А отличники сдохли первыми - 2: летние каникулы 4

R. Renton

— Хоп! Хоп! Хоп! — Скакнув в сторону в очередной раз, Лось без проблем увернулся от медленного и неуклюжего удара молота, занырнул под следующий и, оказавшись рядом с противников почти вплотную, без затей вонзил тому острие копья прямо под забрало мотоциклетного шлема-интеграла.

Дёрнувшись, толстяк выронил оружие и отлетел на землю от удара коленом, когда Лось вытаскивал оружие обратно. И больше уже не встал.

— Н-на, нахуй!!! — Совсем рядом с ними Змей всё-таки напрыгнул на ошеломлённого и ослеплённого Феникса. И ткнул тонким топорищем ему между прутьев забрала. Протиснув деревяшку сквозь решётку, он

явно попал противнику прямо в глаз. Так как повалившийся на песок воскресенский лорд тут же истерично заорал и схватился за древко обеими руками, пытаясь вытащить его из забрала, несмотря на то, что Змей повис на нём всем своим весом. И, продолжая пропихивать оружие всё глубже, явно норовил достать сквозь глазницу до мозга.

— Сдохни, пидарас! Сдохни!!! — От напряжения под повязкой на лице Змея явно разошлась свежая рана. И по раскрасневшемуся лицу пробежала вниз тонкая струйка крови.

— Змей, шухер!!!

Отчаянный крик Лося ничем не помог его приятелю, который продолжал всё так же азартно выдавливать глаз своего противника. Коротко свистнув, полуторник короля резко описал широкую дугу и вошёл в затылок Змея почти до середины шеи.

Потеряв контакт с головным мозгом, тело пацана мгновенно осело вниз на подогнувшихся коленях. Разжав потерявшие чувствительность руки, лорд Егорьевска шлёпнулся пузом прямо на лицо своего вопящего от боли противника — как только юный монарх с влажным шелестом вытащил меч из его шеи обратно и перестал удерживать его в вертикальном положении.

Проследив за падением тела, Лось вновь поднял затравленный взгляд на своего сюзерена.

— Милорд... — Пацан испуганно попятился, когда король шагнул к нему навстречу, вновь подняв перед собой окровавленный полуторник. — Милорд, я сдаюсь! Я сдаюсь!!!

И в подтверждение своих слов он немедленно бросил копьё на песок.

— Зря, сэр Лось. Зря...

Резко сократив дистанцию, правитель быстро крутанул свой длинный клинок одним только движением кистей. И край меча, свистнув, с хрустом врезался мятежному лорду туда, где никакой защиты у всадников обычно нет — прямо между ног, снизу вверх. Пробив ткань штанов, лезвие поднялось почти до пупа. И тут же выскочило назад.

— Й-А-А-А-А-А!!! — Завизжав, пацан схватился за окровавленный пах, как только меч короля скользнул прочь обратно. И, согнувшись пополам, вопящий лорд Спас-Клепиков повалился на бок, содрогаясь от своей последней агонии.

— О-ху-ен-но... — Чуть слышно выдохнул Гром, как и все неотрывно наблюдавший за этой короткой, но жестокой схваткой. Повернувшись ко мне, он продолжал восхищённо таращить глаза. — И чё теперь?

— Теперь мы снова восстановим единство нашего великого королевства!!! — Юный монарх шагнул чуть назад от поверженных противников, выпрямился и задрал свой меч высоко над головой. Своим звучным глубоким голосом он обращался к притихшему воинству по обе стороны от завершившегося поединка — и к пехоте и к всадникам. — Ни проклятье, ни мятежники... Никто! Никто не сможет противостоять нашему вели...

— КУ-ДУ-У-УМ-М-М...

Окончание напыщенной фразы утонуло в грохоте одной из пушек, развёрнутых в сторону юного правителя южных земель. И хотя вылетевшее из неё ядро не совсем точно попало в высокую фигуру в блестящих доспехах, теперь эта фигура лишилась своего шикарного оружия. Как и правой руки.

Опустив взгляд

на брызгавшие из разорванного плеча фонтанчики артериальной крови, монарх молча сложился на песок лицом вниз, рядом со своими дохлыми вассалами.

— Бросай!

Хозяина этого суховатого голоса я не мог сейчас рассмотреть где-то там, за рядами растерявшихся пехотинцев и всадников. Но безошибочно мог узнать его и на один только слух.

— За Хайзенберга!!!

Над головами конных рыцарей короля мгновенно взлетели какие-то небольшие чёрные предметы, с шипением извергавшие из себя искры и дым. Перелетев через свободное пространство, они упали среди рядов пехоты прямо им под ноги. И разорвались почти одновременно с очередным залпом самодельной артиллерии.

Клубы порохового дыма, вырвавшиеся как из гранат, так и из чугунных стволов, мгновенно заволокли почти весь противоположный берег озерца. Лишь редкие комья асфальта, ошмётки плоти и оторванные конечности вылетели из-за дымовой завесы и гроздью шлёпнулись в воду.

— Это тоже входит в твои план?! — Ошарашенный Роб повернулся ко мне, поправляя перевёрнутую кепку.

— И да и нет... — Я потянулся к чёрному чемоданчику и обернулся к девчонке. — Кира, радируй остальным старт. План "Б".

— Есть... — Не отрывая взгляда от противоположного берега, где в расползающихся клубах дыма к воде шагали контуженные пехотинцы, визжали раненные лошади и хрипели умирающие, она щёлкнула переключателем на рации. — Саратов! Саратов! Мы начинаем! План "Б"!

Глава 13. Внезапный удар

Тайное внедрение в каждый значимый замок. В каждый ключевой гарнизон. Так, чтобы никто не предпринимал никаких попыток к сопротивлению. Чтобы противник сам до конца так и не поняли, что на самом деле вокруг него происходит. А наоборот — думал, что всё идёт так, как ему нужно... До тех пор, пока в один прекрасный момент...

Хороший план. Рабочий. И поэтому его применили не только мы. Но и осколки варщиков во главе со своим пожилым предводителем. Похоже, что его так же не просто убить, как и меня. Или Чёрного Жору.

Вот только они сделали ещё проще. Втёрлись в доверие не к отдельным герцогам или мелким рыцарям в придорожных заставах. А к самому безымянному королю. Подарили ему свою пороховую вундерваффе из бумажной целлюлозы и чугунных труб, которое нехило увеличило и его и без того безмерное эго. Пока в один прекрасный момент...

Самодельные гранаты и ещё несколько пушечных выстрелов разметали не только воинство мятежных герцогов, но и тех, кто пришёл с королём. Удар в спину со стороны варщиков, собравшихся у телег с пушками, был крайне эффективен не только в плане физического уничтожения живой силы противника, но и в моральном.

Среди тех, кто остался на ногах и ещё мог соображать хоть что-то, не осталось ни одного человека, который желал оказать сопротивление внезапной атаке предателей. Гибель их непогрешимого предводителя и самых влиятельных авторитетов местного масштаба даже у конных десятников не оставила никакого стремления к битве. Каждый думал только о спасении собственной шкуры.

Самым надёжным способом спастись в таких условиях была лошадь — стоило только посильнее пришпорить своего скакуна и, растолкав контуженных подопечных, поскорее смотаться с поля битвы куда подальше.