7 злых гениев, шокировавших мир
Шрифт:
Обретя власть, Калигула с космической скоростью двинулся навстречу смерти. При этом он губил и обрекал на смерть все, к чему прикасался: именно он стал причиной гибели собственной жены и маленькой дочери, ибо своим отношением довел людей до озверения, до ответной инерции разрушения всего, что так или иначе напоминало его имя. Хотя вряд ли этот человек, не умевший любить, так как осваивал вместо законов любви законы выживания в море всеобщей ненависти, муж, не испытывавший к своим многочисленным женам никаких иных чувств, кроме сексуального влечения, и наконец, отец, признавший лучшими качествами своей дочери «лютый нрав», был бы по-настоящему несчастен, узнай он о судьбе самых близких людей.
Несмотря на то что сам Калигула считал себя отмеченным богами гением, современники презирали его, страшась
Так кем же он был в действительности – изощренным убийцей или душевнобольным? Возможно, что и тем, и другим, причем сначала первым. Причем его болезнь была из серии тех недугов, что рождаются в людях при «недействующем», больном обществе, при попустительстве окружающих, в условиях, когда маленького ребенка, а затем подростка по каким-либо причинам не одергивают, когда он совершает поступки, в которых только подслеповатые глаза безразличного не усмотрят прообраза будущих великих преступлений. Кажется, что на свете не было такого порока, которого бы этот завистник и убийца не имел сам.
Некоторые современные исследователи, например Э. Берн, В. Грин, И. Лесны, в основе поведенческих реакций Калигулы видят прежде всего психические или даже физические недуги. И. Лесны делает вывод, что жестокие бессмысленные убийства и истязания невинных людей явились результатом тяжелой, возможно, вирусной инфекции, проявившейся в виде воспаления мозга. В. Грин более осторожен в выводах, однако его гипотеза состоит в том, что помешательство Калигулы (в этом исследователь не сомневается) стало следствием органической болезни. Эрик Берн полагает, что император был шизофреником. Такие авторитетные представители современной психиатрии, как Мюллер и фон Делиус, поставили римскому императору диагноз «юношеское слабоумие» (dementia praecox). И все же, очевидно, не стоит все содеянное Калигулой объяснять только психическими расстройствами. С оценками и диагнозами можно было бы согласиться, если бы перед глазами наблюдателя не разворачивалась удивительно последовательная картина падения Калигулы.
Его поступки отражают неустанное стремление воспользоваться случаем и совершить нечто недозволенное и даже шокирующее. Но иногда Калигула проявлял удивительную рассудительность, порой даже уникальное, абсолютно не вяжущееся со слабостью ума, благоразумие.
Если и имела место болезнь императора, о которой твердят столько ученых, то вовсе не она оказалась причиной всех его ужасных преступлений, болезнь лишь усилила невообразимые пороки, порожденные дисгармоничным развитием и слишком большим разрывом между желанием утвердиться в величии и возможностями совершать великие дела.
Нерон
(Луций Домиций Агенобарб)
(15 декабря 37 года – 7 июня 68 года)
Римский император (54–68 гг.), символ власти произвола и деструктивной системы ценностей
Будем действовать так, чтобы ни у кого ничего не осталось.
Пока я живу, пускай земля огнем горит!
Кажется, в истории человечества нет ни одного образа, который бы в восприятии любого человека оказался более черным и более гнетущим, чем римский император Нерон. Словно выходец из мрака, явился он на землю, став олицетворением Смерти, посланником самого Дьявола в качестве неоспоримого доказательства человеческой порочности. Римское общество сначала вскормило грудью людоеда, а затем выпустило его из клетки, разрешив действовать по собственному усмотрению.
Скорее всего тем, что он выжил, как, впрочем, и диким нравом, он обязан матери, сумевшей привести в действие тщательно разработанные механизмы захвата власти. Мальчиком и юношей наблюдая за интригами знаменитой правнучки Октавиана Августа, Нерон не мог не испытывать смутного страха и щемящей тревоги, связанных со своим двусмысленным положением. Эти обстоятельства рано сделали Нерона неравнодушным к власти, а испытанные им в детстве страхи, когда он часто находился под прямой угрозой истребления, стимулировали в нем развитие деструктивных мотиваций. К тому оке эти импульсы старательно возбуждались его матерью, а затем противоречие углубилось решительным нежеланием взрослеющего сына находиться под чрезмерной опекой Агриппины и одновременно осознанием неспособности совершить нечто неординарное в качестве государственного деятеля.
Когда в семье Гнея Домиция Агенобарба и Агриппины Младшей родился сын, его имя начали сразу же окружать легендами. Мать, всецело ориентированная на власть в империи, постаралась, чтобы после его рождения по Риму и окрестностям поползли слухи о знамениях, говоривших о рождении будущего царя. Еще не минуло и года со дня восшествия на престол молодого императора Калигулы, ее брата, который, казалось, очень любил Агриппину Младшую, значит, их отношения вполне позволяли распространять подобные слухи. Подтверждение правильности своего шага она получила через пятнадцать дней, когда во время торжественной ритуальной клятвы консулы наряду с именем Калигулы произнесли и имена его трех сестер. Политическая обстановка благоприятствовала тому, чтобы заявить о появлении своего чада как о приходе нового мессии. Мать Нерона с первых дней его жизни стала выстраивать героический сценарий его жизни, при этом в значительной степени рассматривая сына в качестве механизма своего собственного восхождения к власти, что конечно же отрицательно сказалось на его восприятии жизни ребенком. Она создавала в душе мальчика факел, который обязательно предстояло зажечь; в этом она была уверена, и эта неуклонная уверенность постепенно заполнила и рожденное ею юное создание.
С матерью Нерону повезло: она всегда ходила по краю бездны, вложив в него готовность действовать всеми дозволенными и недозволенными способами. Она заразила его собственным пренебрежением к людской жизни и страстью властвовать. Пока Агриппина строила планы своего восхождения к вершинам власти, отец мальчика, Рыжебородый (так переводится имя Агенобарб), бесцеремонно заявил, что «от него и Агриппины ничего не может родиться, кроме ужаса и горя для человечества». Но скорее всего, Светоний намеренно приписал эти слова Агенобарбу, он этим хотел подчеркнуть не столько предопределенность порочности Нерона, сколько гнусные качества его отца. Действительно, Агенобарб, будучи внуком Марка Антония и сестры Августа Октавии, не унаследовал ничего достойного от своих именитых предков. Разврат, инцест и убийства были характерны для этого пресыщенного и на редкость циничного человека. И, безусловно, маленький Нерон, подрастая, ощущал удушливое и разрушающее его личность действие недоброй славы как отца, так и матери. Как и Агриппину, Агенобарба обвиняли в кровосмесительной связи со своей сестрой, и так же, как у дочери почитаемого Германика, у него напрочь отсутствовали моральные принципы и даже малая толика желания прислушиваться к общественному мнению. Он умер, когда сыну было три месяца, поэтому в наследство Нерону достались лишь нелестные слухи о его беспутном родителе.
Женская идентификация Нерона очевидна, и во время взросления мать не столько перестаралась с внушениями, сколько со способом их подачи. Хотя в первые годы жизни он видел лишь женщин любящих и заботливых, ободряющих и предсказывающих его будущее царствование, мать всегда навязчиво доминировала над всеми. Сначала она, а затем, когда Агриппина вместе с младшей сестрой Ливиллой была сослана Калигулой на Понтийские острова за участие в заговоре против него, его тетка Лепида занимались воспитанием будущего принцепса.