Охота на эмиссара

Двадцать пятое ноября

— Повторяю в третий раз! Назови своё имя! — рявкнул мужчина и устрашающе навис надо мной, опёршись ладонями на неудобные ручки дурацкого пластикового стула.

Откуда в допросной вообще стул с ручками?..

Я видела и понимала всё, что он делал. Он хотел меня испугать. За кого-то принял, хотел добиться, чтобы я раскололась, но мне было в глубине души плевать.

Он был здесь. Со мной. В одной комнате с

Фабрис Робер. Эмиссар высшего звена Службы Безопасности Цварга. Мужчина моей мечты. Мужчина, фотографиями которого я украсила всю комнату.

Когда Фабрис наклонился и между нашими лицами осталось менее десятка сантиметров, я почувствовала, как пол уходит из-под ног. Лёгкие наполнило ароматом крепкого кофе, потёртой кожи и мускатного ореха. А-а-а, Вселенная, как же он пахнет! Я сейчас умру от одного его запаха! Меня плющит от одного его вида, закатанных рукавов рубашки цвета стали и кадыка, который гипнотически ходит вверх-вниз, когда он разговаривает. А эти губы сливового оттенка… Я сошла с ума в тот день, когда его увидела впервые. Шварх! Я даже точно могу сказать, когда сердце сбилось с привычного ритма. Это было тёплое восьмое августа, восемь сорок семь по местному времени. С того самого момента не прошло и дня, чтобы я не думала о Фабрисе Робере.

— Ты решила, что этот дешевый трюк со мной прокатит?!

О-о-о, так это не пол ушёл из-под ног, это у стула колёсики! И дурацкий предмет отъехал назад из-за лишнего веса мужчины, а Фабрис подумал, что я хочу оказаться от него подальше…

— Не-е-ет, — протянула я, вспомнив, что обычные гуманоиды реагируют, когда им задают вопросы.

Цварг хвостом поймал ножку дурацкого пластикового предмета и рванул на себя, отчего я вновь буквально впечаталась в нависающего мужчину. На миг наши носы соприкоснулись — он, разумеется, отодвинулся, но всё внутри меня буквально возликовало.

«О-о-о, я до него дотронулась!!!»

— Вижу, для тебя всё это весёлые игры и ты не понимаешь, во что вляпалась, девочка. Так вот, я повторяю последний раз. Как. Тебя. Зовут?!

Его горячее дыхание коснулось всего лишь моей щеки, а меня как будто ошпарило и окатило ледяной водой одновременно. Вселенная, ну какой же мужик! Ну почему одним всё, а другим ничего?!

— Даня. Меня зовут Даня, — вытянулась на кресле и выдохнула ему практически в губы.

Он отстранился и нахмурился:

— Ты играешь со мной?!

И полез в задний карман за… наручниками. Мне даже стало на миг смешно. О таком варианте событий я не то чтобы не думала, но запрещала себе фантазировать, понимая, что даже для моего буйного воображения это немного перебор. Хотя Ульянка сразу сказала, что я и Фабрис Робер — это уже из области фантастики. Но факт остаётся фактом: в допросной только я и эмиссар.

— Даня, я буду звать тебя так, раз ты настаиваешь. Сейчас я пристегну тебя этими наручниками к креслу и ты окажешься абсолютно беспомощной. А ещё я могу на тебя ментально воздействовать. Видишь резонаторы?

Он указал пальцем на рога, а я мысленно облизнулась, вспомнив, что мечтала их потрогать и понять, какие они на ощупь. Ох, какие же огромные… интересно, у цваргов размеры рогов и других хм-м-м… органов пропорциональны? Вселенная, ну пожалуйста, пускай будет «да!»

— Я могу внушить тебе ужас, боль и страх. Любые отрицательные эмоции, и твой организм будет думать, что это всё правда. Ты знаешь, что центры боли находятся в мозгу?

Как и центры удовольствия…

— Давай ты всё-таки сама мне всё расскажешь?

Шварх, я согласна на всё что угодно, если я уже наконец перестану о тебе думать…

— Даня, ты что, под наркотой?!

Он схватил меня за подбородок и повернул голову так, чтобы мы встретились взглядами. Глаза мужчины оказались напротив моих, я судорожно сглотнула, рассматривая радужки. Они оказались не чёрными, как писали в его медицинской карте, а тёмно-серыми. Такой ещё называют оттенком маренго — пасмурным предгрозовым небом. И сейчас в этом предгрозовом небе сверкали молнии, от которых у меня внутри всё давно наэлектризовалось.

— Какого вонючего дифрена я тут расписываю, как тебе сейчас будет плохо, а ты веселишься?! — Тем временем эмиссар уже выходил из себя.

Да, я под наркотой… и она называется Фабрис Робер. Мужчина, счастливо женатый на чистокровной цваргине. Твоему ребёнку уже одиннадцать лет. Только это не веселье, это… форменное помешательство, наверное, потому что меня возбуждают даже твои обжигающе горячие пальцы на горле.

Но вместо того чтобы произнести всё это вслух, я отрицательно покачала головой.

— Значит, ты не хочешь по-хорошему? — сказал мужчина хмуро и прищурился. — Шварх, как там тебя… Даня! Что за кличка такая дурацкая? Ты знаешь, что это такое? Я очень не люблю их использовать.

Он снова помахал наручниками перед глазами. Я хмыкнула. О-о-о, да, я прекрасно знала, что это такое. Универсальные магнитные наручники таноржского производства, которые даже бета-колебания цваргов сдерживают. И да, я неоднократно держала такие в руках… спонсоры и не такие вещички на соревнования приносили в качестве поощрительных подарков. Я, конечно, всегда предпочитала безнал на расчётный счёт Межгалактического Банка или хотя бы именной чип с кредитами, но, как говорится, в глубоком космосе и астероид за планету сойдёт.

Мужчина тем временем демонстративно набрал код разблокировки и пристегнул наручники специальной цепью к ручке стула, а с другой стороны открыл звенья и протянул, чтобы вложить мои запястья внутрь. Он делал это нарочито медленно, то ли смакуя момент, то ли раздумывая, что со мной делать дальше… А мне вдруг пришла в голову немыслимая по дерзости и гениальности идея. Пришла — и воспалённый мозг профессионального медвежатника реализовал её за доли секунды.

Щёлк. Щёлк.

Это вышло практически само собой.