А не пора ли мне в ДОРОГУ?!
Шрифт:
К чему это всё? Да всё к тому же – сила мне нужна сейчас и желательно побольше, а не когда-нибудь потом. И артефакты, с, возможно, магией крови, могут мне дать лишний козырь, с помощью которого я смогу перевернуть в свою пользу даже самую отвратительную ситуацию. Примеры – артефактный меч, запёкший меня моей же молнией, или тот кристалл, которым Кларк пытался убить Лану. Ударная мощь – закачаешься, а ведь он пусть и необычно сильный, но маг продвинутого ранга.
Но вот, наконец, под потолком арены раздался взрыв, и я, решив вот так сразу не смещаться с позиции, отправил полтора десятка ледяных снарядов наперерез кровавым, моментально сформированным и запущенным в мою сторону копьям. Вот только если моё заклинание спустя полсекунды скорректировать было невозможно, то мой оппонент такой проблемы не испытывал, и его копья совершенно не пострадали, избежав столкновения с линейно движущимся льдом. Сам вампир закрылся вздыбившейся перед ним стеной крови, что, впрочем, никак не повлияло
– Нет, дружок, так дело не пойдёт…
Выдохнув, я параллельно сделал три вещи: оградился от опасности ледяной стеной, создал и напитал маной пару мечей, и выстрелил собой в сторону противника, намереваясь ударить в самый последний момент. Благо, скрывающийся за стеной крови вампир никуда сбежать не пытался…
Взмах, ещё один, и в сторону моего противника устремляется две гудящих волны маны. Одна прямо в цель, а вторая чуть правее и выше. Другую сторону я намеревался перекрыть обладающим высокой мощью экспертным огненным копьем, почти сформировавшимся над моим левым плечом, но что-то пошло не так: словно насмехаясь надо мной, кровосос стянул всю находящуюся поблизости кровь к себе и облачился в шевелящийся алый доспех. Волна маны была уже в считанных метрах от него, и он сделал то, чего я не ожидал совершенно – вскинул руку, и буквально поймал обращающую в ничто даже сталь волну маны, спустя мгновение сжав пальцы – и раздавив её. Нарушение столь хрупкой формы вспышки маны привлекло к обширному взрыву, вынудившему меня защититься волной воды – и сместиться к земле в ожидании ответного удара. Но когда я обернулся с парочкой барьеров наготове, никаких копий не обнаружил – пространство арены прекрасно просматривалось. А это значило, что атаковать будут с другой стороны. В спешке бросив себе за спину оба барьера, - водный и воздушный, - я только-только обернулся, поднял обе руки к груди и сформировал пока бесформенный вал белоснежного пламени, когда сквозь мою защиту прорвалось огромное лезвие из крови. Я на рефлексах ударил по нему огнём – и только после понял, что сделал это зря. Задержав дыхание и закружив вокруг вихрь, я ринулся назад… но образовавшийся вокруг туман уже перестал являться таковым, приняв форму сотен небольших, но, я уверен, опасных снарядов. Убить меня не убьют, конечно, но поражение точно засчитают…
Нет.
Такие мысли – не то, что должно быть сейчас у меня в голове. Во время тренировок привыкая к тому, что у тебя есть второй шанс, человек может бессознательно пропустить удар в настоящей битве – и умереть. Даже то, что это всего лишь бой для оценки моих сил с засранцем, обладающим чёрт знает какой мощью, не значит, что я могу расслабляться.
Воздух вокруг меня задрожал, а вихрь – ускорился впятеро, начав стремительно расширяться и обрастать вторым слоем из воды, на таких скоростях способной ударить не хуже чего-то твёрдого. Нет ничего сильнее природных явлений, но и поддержание такой магии в её полноценном виде давалось мне тяжело: вот так, невербально и за столь короткий срок, я ураганов ещё не создавал. Но мощь ветра и вложенные объемы маны сделали своё дело, всосав в себя и закрутив кровь, тут же смешавшуюся с моей водой. Я отчётливо ощущал каждую каплю подчиняющейся чужой воле жидкости, и никак не мог перехватить контроль над ней. Но если кровь не хотела переходить под мою руку, то я всегда мог вывести её из игры, воспользовавшись кратковременным замешательством противника. Напрягшись и, буквально, услышав скрип собственных зубов, я разом заморозил несколько тонн жидкости. Одновременно с тем вихрь спал, и ледяная громада, на ходу покрываясь новыми слоями прозрачного панциря, заняла часть арены, сжавшись до предельно малых размеров и заточив всю смешанную кровь в своём ядре. Воплощая этот во всех смыслах безумный план, я ни на мгновение не сводил взгляда с замершего в двадцати метрах вампира. Оклемавшись после нашей стычки, он стоял, убрав руки за спину, и заинтересованно наблюдал за моими действиями. Я не знал, делал ли он что-либо, так как магия зачастую скрыта ото взглядов всех кроме своего создателя, но почему-то мне казалось, что никакой подоплёки в его показном ожидании не было. Аура холодного спокойствия, разлитая вокруг вампира, внушала трепет и уважение, но я был бесконечно далёк от того, чтобы воспринимать сейчас столь тонкие материи. Всё, что я видел сквозь застлавшую глаза пелену смешавшейся с яростью боли – это врага.
– Скреплённые волей и направленные твёрдой рукой...
– Раскинув крылья, я сформировал сразу двенадцать
– … разящие мироздание, обрётшие форму, движущиеся только вперёд.
Но даже так, двенадцать напитанных маной мечей по разрушительной силе многократно превосходили всё, что имелось в арсенале мага ранга эксперта и не требовало длительной, минимум секунд в пятнадцать, подготовки. Возможно, это прозвучит самодовольно, но в условиях путешествия и критического отсутствия понимания принципов создания заклинаний, - навык, когда я обратился к нему за помощью, радостно предложил дополнить себя ещё одним вариантом из списка – [Конструктором Магии], что я посчитал совершенно нерациональным, - суметь усилить индивидуальную способность – это достижение. И оно принадлежит мне, так как Лана помогать в этом действе отказалась, обозвав моё заклинание попыткой изобрести костыль. Но это нужный костыль, и я считал, что двенадцать мечей – и два меча, это, всё-таки, две большие разницы.
– Первая формация.
В одно мгновение мечи крестом выстроились над моей головой, а в следующее – выстрелили вперёд, лишь немного не дотянув до преодоления звукового барьера. Расстояние, отделяющее вампира от меня, было преодолено ещё до того, как я успел возвести защиту от собственной атаки. Сначала по арене прокатилась череда взрывов, заставивших дрожать землю, а после в выросшую передо мной стену воды ударило чёрное магическое пламя, бессильно растёкшееся по препятствию. Моя собственная мана просто не могла нанести существенного вреда самой себе, что, определённо, позволяло устраивать взрывы даже в таких, замкнутых пространствах.
Но своей цели я добился – попал в вампира и, определённо, его ранил, так как даже Лану такой взрыв разорвал бы на кусочки. Правда, ей на это плевать, но обычные, даже очень сильные вампиры, едва ли могут так же восстанавливаться после любых повреждений. Один раз, второй – и у них просто не останется сил на повторение такого подвига…
Но в момент, когда я уже хотел развеять витающий в воздухе дым, кто-то сделал это за меня. И вид чуть наклонившего голову, заинтересованно меня рассматривающего вампира, которого, казалось, взрывы даже не задели, вызвал в моей голове болезненную пульсацию. Сейчас мне хотелось пустить ему кровь гораздо сильнее, чем раньше, и остатки моего самоконтроля трещали по швам. Немного сглаживал углы тот факт, что за спиной этого явно не самого молодого человека раскинулись две пары действительно огромных чёрных крыльев, но… что он, чёрт возьми, о себе возомнил?!
Оттолкнувшись от земли, я пулей выстрелил вперёд, уже сформировав в обеих руках по мечу. В ответ на это кровосос так же создал оружие из крови, которой вокруг него было ещё вполне достаточно для ведения боя. Едва ли я заморозил даже две трети от того, что имелось в его бочке, но необходимости сражаться моя неудача не отменяла. Всё-таки особо разрушительные заклинания являются всего лишь частью моих способностей, и наибольший упор в тренировках с Ланой я делал на ближний бой, столь любимый трудноубиваемыми вампирами.
Укол, рывок, рубящий удар, резко переходящий в ещё один укол – все мои атаки тонули в кажущейся бездонной защите вампира, мастерски орудующего парой слишком прочных рапир. Мы находились на том уровне, когда грани между видами оружия размыты сильнее, чем когда-либо, и гигантский двуручный меч вполне можно разрубить тонкой шпагой, в принципе для рубки непредназначенной. Сила и скорость, помноженные на подпитку оружия маной – элементы, превратившие наш бой в какой-то извращенный танец. Вот я наношу удар, в момент столкновения с клинком оппонента отпуская рукоять и разряжая всю собранную энергию – и вампир в ответ поступает точно так же. Разве что вместо чистой маны в мою сторону устремляется кровь, но это совершенно незначительные детали. Вот с кончиков моих пальцев, сжимающих рукоять нового меча, в лицо кровососа ударяет вереница слабых молний, но прокатившаяся по его коже волна крови надёжно защищает его от любого урона. В то же время, выстреливший из предплечья вампира шип бессильно разбивается о мой панцирь – и мы на секунду отступаем друг от друга, дабы вновь сойтись в схватке.
Вот только несмотря на кажущееся равенство в этих стычках, вампир уделывал меня от и до. Можно оправдываться моим невеликим ростом и длиной рук, или ссылаться на опыт – но попытки оправдаться ничего не изменят. Мой нынешний противник позволял мне атаковать, полностью контролируя ход боя и демонстративно, словно мастер-наставник, отмечал бреши в моей обороне медленными относительно наших скоростей движениями. Хотел бы он, и на моей шкуре ещё с минуту назад прибавилось бы дыр. Навык? А что навык? Я хоть и взялся учиться фехтовать, но до настоящих навыков мне всё ещё было далеко, что пропущенный удар пяткой в корпус вместе с последующими словами и продемонстрировал: