Абандон
Шрифт:
Локация 1
Пермский край, база хранения железнодорожной техники
До полнолуния оставалось совсем немного времени. Идеальный момент для попытки, высчитывали его целых две недели. И вот мы на месте. Как обычно перед извлечением, у меня лёгкий мандраж. Получится – нет? Правильно ли посчитали? И самое главное: что мы вытащим, если всё-таки удача на нашей стороне?
Соня с виду спокойна. Её рыжие волосы в серебристом лунном свете стали сероватыми, будто она вдруг поседела с перепугу. Но бояться ей нельзя никак. И нервничать
– Линию чувствуешь? – шёпотом спросил я, не выдержав долгого стояния на месте.
– Сильно и отчётливо, – бесцветным голосом ответила Соня.
– Чего тогда стоим?
– Не знаю… что-то не то. Не как обычно.
– Что это значит? – я немного растерялся; мы вдвоём пережили уже с десяток извлечений и по праву считались очень опытной парой. Любые неожиданности для нас должны были остаться позади.
– Не знаю, говорю же, – ответила медведь с едва уловимым раздражением. И сделала шаг вперёд.
Я последовал за ней, по привычке «сканируя» окрестности. Чужое нескромное внимание могло испортить извлечение.
– Должно быть здесь, – я указал на одно из паровозных колёс. Оно замерло, скосив противовес, уже много десятилетий назад. Странно: его обод, конечно, потемнел от времени, но ржавчины почти не было. Умели когда-то сталь делать!
Над нами возвышалась громада паровозного котла; она казалась почти живым существом, с серебристой шершавой шкурой. Казалось, вот-вот покатый бок выгнется, обрисовывая рёбра, и мы услышим гулкий вдох…
– Узел? – с лёгким напряжением спросила Соня, подойдя к колесу вплотную.
– Узел, – согласился я.
– Он на месте.
Я тихо, с явным облегчением, выдохнул. Значит, не зря мы трудились две недели; не зря я ломал голову над таблицами и графиками, сводил интегралы и вычислял координаты в пространстве.
– Но с ним что-то… – напарница оборвала фразу, чуть нахмурившись.
– Что? – снова не выдержал я.
– Не знаю. Вроде бы всё на месте… но словно бы цвет другой. Понимаешь?
Вместо ответа я растеряно пожал плечами.
И в этот момент прямо перед своим лицом увидел сноп искр! Звук выстрела дошёл до создания чуть позже – пару мгновений спустя.
Я молча потянул Соню на себя, прикрывая своим телом. На рефлексах бросился на рельсы, под защиту колеса. И тут – снова выстрел. Опять рядом рикошет с брызгами оранжевой окалины! В паре сантиметров от моего плеча.
Потом снова стало тихо. Мы сидели возле колеса. Соню трясло – это вообще не очень хорошо – выбиваться из режима выслеживания эмоциональным потрясением.
– Ты как? – спросил я, стараясь унять дыхание.
Соня не ответила. Я только видел, как блестят её глаза в отсветах лунных отражений.
– Всё будет хорошо, – пообещал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно увереннее.
Очень осторожно, чтобы не задеть случайный камешек на пути, я развернулся и посмотрел в темноту, в сторону реки. Стреляли оттуда.
Перелесок и кусты. На первый взгляд всё привычно: спокойно и безопасно. И только приглядевшись внимательнее, я заметил движение.
– Арти… это взрыв был, да? – еле слышно произнесла Соня.
– Выстрел, – ответил я, – точнее, два выстрела.
– Ох, ты ж ё… – выдохнула она.
Тени под деревьями подбирались ближе. Я нащупал нож в специальном кармане штанов. Хороший нож, хоть и не дорогой. «Онтарио рэт». Полезная штука в походах… и единственное наше оружие.
Ребята рассказывали, что вроде у кого-то уже были неприятности. На группу напали. Но тогда всё как-то быстро разрулилось на уровне государственных контор. Вообще, государство нас всячески защищает и оберегает – пускай и не прямо. А ещё забоится о нашем инкогнито. Так обстоят дела не во всех странах, поэтому нас, русских, считают расслабленными…
«Вот и дорасслаблялись!» – недовольно подумал я, прикидывая, будет ли видно со стороны, если мы попробуем проскользнуть под защиту топки? Она довольно резко уходила вниз, чуть не до самых шпал.
На помощь бы позвать – да мобилы тут не ловят… надо валить, по-любому. Другого выхода просто нет.
– Сейчас мы туда, – я указал Соне на котёл, – я тебя прикрываю. Потом – до леса. Но не бежать! А то слышно будет. Я думаю, они сейчас нас не видят – луна им в глаза светит.
– Ясно, – кивнула Соня. Её голос звучал подозрительно спокойно. Словно она всё ещё была на линии.
– Ты чего? – ошарашенно спросил я.
– Оно будто сместилось.
– Куда?
Соня молча указала на топку.
– Поехали, – сказал я.
И мы двинулись под котлом.
Снова звук выстрела. Но теперь никаких искр я не видел – похоже, пуля ушла куда-то в лес, пролетев под котлом.
Но мы успели. Теперь от атакующих нас отделяла громада топки.
– В лес! – шепнул я. – Не стоять!
Ещё один выстрел. Теперь я видел вспышку. Нас окружили!
В панике я схватил Соню. Прижал к трапу для машиниста. А потом рванул наверх: кроме кабины машиниста и кунга, прятаться было негде.
Я осторожно выглянул из покрытого густой паутиной окна машиниста. Тут, в кабине, пахло прелой листвой и перегретым за день ржавым железом. Под ногами норовил хрустнуть какой-то мусор, поэтому я старался не двигаться лишний раз. Только достал нож из кармана. Почему-то так было спокойнее.
Их было трое. Теперь, когда они удостоверились, что мы в ловушке, они перестали прятаться. Один вышел из леса слева от путей, ещё двое – со стороны реки.
– Вылезайте! – крикнул один из них; парень, похоже, даже моложе меня. Может, лет восемнадцать. И откуда у таких стволы?..