Абандон
Шрифт:
Внутри было довольно просторно. Влезли не только мы с куратором, но ещё четверо сопровождающих. Я с ужасом представил себе, что теперь мне даже в туалет придётся ходить под конвоем — а, учитывая серьёзность ситуации — этого никак нельзя было исключить.
Бася, до этого спокойно дремавшая у Сони на плечах, вдруг зашевелилась и приподняла голову, уставившись на одного из сопровождающих.
Я насторожился. Конвоир повернул голову и поглядел на Басю. Суровое и сосредоточенное выражение медленно, нехотя сползало с его лица. Бася сказала: "М-м-мр-р-р!" и потянулась
Куратор посмотрел на конвоира очень внимательно.
— Отдел СпН? — спросил он.
— Так точно, — ответил боец.
— Семейный?
— Никак нет.
— Готовься к командировке. С начальством твоим согласую. Нам нужно несколько человек в сопровождение. Остальных отбери сам.
— Есть, — невозмутимо ответил боец.
Бася будто поняла только что состоявшийся диалог. Убедившись, что приглянувшийся ей человек никуда не денется, она снова спокойно растянулась у Сони на плечах.
Я ревниво поглядел на бойца. Здоровый. Лица толком не видно — мешает визор, закрывающий глаза. Усы и борода, с проседью. Серьёзный мужик, похоже. Чем он Басе приглянулся, интересно?
Лифт остановился, распахнул двери и мы вышли в небольшую приёмную, похожую на тысячи аналогичных помещений в коммерческих учреждениях. Даже секретарша тут была — правда, одетая в форму с васильковыми погонами. На них была пара звёздочек — но какое звание они обозначали я понятия не имел.
При виде нас секретарша встала, молча кивнула куратору и нажала пару кнопок на скрытом за стойкой пульте.
— Валерий Михайлович ждёт, — ответила она.
Девушка старалась держаться невозмутимо, но я успел поймать пару любопытных взглядов, направленных в нашу сторону.
Начальник куратора наверняка был генералом. Вот только выглядел он, скажем мягко, совсем не по-генеральски. Я даже сначала решил, что это какой-то техник или уборщик задержался в кабинете, после подготовки к встрече.
Он стоял возле огромного рабочего стола и приветливо нам улыбался. Больше всего Валерий Михайлович был похож на доброго клоуна без грима, с лучистыми морщинками возле глаз от постоянно привычки улыбаться. Шарообразная голова с большими залысинами и круглые очки в толстой оправе наводили на мысли о Шалтае-Болтае. А ещё он держал сцепленные в районе паха ладони, как будто от смущения не знал, куда их девать.
— О, Максимка, — начал он, — заждались, заждались… ты это… медикам показывался уже?
— Никак нет, Валерий Михайлович, — ответил куратор, — не положено, учитывая ситуацию.
— Ясненько… выглядишь ты фигово, — заметил генерал, — сколько часов под эс-пэ?
Куратор бросил взгляд на наручные часы, после чего ответил бесцветным голосом:
— Восемнадцать.
— Ясно, — генерал поцокал языком, — значит, скоро вырубишься, — после это он подошёл к столу, ткнул какую-то кнопу и сказал: — Людмила… Георгиевна? Верно?
— Так точно, Валерий Михайлович.
— Да-да. Медбригаду в управление будьте добры.
— Сейчас?
— Да,
Максим кивнул и сел на один из стульев.
— Как-то неловко пользоваться услугами чужих секретарей, — генерал снова улыбнулся, — никак не привыкну с этими командировками. Так, значит вы и есть те самые ребятишки из Хабаровска?
— Из Москвы вообще-то, — осторожно ответил я.
— Они не в курсе, — вмешался куратор.
— Вот так? — генерал поднял бровь, — что ж, это, наверно, к лучшему.
— Не в курсе чего? — спросила Соня.
— Понимаете, детки. Этот лишённый малейшей эмпатии но, безусловно, очень исполнительный человек, — он кивнул на Максима, — использовал вас в тёмную, пытаясь разрешить одну из самых трудных загадок в ведении нашего управления.
— Успешно? — я глянул на куратора; тот даже бровью не повёл.
— Нет, увы, — генерал вздохнул, — хоть вас не угробил, и на том спасибо.
— Вот как… — холодно сказала Соня.
— Да, такие вещи не способствуют доверию, увы, — генерал картинно вздохнул и развёл руками, — да вы присаживайтесь, кстати. В ногах правды нет. Рассказывайте, что и как.
Мы заняли место за столом. Я коротко пересказал то, что случилось с нами на могиле, умолчав только о Басе и её роли во всём этом.
— Покажи эту штуковину, — попросил генерал, когда я закончил, — только близко не подноси. И на стол не клади, хорошо?
Я достал книгу. Выражение лица генерала как-то резко поменялось. Будто выключили маскировочную программу. Он больше не походил на помесь клоуна с Шалтай-Болтаем. Внимательно осмотрев книгу, он кивнул каким-то своим мыслям, глянул на меня проницательными серыми глазами и сказал:
— Достаточно, спасибо.
Я убрал книгу.
— Ребят, что-то в вашем рассказе не сходится, — продолжал генерал, — просто так сердца из могил не достаются. Иначе бы они давно стали обыкновенным трофеем.
Я молча развёл руками, стараясь демонстрировать невозмутимость.
— Максим, ты ведь не давал им ещё один метаимпульсный генератор? Верно?
— Нет, — ответил куратор, — не давал.
— Верю. Значит, тут что-то другое. Ребят, вы нашли сердце, которое позволяет иметь дело со стражами?
Его глаза за выпуклыми стёклами очков гипнотизировали. Я чувствовал, что уже открывают рот, чтобы признаться насчёт Баси. Но Соня меня опередила.
— Это не артефакт! — сказала она, — это… это часть меня. Оно стало моей частью после того, как мы его нашли. Мы боялись рассказать.
Генерал глянул на неё пристально. Потом цокнул языком и снова вернулся в образ доброго клоуна.
— А ты не врёшь, — сказал он, — что ж. Хорошо. Хранители нам сейчас гораздо нужнее того, что в тебе поселилось. С этим мы разберёмся позже. Если опасности нет — оно останется с тобой на новом уровне посвящения. Правда, оберегать вас придётся по-особенному, тут уж никуда не денешься. Прежней жизни не будет.