Абандон
Шрифт:
— Не крутовато? — осторожно спросил я.
— Так хоть есть шанс, что на нас не выйдут.
— Куратору мы, конечно, ничего не скажем? — я не смог сдержать нотки ехидства в голосе.
— Нет, конечно. Кстати. Где твой мобильник?
— Понятия не имею, — я пожал плечами, — надеюсь, они догадались его там, на месте вырубить.
— Надо карманы проверить. Заодно попробуем выяснить, что это за ребята.
В этот момент по улице проехала машина. Ничего примечательного — обычный "Солярис". Я резко задёрнул занавеску.
— Валить
— Согласна, — кивнула Соня, и спросила с надеждой, — стволы же мы заберём, да?
— Ни в коем случае! — я энергично замотал головой, — это ж прямо признаться в убийстве!
— Ладно. Соглашусь.
— У одного из боевиков в кармане оказались документы на машину и права на имя некоего Григорьева Ростислава Петровича. И это всё. Ни паспортов, ни других корочек. Уже хорошо, что ни к одной государственной конторе эти ребятки, похоже, не принадлежали. Ни фотографировать, ни забирать документы мы, конечно, не стали.
Вместо этого я сходил к "Патрулю". В багажнике лежали две полные канистры на двадцать литров. Наш стратегический запас. Кстати, документы на машину и права сохранились в целости, в бардачке.
Я тщательно обработал подвал, немного плеснул в комнате. Потом так же тщательно облил салон "Патриота".
Прежде, чем запалить, мы убедились, что никакая машина не приближается к тихой улице, где мы находились.
Наблюдая в зеркале заднего вида за тем, как разгорается пламя, я старался не газовать слишком сильно. Чтобы случайно не привлечь внимание.
— Куда мы? — спросила Соня, когда мы въехали в лес.
— Для начала надо понять, где мы, — ответил я.
Словно в ответ на мои слова мелькнул указатель: "Егорьевск, 15 км".
— Это как раз не так важно, — Соня улыбнулась, — но рвать нам надо как можно дальше.
— Надо бы номер восстановить, — возразил я, — а то подозрительно будет.
— Куратор итак нас найдет, — возразила напарница, — но ты прав. Это будет подозрительно. У тебя же подмосковная симка, так?
— Ага, — кивнул я, поворачивая в сторону Егорьевска.
Локация 6. Забайкальский край, танковый полигон
— Знаешь, что странно? — спросила Соня, когда мы вышли из салона связи.
— Что?
— У них не было мобильников. Совсем. Даже у куратора есть смартфон.
— У него особый, — заметил я, — на отечественном проце, специальной сборки. Гарантированно без закладок.
— Значит, они точно с государством не связаны. Хотя всё равно странно. В наше время смартфоны есть у всех. Когда надо — их просто выключают и прячут подальше.
— Может, мы их просто не нашли, — заметил я.
— Я всё обыскала. И не просто так, — напарница внимательно на меня посмотрела, давая понять, что пользовалась своими способностями. Умение чувствовать линии — оно и в повседневной жизни бывает полезно.
— И что — ничего?
— Неа. Совсем.
— Да, странно, — согласился я, — и ничего хорошего. Для нас. Значит,
— Машина у них говно, — заявила Соня, сморщившись, — странно для профи такого уровня.
— Да тут всё странно! — я всплеснул руками, — куда ни плюнь!
— Угу.
Мы дошли до парковки, где стоял "Патруль". Прежде, чем залезть на водительское сидение, я нежно погладил шершавую поверхность обтянутого плёнкой крыла. Всё-таки я успел полюбить эту машину и здорово испугался, когда подумал, что больше её не увижу.
Я долго мечтал о такой. Ещё студентом. Пробовал заикнуться родителям о своих хотелках, но куда там! "Студенты ездят на метро", — мстительно ответил отец, намекая, что, стань я курсантом, всё могло быть по-другому.
Шестьдесят первый кузов, первый рестайлинг… я вспомнил, с каким трудом выбирал свой экземпляр. Сначала, начитавшись обзоров, конечно, было нацелился на турбодизель с механикой. Но найти хотя бы более-менее живой экземпляр в наше время оказалось, практически, невозможно. И вот, появляется этот. Из Эмиратов. Автомат, движок четыре и пять, бензин. Штатно рассчитан на девяносто второй. К тому же состояние — только мечтать о таком! В Россию попал практически случайно пару лет назад. Зимой не эксплуатировался. Так что кузов в идеале. Я его поэтому и закатал в плёнку — очень уж жалко было убивать элкэпэ. Даже вложений не потребовалось — похоже, пробег на одометре — сто двадцать тысяч — был родным. Только полное ТО, и всё. Спецы в сервисе офигели, хотели перекупить, пытались развести даже, но куда там! Пришлось поскандалить немного, они быстро пришли в чувство.
— Всё нарадоваться не можешь? — спросила Соня, глядя, с каким выражением лица я запустил движок.
— Ага, — согласился я.
— Мальчишки, — фыркнула напарница.
— Девчонки, — ответил я, улыбнувшись, и кивнул на заднее сиденье, не удобно устроилась Бася, только что спрыгнувшая с Сониных плеч.
— Ладно, — Соня примирительно улыбнулась в ответ, — жрать хочу.
Я посмотрел на неё удивлённо. Мало того, что меня немного мутило после той дряни, которой нас отравили, так перед глазами всё ещё стояли горы человеческого мяса, в которое превратились похитители. И запах крови. Я думал, что ещё неделю не смогу есть — в этот раз всё было куда круче, чем тогда, у паровозов. Там хотя бы было темно…
Но вот Соня заговорила о еде, и я с удивлением обнаружил, что в желудке требовательно урчит.
— Тут вроде "Бургер Кинг" есть, за углом, — ответил я, — можем заехать.
— Пойдёт, — кивнула Соня, — только закажи ещё бургер без соусов, не забудь. Это для Баси.
— Закажу, — кивнул я, трогаясь с места.
Я привык есть на ходу. Напарница поначалу такое не очень любила — но потом ничего, привыкла. Этот навык здорово экономит время в дальних переездах.
— Что, куда направимся? — спросила она. — Уж и не вспомню сейчас, что там по плану было…