А что выберут простые люди?
Шрифт:
— Я не могу этого допустить. Я просто…
Вдруг он скатился и сел.
— Подожди секунду. Всего одну секундочку!
Он повернулся и начал рыться в ящике ночного столика. Оттолкнув бумаги и кассеты с пленками, он наконец достал толстый блокнот и ручку. Затем он принялся яростно писать.
Она сидела и с интересом переводила взгляд с блокнота на его напряженное лицо.
— Что ты собираешься делать?
Он продолжал ожесточенно писать, время от времени перелистывая страницы. Последняя отметка, он сделал паузу и посмотрел на нее.
— Вот.
Еще одна мысль, и он вернулся к контракту, чтобы внести окончательные поправки. После краткого рассмотрения своей работы он вручил ей контракт.
— Вот! Вручи это любому палачу, который будет председательствовать на твоем символическом заковывании в кандалы завтра. Есть шанс, что они не будут читать его до того как подпишут, а тогда уже будет поздно. Никто из них не ожидает никаких изменений.
Она небрежно взяла контракт и, едва взглянув, отложила в сторону. Затем она обняла его за плечи.
— Послушай, Ориел…
— Гм?
— Ориел…
— Гмм? Ты слишком много говоришь…
Комната была умеренно заполненной. Преобладала атмосфера вечеринки, и костюмы женщин больше соответствовали вечернему выходу. С ними по части портновского искусства соперничали мужчины. Несколько видов дыма различной степени крепости и едкости висели в воздухе в виде вопросительных знаков, несмотря на все усилия кондиционеров.
Однако единственная женщина затмевала всех остальных.
Около нее было два джентльмена. Один — лысый и склонный к знакомому жирку. Это был дядя Дон Техас. Другой — много моложе, высокий с дьявольской бородкой и мрачной внешностью. Он не творил, но много улыбался. Ориел была великолепна в геммах, серебряной пыли и мехах. Ее личико феи осталось тем же самым, но было в нем что-то еще. И даже не одно нечто, не являвшееся результатом косметики. Теперь она была звездой. Через дальнюю дверь вошел Девид и с надеждой огляделся. Дядя Дон заметил его первым.
— Девид, мальчик мой! Иди сюда!
Девид распознал дядино мычание через всю комнату.
— Привет, Дядя Дон. Привет, Джохансон.
Увидев его, Ориел чуточку разволновалась, но быстро пришла в себя.
— Девид, милый, как я рада тебя здесь видеть. Ты мне ничего не говорил.
— Я всего несколько часов назад прилетел из Ниццы. Мне сказали, что ты здесь.
— И не ошиблись, — весело проговорила она. — Ну, а как твои дела, дорогой мой?
— Теперь уже не уверен.
Он взял ее под руку и увел от остальных. Дон чуть пробурчал что-то себе под нос, а Джохансон улыбался.
— Это мой первый шанс повидаться с тобой после той ночи, — прошептал Девид. — Ну, как прошло с контрактом, все в порядке?
— С контрактом? Ты о чем?
— Ты что, не помнишь
Она захихикала.
— Ах, это. Случилось самое восхитительное! Я взяла его с собой на собеседование, как ты сказал. Но твой Дядя Дон — право же, он очень мил — и этот милый мистер Пеллигрини дали мне гораздо лучший контракт. Там забита масса денег, гораздо больше, чем прежде, хочешь верь, хочешь нет, и высшие строки в афишах.
— Ориел, — промычал Девид, хватая ее за плечо, — ты просто не понимаешь, что ты наделала? Ты вычеркнула свою жизнь на всем протяжении этого контракта! Почему ты меня не послушала, Ориел, почему? Почему?
— Девид, ты делаешь мне больно!
Дон и высокий молодой человек стали приближаться.
— Объясни-ка мне, в чем тут дело? — промямлил Дон. — Здесь ведь предполагается праздничное собрание, а ты, дорогой племянничек, выглядишь, как на похоронах.
— На минуточку, дядя. — Девид утянул Дона в сторону. — Почему ты изменил тот контракт, который она тебе показала?
— А что они там изменили?.. А, ты имеешь в виду то, что она принесла на собеседование? Черт возьми, Девид, ты должен был знать, что наши юристы никогда не допустят такого свободного контракта, позволяющего разные увертки. Особенно для нового таланта. Вдвойне особенно для хорошенькой девки. Меня это еще не очень волновало, но Пеллигрини и старина Мусфейс просто вскипели. После этого они дали ей стандартный, неурезанный союзный контракт. Что тебя гложет?
Девид устало вздохнул.
— Ничего, ничего. Ты просто сделал то, что считал правильным, дядя Дон. И всякий, кажется, согласится с тобой. Я просто… о, дядюшка, мать твою!..
— Девид!
— Ладно, — он прошел к низенькому столу с пуншами.
— Послушай, Ориел, мы обговорим это сегодня за обедом.
— О, Девид, я очень извиняюсь, но я не ожидала тебя! Сегодня вечером у меня выход с Лейфом. Он предполагается на ведущего героя в моей серии, ты ведь знаешь. Студия организует после этого большой рекламный ужин.
Лейф снисходительно проговорил:
— Извини, старина.
— Да все так, — Дейв повернулся и отправился к двери.
— Потрясающе, — проронил ведущий герой, отхлебывая пунш.
— О, дорогой, — пробормотала Ориел, — как ты думаешь, он не очень взбесился? Я не собиралась расстраивать его.
Чуть колеблясь не от одного лишь пунша, герой серьезно заметил:
— Нет, несмотря на наше поведение, он ушел вполне в своем уме. — Он улыбнулся, увидев недоуменную нахмуренность на лице красотки. — Еще мартини, дорогая?
Конторка Девида была завалена бумагами. С ней удачно сочетались еще две вещи: маленький календарь и неглубокое стеклянное блюдо. В блюде была вода, камень, пластмассовое растение и зеленая черепашка. Все они существовали в абсолютной гармонии друг с другом и со всем окружающим. Прекрасная металлическая конторка блестела в слегка приглушенном свете люстры, а черепашка двигалась благодаря своему жизненному току.