государства человек (никогда никакого основания и поводов думать противное он мне не дал ни одним словом).»

Какова духовная стойкость! 48-летняя Нино (умерла она в 1991 году, 86 лет от роду) полгода находится под изнурительным следствием, ей раз за разом тычут в нос «изменой» мужа, а она всё ещё находит силы его защищать.

В письме вдовы Берии имеется много «информации к размышлению», в том числе — и на «женскую» тему:

«Исходя из его полезной деятельности, я много труда и энергии затратила в уходе за его здоровьем (в молодости он болел легкими, позже почками). За время нашей совместной жизни я видела его дома только в процессе еды или сна, а с 1942 г., когда я узнала от него же (жирный курсив везде мой. — С.К.) о его супружеской неверности, я отказалась быть ему женой и жила с 1943 г. вначале одна, а затем с семьей своего сына. Я за это время не раз ему предлагала, для создания ему нормальных условий, развестись со мной с тем, чтобы жениться на женщине, которая, может быть, его полюбит и согласится быть его женой. Он мне в этом отказывал, мотивируя это тем, что без меня он на известное время может выбыть как-то из колеи жизни . Я, поверив в силу привычки человека, осталась дома с тем, чтобы не нарушать ему семью и дать ему возможность, когда он этого захочет, отдохнуть в этой семье. Я примирилась со своим позорным положением в семье с тем, чтобы не повлиять на его работоспособность отрицательно, которую я считала направленной не вражеским, а нужным и полезным (Так в тексте. — С.К.).