A.D. Сектор
Шрифт:
— Аскорбинка — час, три за ночь. Еще одна за комнату. — Не заметив его волнения, всё таким же дежурным тоном произнесла женщина.
— Семён дрожащими руками вытащил блистер и оторвал четыре капсулы. — Мамка заметила его дрожащие руки и трактовала это по-своему.
— Да не переживай ты, у нас и мальчики и девочки покладистые. И не надо стесняться своих желаний. — Впервые вижу, что её голос утратил нотки безразличия и, кажется, в самом деле стал понимающим.
Семён кивнул.
— А можно ему мешок на голову одеть. — Сектор запоздало испугался, что Егор может его узнать.
— Можно, —
Дверь открылась, и в вагончик вошел Егор которого вела мамка.
— А вот и мы. Сразу предупрежу: мальчика не бить, товарный вид не портить и дрянью всякой не накачивать. Иначе завтра встанешь вместе с ним на панель. Вот и всё, я ушла.
С этими словами она закрыла за собой хлипкую дверь вагончика и оставила Семёна наедине со стоящим посреди комнаты Егором с мешком на голове, из-под ткани которого раздавались тихие всхлипы.
— Сейчас просто слушай. Откроешь рот и нам хана, понял? — Семён не успел ещё договорить, как Егор часто закивал. — Сейчас ты медленно снимаешь мешок и чтобы ты ни увидел, ты молчишь, ясно? — парень снова часто закивал.
Парень медленно начал снимать с головы тряпичный мешок с мелкими дорожками от слёз на грязной светлой ткани. Сняв его полностью, Егор увидел, кто перед ним сидит и, не сказав ни слова, рухнул на колени, закрыв лицо руками и зарыдав.
Взрослый мужик просто плакал как ребёнок, которого за провинность отходили по заднице. Пришлось встать и отвесить ему отрезвляющую пощечину, не хватало еще, чтобы на его стоны прибежала мамка в компании пары громил.
— Слушай сюда, я пришел, чтобы вытащить тебя, понял? Молчишь и делаешь всё, как я говорю. Открываешь рот, только когда я разрешу, и если дашь хоть намек, не сомневайся, я брошу тебя здесь или пристрелю. Будешь до конца жизни девочкой работать. Уяснил?
Парень снова часто закивал, чем напомнил китайского болванчика, которых обычно ставили на приборную панель в машинах. Егор освобожден, дотащить его до Тритона и один есть. Остались Батыр и Тунгус, которого игра за немногословность окрестила Тамадой. Тонкий сарказм больше присущий человеку смогла воспроизвести машина, которая, по сути, кусок кремния в пластиковой оболочке.
Яркий экран наладонника осветил лицо в полумраке вагончика. Профессор, Егор у меня. Третий вагончик, слева от ворот. — короткое сообщение Данилычу на которое пришёл почти мгновенно ответ: Хорошо.
Минут через десять в дверь постучали. Профессор зашел, щурясь от сумрака после ярко освещенной улицы. Увидев силуэт Егора, который сидел на избранном кресле, обнимая собственные колени и уставившись в стену, Данилыч снял очки.
Егор и в самом деле выглядел скверно. Не в физическом плане, кроме пары синяков парень был здоров, чего не скажешь про его психологическое состояние. Юпитерским хватило суток, чтобы из наглого парня сделать затравленную собачонку. Было даже противно думать, что ему довелось пережить, но подсознание, словно специально
— Ты молодчина, ВивиСектор. Теперь мы можем выезжать из этого ада. — Профессор затараторил, стараясь поднять на ноги Егора, который мысленно был где-то далеко.
— Придержи коней, профессор.
— Что не так? — Профессор, то ли самом деле не понимал, что не устраивает Семёна, то ли старательно изображал идиота, которым явно не был.
— Мы только Егора вытащили, остались еще Батыр и Тунгус. Или ты забыл?
Сектор напрягся, по выражению лица профессора было видно, что все он прекрасно помнит, но его мало тревожит судьба двух игроков. Профессор одел очки и наклонился к Егору, но только лишь за тем, чтобы вытащить из-под куртки Вектор.
Уже во второй раз Профессор направил на Семёна оружие.
— Профессор, я тебе кадык вырву. — Ровным голосом произнес Сектор, готовясь выхватить кривой нож, висящий за спиной на поясе.
— Извини, Сектор. Мне правда неприятен этот поступок.
После этих слов дверь едва не соскочила с петель от удара. Семён обернулся и увидел Старшего, тот хлопал в ладоши и сверкал золотыми коронками в широкой улыбке. Профессор, чью задницу он спас, решил обменять Семена на Егора.
Больше ждать не стоило, и Семён выхватил клинок, чтобы иметь хоть какой-то аргумент против здоровяка и Профессора со стволом. Попутно, другая рука нырнула в карман и выхватив два иньектора из трех, Семён зубами сорвал колпачки и всадил маленькие иглы в шею.
Сознание на мгновение моргнуло, Сектор потерял равновесие, но, как и прошлый раз, через секунду оно вернулось, но не одно, а с невыносимым огнем по телу, словно он вколол в шею расплавленное олово.
Пластиковые тубусы лопнули от силы, с которой зажал их в кулаке Сектор. Синий и красный инъекторы. Космос из звёзд в голове, это от сыворотки Евсеева, значит раскаленный свинец, бегущий в венах, это эффект от шприца с регенерацией. Инъекторы дали не только своеобразные ощущения но и бафы, которые Семён почувствовал моментально.
— Егор, убей профессора или останешься здесь с этим лысым.
Семен сам не ожидал от себя таких слов и тем более не ожидал, что парень отреагирует на них. Голубая сыворотка говорила за него, словно бы захватила контроль над телом Сектора.
Транс, в котором всё это время находился Егор, закончился, стоило проговорить предложение и парень с остервенением дикого зверя бросился на спину профессора, еще до того как тот успел понять суть сказанных Семёном слов.
Неизвестно что юпитерские успели сотворить с бедным парнем, но тот бросился на своего начальника, учителя и лидера словно волк, защищающий свою стаю. Он бил Профессора, вцепившись зубами в шею.
Данилыч и сбивший его Егор полетели на пол и тут заговорил Вектор, выпуская смазанный веер пуль в дверной проем и стоящего в нем Старшего. В него попало несколько штук, но Старший с неожиданным для двухсоткилограммовой туши проворством выскочил из вагончика, будто не заметив нескольких попаданий девятимиллиметровых пуль.
Семен нырнул в сторону под стол и повернул правое запястье с КПК.
— Страйк, огонь по толпе у вагончиков. Бей всех у кого оружие или кто не убегает — Отдал приказ Сектор.