999999999 маны. Том 4
Шрифт:
Изнутри общежитие больше напоминало одну большую зону для отдыха в какой-нибудь дорогой компании, нежели место, где люди ночуют между парами. Помимо комнаты для йоги с прозрачными стенами, фудкорта, что сейчас был закрыт, и тренажерного зала, я краем глаза заметил целый угол со шлемами виртуальной реальности.
Всё время, пока мы поднимались по лестнице на третий этаж, где меня и решили поселить, я задавался вопросом — сколько почек нужно продать за год обучения здесь?
Так и не определившись с ответом, я вошел в свою комнату в дальнем конце коридора. Дама, что всё это время меня молчаливо
КОБРовцы припёрлись к Элизе. Не знаю, что это предвещает. С одной стороны, такая заявочка означает, что к нам теперь относятся как к реальной власти и это, безусловно, хорошо. Однако вряд ли бы Карлов с Укольцевым пришли просто затем, что поздравить девушку с новым титулом.
Республике что-то нужно от Элизы. Империи, в свою очередь, что-то нужно от меня. Забавно, конечно, вот только превращение моей жизни в бюджетный вариант Ромео и Джульетты — это последнее, что меня сейчас интересует. Я решил остаться в Академии не потому что у меня «должок» перед КОБРом и не потому, что они намекнули на возможную войну.
Я решил остаться… потому что о том же самом меня просило и УБИ.
Разумеется, когда какая-то из враждующих сторон хочет подписать тебя на что-то мутное, всегда есть вариант ловко увернуться и выйти в дамки. Но когда обе спецслужбы просят об одном и том же, то хочешь-не-хочешь, закрадывается мысль о том, что, возможно, тебе стоит к ним прислушаться. Разумеется, мне не верилось, что вопрос моего обучения может как-либо влиять на вероятность следующей великой войны, однако такое поведение со стороны каждой страны заставляло как минимум хорошо задуматься над своим следующим шагом. Надеюсь только… Элиза тоже это сейчас понимает.
Конечно, ходить на поводу УБИ или КОБРа я не собирался, однако прежде чем ломать стену напролом, нужно убедиться, что за ней не спрятан ров. Этим я и займусь. Сначала нужно встретиться со Шраутами.
Решив, что вернее всего будет провернуть это через Тину, я собрался наконец-то поспать. Но стоило мне об этом подумать, как, не особо стараясь соблюдать тишину, в комнату ворвался агент Рубан.
Сначала он несколько минут активно размахивал руками и тараторил о том, какой я мерзавец, как его все достали и насколько же ему очертело всё вокруг. Только затем мужчина уселся на пустую кровать напротив меня и начал говорить по существу.
— С ректором мы разберемся, у тебя не будет проблем, — он наконец-то выдохнул и уставился себе под ноги. — Но советую на будущее следить за тем, кого ты бьешь в этом городе. Людей с влиянием и связями здесь не меньше, чем бездомных. Это тебе не Альянс Пяти, Марк.
— Я понимаю, но Драгош сам напросился, — я развел руками. — Не люблю, когда меня держат за дурака, — на мгновение наши взгляды пересеклись.
— Слушай, мне прекрасно известно всё, что ты сейчас хочешь мне сказать, — Рубан цокнул языком. — Шрауты обещали тебе одно, а получил ты счастливые студенческие годы, чтоб их. Вот только тебя никто не обманывал, — он покачал головой, — умышленно, по крайней мере.
Я фыркнул.
— И мне должно стать легче?
— Нет,
Моя бровь заинтересованно поползла вверх.
— Они забыли, что Альянс Пяти — независимая страна, пусть и только формально. А потому, когда одного из председателей кланов просто берут и увозят куда глаза глядят, то кто-нибудь может начать задавать вопросы.
— Например… — я поднял указательный палец вверх, — Республика?
Рубан наигранно улыбнулся.
— Бинго. И поэтому нужно было придумать более-менее вменяемое оправдание тому, почему ты здесь, — он оглянулся по сторонам. — Вот в этом оправдании мы сейчас и сидим.
Я нахмурился. Всё же можно было решить этот вопрос гораздо проще.
— Но почему просто было не сказать об этом мне? Я мог бы сделать какое-нибудь заявление, как председатель. Все вопросы бы отпали, мне бы не пришлось здесь торчать, а ректору Драгошу — тратиться на гипс.
— На это не было времени, это раз. Не знаю, насколько для тебя будет откровением, но история в Постере не может считаться официальным заявлением. Для таких вещей нужна хотя бы минимальная подготовка.
Допустим.
— И тебе никто не доверяет, это два.
— С чего бы? — я хрустнул костяшками пальцев, глядя на свой кулак.
— А кто ты, Марк? — Рубан хмыкнул, — Еще месяц назад тебя толком не было даже на наших радарах. Не то что на Шраутовских. И вот ты появляешься и за считанные недели переворачиваешь политическую игру целой страны с ног на голову. Что бы ты сказал в заявлении? Что гостишь у Шраутов? Они отлично знают цену репутации и не рискнут ею ради того, кто может выкинуть буквально что угодно через какой-нибудь час после заявления. Так что Академия… — он сделал паузу, — была лучшим из доступных вариантов.
— Но вы же понимаете, что я не буду здесь учиться?
— Мы вроде бы не идиоты. Разумеется, всё твоё обучение будет чистой фикцией. На деле ты можешь быть полностью свободен уже через неделю.
Иногда я поражаюсь тому, насколько одно жалкое предложение способно вывести меня из себя. Когда меня загоняют в рамки, я инстинктивно хочу из них выбраться.
— Я могу быть свободен через неделю? Да ладно? — я наклонился к УБИшнику, — И кто же меня остановит от того, чтобы я просто взял и ушел сейчас? Ты?
Не сильно впечатленный Рубан устало сложил руки на груди.
— Да никто не остановит, — он вздохнул. — Разве что твоё любопытство. Герберт Шраут сможет пообщаться с тобой только через неделю, ему есть что предложить и есть что рассказать. Он лично попросил, чтобы я это до тебя донёс.
— И чем же он так занят, раз не может встретиться с человеком, которого волокли сюда из другой страны? — я не видел никакой логики в таком поведении.
УБИшник покачал головой.
— Мы недооценили масштаб того, что произошло в Альянсе. Республиканцы зашевелились. Это перепутало карты всей имперской верхушке, включая старика, — мужчина снова хмыкнул. — А что же до того, чем он там конкретно занят — я хер знает. Может, пьет кровь девственниц, чтобы протянуть лишний денек, может, ещё что. Дед старее всех живых, дел у него точно не оберешься.