А жизнь так коротка!

Колычев Владимир Григорьевич

Ясно. Иван для Графа – средство сведения счетов с Баулом... Что ж, хотя бы и так...

– А мне по хрену, какой расклад. – Леон наполнил рюмки. – Хоть как, но я урою этих ублюдков...

– Во, наш базар... Короче, ты давай к нам по полной программе... Граф ведь своих в обиду не дает. И «бабки» иметь нехилые будем. Ты хоть знаешь, сколько нам причитается за этих козлов?..

– Не-а...

– По штуке баксов... Во как!

И это за один вечер. Леон задумался... Есть у него путь, которым можно добраться до Наташи. Он станет «быком»

у Графа. Махалово, пальба, кровь своя и чужая. Через все это нужно пройти. Граф должен заметить его, выделить из толпы. Возможно, он займет достойное место в иерархии мафиозной структуры Графа. И этим приблизится к Наташе...

Пальба, кровь... А разве Леон не привычен к этому? Афганистан, зона... Такие вот жизненные университеты. Куда после них? Да туда же, в «бригаду» Вагонетки...

– У меня уже две ходки к хозяину. Да у меня на лбу выбиты судимости. На работу меня хорошую хрен возьмут, только в грузчики, мать их так... Вот и приходится чем попало промышлять. Там что-нибудь слямзишь, там... И все ждешь, когда тебя менты закоцают... А счас мне все по фигу. Меня Граф кроет, я у него в команде. Кому хочешь глотку за него перегрызу...

Балык зыркнул по сторонам злым взглядом и снова наполнил рюмки. Один пузырь уже приговорили... – Харэ, братан! – Леон отставил в сторону вторую бутылку.

– Э-э, ты чего? – вскинулся Балык.

– А того... Наше дело не водку жрать, а клиентов пасти...

Терзания и сомнения вдруг исчезли. Решено – Леон остается на бандитской тропе. Как будто и нет никакого другого выбора...

Леон покосился в сторону баульских «быков». Один из них небрежно достал из кармана куртки несколько купюр разного достоинства и швырнул их на поднос официантке. И вдобавок шлепнул ее по толстой заднице.

– Неужто уходят?..

Да, братки уходили. Медленно поднялись и ленивой походкой двинулись к выходу.

– ...Да в сауне попаримся, Кузьмич давно ждал...

– Только «мочалок» подснять надо...

– На Староградскую смотаемся...

Это услышал Леон, когда они проходили мимо них.

Ага, в сауну намылились. Только не то место им сегодня напарят. И без «мочалок»...

Баульские вышли из ресторана, спустились по ступенькам, остановились. Леон и Балык тут же нарисовались у них за спинами. Все просто, как дважды два. Леон саданул замком рук по спине своего клиента, Балык прилепил кулак с кастетом к затылку своего. Оба «быка» в отключке произвели стыковку с землей.

– Э-э, чо тут за дела? – сквозь бабский визг услышал вдруг Леон справа от себя.

Он повернул голову и увидел, как из темноты на свет выступили еще двое. Кожаные куртки на широких плечах, квадратные физиономии...

– Во блин, Мазура и Хамона замесили...

Все ясно, это братки из враждебного лагеря. Леону хватило мгновения, чтобы осознать это. Еще мгновение он приближался к одному из братков, который имел неосторожность сунуть руку под куртку. Наверняка ствол хотел достать.

Мощным ударом ногой

Леон протаранил его в пах, сбил с точки опоры и другим ударом той же ноги достал пяткой в челюсть. Балык вцепился в руку второму, не давая вытащить ствол. Но при этом получил локтем в нос. Обильно хлынула кровь, но Балык не ослаблял хватку. Как раз в это время подоспели пацаны из машин, вырубили брыкающегося братка.

Вся эта процедура заняла считаные секунды. Зато пришлось повозиться, заталкивая «дрова» в машины. Четыре тела вместо двух. Но ничего, справились...

В «девятке» было тесно. Шутка ли, шестеро в салоне, двое из них в отрубе, да еще смотреть нужно, чтобы в себя не пришли да бузить не начали...

Ехали не меньше часа. Далеко за город забрались, в какую-то деревеньку заехали. Потряслись по ухабам и завернули во двор потемневшего от старости дома.

– Выползайте, суки! – гаркнул Балык, вытряхивая из машины баульских.

Те уже давно пришли в себя и пару раз успели получить по зубам.

Во дворе, кроме двух «девяток» Вагонетки, стояли еще машины. Черный «БМВ» и джип «Гранд Чероки». Возле них накачанные пацаны в кожаных куртках, у каждой тачки по одному. В руках у них были помповые ружья. А ведь ни Леону, ни Балыку не дали даже «нагана»...

– А ты ниччо, пацан, лихо дела закручиваешь, – снизошел до похвалы Вагонетка, когда всех четверых баульских затащили в хату.

И покровительственно похлопал его по плечу. Типа хороший песик, хороший... Леону это не понравилось. Но на лице недовольство не отразилось. В отличие от Будильника, Вагонетка внушал ему определенное уважение.

– Я слыхал, ты карате занимался...

– Занимался...

– Похоже... И в Афгане служил...

– Было...

– Да вроде...

– Ты Кнута знаешь? – пристально вглядываясь ему в глаза, спросил Вагонетка.

Кнута он знал. Четыре года на зоне по карате его натаскивал. Но к чему вопрос? К добру или к худу? А если Кнут личный враг Вагонетки? Такое ведь может быть...

– Да кто ж его не знает...

– Ты мне баки не забивай, говори, знаешь или нет?

– Знаю...

– Знаешь, и все? А ведь ты его не просто знаешь, ты его карате учил... А Кнут пахан авторитетный, его слово и тебе вес придать может...

– А я на чужом горбу в рай не въезжаю...

– Да? Ну ладно... А чего про черный пояс свой молчишь?

– Я ж его не за язык получил...

– Про награды свои афганские чего не расскажешь? – продолжал допытываться Вагонетка.

И сверлил его тяжелым взглядом.

– Мы же не на пионерском собрании...

– Непростой ты пацан, Булат, непростой... Кстати, а кликуха у тебя не слабо звучит...

– Да уж...

– Что ж, поживем – увидим. Может, не в цвет твое погоняло...

– А вдруг не увидим?.. Может, я в сторону отвалю...

– Не-а, не отвалишь, – недобро усмехнулся Вагонетка. – Или с нами, или в расход, только так карты и ложатся. Сечешь?