9 подвигов Сена Аесли. Подвиги 5-9
Шрифт:
На тысяча двести девятнадцатом подозреваемом (специалист Отдела разработки гипнотизирующих скринсейверов Вин Довс) министр вышел из транса.
– Я в вас не ошибся, Браунинг, – сказал он, откидывая штору. – Кстати, вы учли в своих построениях, что преступник может применить не только кирпич, но и магию?
– Нет, – решительно ответил сыщик. – Это бы все усложнило, а дело и так непростое.
– Разумно. Но дело не просто непростое. Дело просто ужас какое непростое. Даже и не знаю, как вы теперь выпутаетесь. Впрочем, кое-чем я вам
Тотктонада взял первую страничку списка подозреваемых и оторвал от нее нижнюю половину. Опустил обрывок и остальные 113 страниц в вечно голодный уничтожитель бумаги. Потом протянул верхнюю половину уцелевшей страницы Браунингу.
– Вот люди, которые в момент преступления будут находиться в этом кабинете.
– Откуда?.. – закричал Браунинг, впиваясь глазами в листочек.
Тотктонада бросил на стол «Вечерний Перезвонинг», открытый на программе передач на завтра.
28 мая .
…13:30. Ток-шоу. «Массовая культура – просто зло или зло абсолютное?» [93] Авторская программа Зана Нудинга.
15:00. Круглый стол в кабинете премьер-министра. «Профилактика преступности – гениальная идея или очередная глупость?» Ведущий – Бальбо Рюкзачини. Участвуют премьер-министр Тетраль Квадрит, министры Грег Аесли, Дик Гаттер, Брэд Пейджер и Тотктонада.
16:00. Скрытая камера. «Издевательства над слабоволшебниками – спорт или болезнь?» Самые веселые шутки магов над мудлами…
– Всем участникам передачи уже сообщили о предсказанном преступлении. Под строжайшим секретом, на условиях неразглашения, нераспространения, нерастрезвонивания… – Тотктонада усмехнулся. – Короче, завтра будет во всех газетах.
Браунинг поднял глаза на серого министра.
– Простите, сэр, но теперь мне придется вписать в подозреваемые и вас.
– Разумеется, – произнес Тотктонада без всякого выражения. – Только не забудьте вписать и себя.
Министр зевнул.
– Да, чуть не забыл. Премьер-министр взял дело на особый контроль. Вам придается его личный представитель, которому вы будете немедленно докладывать о ходе расследования.
Тотктонада посмотрел на Браунинга, и тот прочел по его плотно сжатым губам:
«После того, как доложите мне».
– Представителя зовут Ромуальд, – сказал министр и глянул в угол кабинета. – Вот он.
Только теперь Браунинг заметил круглого лохматого человечка, который тут же спрятал что-то у себя за спиной.
– Так эта… – прогундел Ромуальд, – если вам чаю, так он без сахара. А если кофе, так он кончился. Минералка вон есть.
Браунинга нет, зато есть премьер-министр и Ромуальд
Ромуальд, в отличие от отца Браунинга, не был сыщиком высокого уровня. Он не был сыщиком низкого уровня. И вообще он не был сыщиком. Зато он был вторым человеком после премьер-министра. Хотя человеком он тоже не был…
Так, стоп. А то мы совсем запутаемся. Попробуем сначала.
Когда-то Ромуальд работал простым домовым у рядового мага Тетраля Квадрита. В то время каждый маг имел в подчинении персонального домового. В обязанности этих беззлобных, угнетенных существ входило: подолгу спать, сплетничать о хозяине, воровать у него вещи и еду, жаловаться на тяжелую судьбину, мечтать о свободе и приносить почту с почты. Домовые добросовестно исполняли все, кроме последней, самой непосильной обязанности. Еще они любили хвалиться, кто из хозяев больнее дерется.
В действительности редко кто из магов хотя бы повышал голос на своего домовенка, но благодаря развитой системе оповещения в служивом народе ходили ужасные слухи о жестокости колдунов. Когда молодой домовой слышал степенные рассказы стариков: «Мой-то вчерась опять горючей смолой окатил, а опосля каленым железом прошелся», то от зависти начинал врать что-то совсем кошмарное.
Постепенно в среде слуг крепло убеждение, что маги «чем дальше, тем озверелее» и «коли так оно дальше пойдет, то ну его лесом». Назревала типичная революционная ситуация: верхи ничего не знали, низы ничего не делали. И назрела.
А началось все как раз с Ромуальда. Однажды утром, когда он притащил своему хозяину утреннюю почту, то застал Тетраля в ярости.
– Ромка! – прошипел маг. – Ты когда убирать за собой научишься?
– Ась? – уточнил домовой, придерживая под жилеткой увесистую бандероль, которую он извлек из почты Квадрита и теперь изнывал от желания поскорее ознакомиться с содержимым.
Рассеянность слуги не ускользнула от внимания мага, который как раз репетировал гневную речь, посвященную преступлениям Мордевольта, и находился в возбужденном состоянии духа.
– Ромуальд! – возвысил голос Тетраль. – Я с тобой разговариваю!
– Будет сделано! – невпопад отрапортовал домовой, пытаясь понять, что это за штуковина такая упирается ему в ребро.
– Уже сделано! Ты опять устроил попойку у меня в спальне?!
Ромуальд закатил глаза. Он никогда не понимал чистоплюйства своего хозяина.
– Дык, вашбродь, это сестренка моя из деревни приехала, переночевать попросилась…
– А это что? – Тетраль потряс перед носом домового здоровенным полосатым носком.
Ромуальд поморщился. Носок был такого размера, что его гипотетическая сестренка могла поместиться в нем с головой. И тут же задохнулась бы, потому что хозяйка носка троллиха Шамба отличалась веселым нравом, но не аккуратностью.
– Ой, какие мы нежные, – проворчал он, – а за почтой самому сходить, так ноги отвалятся.
Домовой с чувством сплюнул и медленно направился к двери.
Это стало последней каплей.
– Во-о-он! – заорал Тетраль. – Чтобы духу твоего… И гадость эту забирай!