А.и Б. Стругацкие. Собрание сочинений в 10 томах. Т.2

Стругацкие Аркадий и Борис

— Где? — спросил Рю.— Ох, извините, пожалуйста. Тысяча извинений.

— Ничего, товарищ Васэда,— сказал Мбога.— Здравствуйте.

Мбога был пигмеем из Конго, и над травой виделась только его черная голова, туго повязанная белым платком. Рядом с головой торчал вороненый ствол карабина.

— Это Тора-Охотник,— сказала Татьяна.

Рю пришлось нагнуться, чтобы пожать руку Тора-Охотнику. Теперь он знал, кто такой Мбога. Тора-Охотник, член Комитета по охране животного мира иных планет. Биолог, открывший «бактерию жизни» на Пандоре. Зоопсихолог, приручивший чудовищных марсианских «сора-тобу хиру» — «летающих пиявок». Рю было ужасно неловко за свой промах.

— Я вижу, вы без оружия, товарищ Васэда,— сказал Мбога.

— Вообще, у меня есть пистолет,— сказал Рю.— Но он очень тяжелый.

— Понимаю.— Мбога одобрительно покивал и огляделся.— Все-таки зажгли степь,— сказал он негромко.

Рю обернулся. От холма до самого горизонта тянулась плоская равнина, покрытая блестящей сочной травой. В трех километрах от холма трава горела, запаленная реактором бота. В белесое небо ползли густые клубы белого дыма. За дымом смутно виделся бот — темное яйцо на трех растопыренных упорах. Вокруг бота чернел широкий выгоревший круг.

— Это скоро погаснет,— сказал Рю.— Здесь очень влажно. Пойдемте, я покажу вам ваше хозяйство.

Он взял Комова под руку и повел его мимо вертолета на другую сторону холма. Остальные двинулись следом. Рю несколько раз оглянулся, с улыбкой кивая им. Комов сказал с досадой:

— Всегда неприятно, когда напакостишь при посадке.

— Скоро погаснет,— повторил Рю.

Он слышал, как позади Фокин заботится об инженере-археологе: «Осторожно, Танечка, здесь, кажется, кочка...» — «Вижу,— отвечала инженер-археолог.— Смотри себе под ноги».

— Вот ваше хозяйство,— сказал Рю.

Зеленую равнину пересекала широкая спокойная река. В излучине реки блестела гофрированная крыша.

— Это моя лаборатория, — сказал Рю.

Правее лаборатории поднимались в небо струи красного и черного дыма.

— Это строится склад, — сказал Рю.

Было видно, как в дыму мечутся какие-то тени. На мгновение появилась огромная неуклюжая машина на гусеницах — робот-матка,— в дыму что-то сверкнуло, донесся раскатистый грохот, и дым повалил гуще.

— А вон там город,— сказал Рю.

От базы до города было немногим больше километра. С холма здания казались серыми приземистыми кирпичами. Шестнадцать серых плоских кирпичей, выступающих из зеленой травы.

— Да,— сказал Фокин,— планировка совершенно необычная.

Комов молча кивнул. Этот город был совсем не похож на другие. До открытия Леониды Следопыты — работники Комиссии по изучению следов деятельности иного разума в космосе — имели дело только с двумя городами. Пустой город на Марсе и пустой город на Владиславе. Оба города строил явно один и тот же архитектор — цилиндрические, уходящие на много этажей под почву здания из светящегося кремнийорганика, расположенные по концентрическим окружностям. А вот город на Леониде был совсем другим. Два ряда серых коробок из ноздреватого известняка.

— Вы там бывали после Горбовского? — спросил Комов.

— Нет,— ответил Рю,— ни разу. Собственно, мне было некогда. Я ведь не археолог, а атмосферный физик. И потом, Горбовский просил меня не ходить туда.

Бу-бух! — донеслось со стройки. Там густыми облаками взлетели красные клубы дыма. Сквозь них уже обрисовывались гладкие стены склада. Робот-матка выбрался из дыма в траву. Рядом с ним прыгали черные киберстроители, похожие на богомолов. Затем киберы построились цепью и побежали к реке.

— Куда это они? — с любопытством спросил Фокин.

— Купаться,— сказала Таня.

— Они разравнивают завал,— объяснил Рю.— Склад почти готов. Сейчас вся система перестраивается. Они будут строить ангар и водопровод.

— Водопровод! — восхитился Фокин.

— Все-таки лучше было бы отодвинуть базу подальше от города,— сказал Комов с сомнением.

— Так распорядился Горбовский,— сказал Рю.— Нехорошо удаляться от базы.

— Тоже верно,— согласился Комов,— Только не попортили бы киберы города...

— Ну что вы! Они у меня туда не ходят.

— Какая благоустроенная планета! — сказал Мбога.

— Да! Да! — радостно подтвердил Рю.— Река, воздух, зелень, и никаких комаров, никаких вредных насекомых!..

— Очень благоустроенная планета,— повторил Мбога.

— А купаться можно? — спросила Таня.

Рю посмотрел на реку. Река была зеленоватая, мутная, но это была настоящая река с настоящей водой. Леонида была первой планетой, на которой оказались пригодный для дыхания воздух и настоящая вода.

— Купаться, я думаю, можно,— сказал Рю.— Правда, я сам не купался — времени не было.

— Мы будем купаться каждый день,— сказала Таня.

— Еще бы! — закричал Фокин.— Каждый день! Три раза в день! Мы только и будем делать, что купаться!

— Ну ладно,— сказал Комов.— А там что? — Он указал на гряду плоских холмов на горизонте.

— Не знаю,— сказал Рю.— Там еще никто не был. Валькенштейн заболел внезапно, и Горбовскому пришлось улететь. Он успел только выгрузить для меня оборудование и улетел.

Некоторое время все стояли молча и глядели на холмы у горизонта. Потом Комов сказал:

— Дня через три я сам слетаю вдоль реки.

— Если есть еще какие-нибудь следы,— сказал Фокин,— то их, несомненно, нужно искать возле реки.

— Наверное,— вежливо согласился Рю.— А сейчас пойдемте ко мне.

Комов оглянулся на вертолет.

— Ничего, пусть остается здесь,— сказал Рю.— Бегемоты на холмы не поднимаются.

— О,— сказал Мбога.— Бегемоты?

— Это я их так называю. Издали они похожи на бегемотов, а вблизи я их не видел.