99 мир – 1. Маджуро
Шрифт:
Он покрутился перед сестрой, похваляясь обновками почти своего размера – выдал Пенант, когда они вернулись из бани. Надо быть убедительным, чтобы сестра не влезла ради него во что-то нехорошее или опасное. Тогда мать останется совсем одна!
– Мама… – Кора стала серьезнее. – Лука, она заболела. Вся горит, у нее лихорадка! Я не знаю, что делать! Твой хозяин – целитель, вдруг у него найдутся какие-то снадобья? А может, ты убедишь его навестить нас? Мама обрадуется, если тебя увидит…
– Я поговорю с ним, Кора. Обязательно поговорю!
Его речь прервал разъяренный вопль:
– Лука! Несносный мальчишка! Где тебя ноги носят?
– Ой-йо! Это тетушка Мо! – И Лука затараторил: – Кора! Мне пора! Обними маму за меня! И не смей…
– Лука! Ох и надеру же я твой тощий зад! Живо ко мне! – продолжала распаляться женщина, приближаясь. – Кто это там с тобой?
Кора расхохоталась и сорвалась с забора. Лука услышал, как она застонала, снова упомянула порочную мать Двурогого и крикнула:
– Держись, брат! Я буду приходить!
– Не влезай в неприятности, Кора! Ты слышала? – продолжал орать Лука, когда тетушка Мо схватила его за ухо и потащила домой.
Там она честно выполнила все обещанное. Надрала его тощий, но усиленный метаморфизмом зад, что Лука стерпел, не поморщившись, а потом до отвала накормила жареной требухой с луком и картошкой. После смерти отца столько вкусной еды за раз мальчик не просто не ел, даже не видел.
На все его благодарности она отводила взгляд. Луке показалось, что в ее глазах появились слезы, но рассмотреть он не смог, женщина отвернулась. Тяжело поднявшись, тетушка Мо положила ему еще порцию и стукнула миской по столу:
– Ешь!
Осоловело глядя на нее, он взял ложку, рыгнул, смутился и спросил:
– Тетушка Мо, а что случилось с тем, кто был до меня? Вы назвали меня новым мальчишкой господина, а старый, мол, тю-тю… Что это значит? Господин Ядугара предпочитает делить постель с мальчиками?
Он слышал о подобных вещах от Коры, хотя и слабо представлял процесс. Впрочем, и сама сестра не могла похвастать знанием нюансов.
– Пресвятая мать! – Тетушка Мо трижды провела пальцем по правой щеке, взывая к матери богов. – Что за мерзости лезут из твоего грязного рта? Господин целитель охоч до юной плоти, но той, что с дырочкой между ног, неразумный ты мальчишка!
– Тогда почему…
– Довольно! Никогда и никого не смей расспрашивать о господине! Ты меня понял, Лука? Тем более не задавай подобных – да вообще никаких – вопросов господину! Иначе встретишь свой следующий рассвет в могиле! Марш к себе!
Лука сполз с высокого стула, еще раз поблагодарил тетушку Мо и, еле двигаясь, поплелся на чердак. Что бы она ни говорила, ради мамы ему сегодня придется задать вопрос господину.
Все-таки Пенант говорил, что тот справедлив и великодушен.
Глава 12. Приступим!
Лука привел чердак в полный порядок: выкинул мусор и хлам, вымыл полы и все поверхности, снял паутину
Вечером его снова покормили, правда, на этот раз вместе с другими рабами. Их было немного: уже знакомая ему тетушка Мо, смешливая девушка Рейна и сухой жилистый мужчина с военной выправкой, чье имя Лука пока не узнал. Последний забрал свою порцию и вернулся к воротам, где исполнял роль привратника.
Рейна не уставала выпытывать у Луки подробности его свободной жизни. Сама она оказалась в столице не по своей воле. Ее мать слегла от болотной лихорадки и больше не встала, а отчим на следующий день после похорон продал падчерицу пронырливому работорговцу, чей путь лежал через их село. На первом же аукционе девочку выкупил господин Ядугара, а с какой целью – было настолько очевидным, что Лука тактично не стал спрашивать. Сейчас Рейне было двадцать, и почти треть жизни она провела в этом доме.
После ужина Лука вернулся на чердак и, заскучав, стал размышлять о своем даре. Он думал о нем целенаправленно, задаваясь вопросами о сути, возможностях, о том, как его получил и кем теперь может стать – не только в этой жизни, а вообще, – и разум, покопавшись в наследии Эск’Онегута, вытащил оттуда ответы и знание.
Лука, вернее, Лука Децисиму – только тело. А вот Лука’Онегут – это, собственно, он сам, та личность, что росла в нем, объединилась с опытом Эск’Онегута и после этой жизни продолжит существовать. Пусть даже в другом мире и в новом теле.
Это знание привело к мыслям о Колесе. Ограничений на вращение нет, и чем чаще это делаешь, тем выше становится уровень Колеса, но каждая попытка стоит десять очков Тсоуи. Как улучшать Тсоуи, Лука пока до конца не понял. Любые поступки, идущие на благо вселенской гармонии и баланса? А как улучшился вселенский баланс, когда он вступился за мать и получил за это свое первое очко? Что вселенной до судьбы стареющей самки разумного вида одного из бесчисленных миров? Тем более, как выяснилось, с дефектным генетическим кодом.
Впрочем, осознание всего этого не дало Луке ничего такого, что изменило бы его планы. Он в первую очередь оставался мальчиком – сыном своей матери и братом непутевой сестры, – и самым важным для него было убедить господина Ядугару если не вылечить маму, то хотя бы разрешить ее навестить.
И если с мамой все будет хорошо, он подумает, как освободиться. Оставаясь в рабстве у Ядугары, родным не поможешь.
Целитель с учеником вернулись домой поздним вечером. К этому времени Лука совсем заскучал. Проводить в неподвижности многие часы и дни ему было не в новинку, да он так всю жизнь просидел! Но вместе со здоровьем пришло и свойственное возрасту желание двигаться.