Абхазский миротворец
Шрифт:
— …и так уже все, что мог, сделал! — Это явно говорил Попцов, Сабуров легко узнал его визгливый тенорок.
— Не все. Мы договорились, что останется не больше тридцати человек. А осталось сорок два! — Этот голос, низкий, уверенный, был Андрею незнаком. Судя по тону, это ни один из подчиненных Попцова.
— Куда бы я еще десять человек дел?! — раздраженно ответил полковник.
— Это ваша проблема.
— И так уже это выглядит подозрительно! Если после всего меня заподозрят…
— Вы должны были продумать все так, чтобы не заподозрили. Мы платим вам деньги за результат, а не за намерения!
— Сорок два человека — это вам не результат?!
— Не такой, о каком договаривались.
— Я вам русским языком говорю — сделал все, что мог. Все, понимаете?! — Полковник снова повысил голос — вот как раз такой его вскрик Сабуров из-за двери и услышал. — Может,
«Вашего?!» — это слово будто подтолкнуло Сабурова. Он понял, кто находится в комнате с Попцовым. Хармфорд! Наверняка он! А что по-русски говорит, так это неудивительно — Скат тоже английским так владеет, что если захочет, от американца его не отличить. Точно, это Хармфорд. Кстати, все довольно логично — где ему сейчас еще быть, как не здесь. И укрытия надежнее, чем дом российского полковника, придумать трудно, и руку на пульсе событий здесь держать можно. Кроме того, он явно пытается заставить Попцова до конца выполнить какие-то обязательства. Но какие? О чем идет речь? Сабурову казалось, что сказано уже достаточно, что, если у него будет хоть пара минут, чтобы спокойно подумать, он поймет, о чем речь. Но этих минут не было — нужно было слушать дальше. А Попцов продолжал, похоже, все больше распаляясь:
— Сколько вы уже народу сюда перебросили? Сотни полторы? Или больше? Неужели не справитесь?!
— Сколько мы сюда перебросили, вас не касается, — голос его собеседника стал совершенно ледяным. — А вы можете еще выполнить договоренность.
— Как?!
— Отошлите куда-нибудь людей! Придумайте куда!
Тут Андрей почувствовал осторожное прикосновение к плечу. Это был Левша. Он молча сунул под нос Сабурову часы — до оговоренного со Скатом времени атаки оставалось десять секунд.
«Да что же это такое! — отчаянно подумал Андрей. — Хоть минутку бы еще!» Но никакого способа известить Ската, чтобы он подождал, не было. Оставалось надеяться, что услышать удалось достаточно. И еще на то, что захваченные собеседники сами все расскажут.
А Попцов продолжал свой монолог:
— Я уже все, что мог придумать, использовал. Патрули усилены, посты на опорных точках тоже. Всех, кого мог, отправил в отпуск. Пять человек отправил…
Куда он отправил пять человек, Попцов сказать не успел. Окно комнаты, в которой он находился, словно взорвалось, и в комнате оказался Скат. Одновременно, секунду в секунду с этим, через дверь ворвался Левша — Сабуров остался позади, как менее опытный. В комнате загрохотали выстрелы. Андрей кинулся внутрь, он отставал от Левши всего на секунду, но в такой ситуации это очень много. Когда он оказался в комнате, бой уже был в разгаре. И Сабуров словно сфотографировал глазами открывшуюся ему картинку. Такое с ним иногда бывало — мир застывал, как фильм, если на стоп-кадр нажать.
Комната была большая, по местным меркам роскошно обставленная. Стол, несколько стульев — сейчас все они, кроме одного, на полу валялись, большой телевизор в углу, ковры на стенах, а на коврах несколько шашек и кинжалов в ножнах — ну да, Попцов же кавказское оружие коллекционировал. С потолка свисает массивная люстра на пять лампочек — Андрей даже это заметил. Большое окно. Сейчас стекло из этого окна было выбито, осколки торчали из рамы, словно акульи зубы. А через подоконник головой внутрь комнаты свешивалось массивное тело Гиглы. Под его головой, не достававшей до пола десятка два сантиметров, было несколько капель крови, да еще несколько находились в воздухе — фотография, ни дать ни взять. Рядом с окном оседал на пол незнакомый парень в камуфляже, с пистолетом в безвольно повисшей руке. Труп, сразу видно, хоть и упасть еще даже не успел — глаза закатились, шея неестественно вывернута. У дальней стенки стоял другой незнакомец — заметно старше и крепче. В руке у него тоже был пистолет — и как раз в этот момент Левша тянулся к нему, но было видно, что не достанет. Скат был чуть дальше, на полпути между этим человеком и окном. Командир словно присел на левую ногу — как конькобежец перед стартом. А под ногами здоровяка с пистолетом валялся полковник Попцов — в тренировочных штанах и белой майке, по груди которой расплывались два кровавых пятна. Андрей успел охватить все это взглядом, успел осознать. И в следующий миг словно кнопку нажали — картинка ожила.
Хармфорд — а здоровяк с пистолетом наверняка был именно он — неуловимо быстрым движением ушел от захвата Левши, перебросил пистолет в левую руку — и в следующий миг тезка подковавшего блоху мастера отлетел в противоположный угол. Именно отлетел — словно его не человек
«Он же ранен!» — Эта мысль словно вывела Андрея из ступора. С того момента, как он в комнате оказался, прошло секунд семь. Сабуров чуть было не кинулся вперед — его остановил не рассудок, а скорее инстинкт. Подсознание, работающее с телом напрямую, прекрасно знало, что толку от такого броска не будет — получится только так же отлететь, как отлетел Левша, который, кстати, в рукопашке был заметно сильнее Андрея. Нужно было какое-то оружие. Оба пистолета находились слишком далеко, к тому же за ними нагибаться надо было. Идея пришла в голову мгновенно и мгновенно же была реализована. Сабуров кинулся к стене, сорвал с нее шашку из коллекции Попцова и выхватил клинок из ножен.
Кавказская шашка — это разновидность сабли. Многие, правда, считают ее отдельным видом холодного оружия, но большая часть специалистов полагают, что облегченная сабля без перекрестья все же остается саблей, хоть и видоизмененной. Андрею попался очень хороший клинок — длинный, легкий, острый, с удобной рукоятью. Собственно, и неудивительно, в шашках Попцов толк знал и плохое оружие на стенку бы не повесил. Сабуров ринулся вперед. Он никогда не занимался фехтованием, но здоровому, тренированному мужчине, знакомому тем более с рукопашным боем, с боем на ножах, и с шашкой управиться не так трудно. Как раз в этот момент Скат получил еще один сильный удар и отлетел в сторону, так что Андрей мог не опасаться задеть командира. Шашка засвистела, рубя воздух крест-накрест. Американец отскочил. Андрей последовал за ним, он уже нисколько не боялся врага, а только хотел достать его. Легкий клинок летал как молния — попробуй прорвись через такой заслон!
Прорываться американец пока не пытался. Сабуров наступал, рубил со всей силы, а янки уклонялся, ускользал, отступал. Андрей попытался загнать его в угол, но американец вывернулся — все же он был очень быстр. А в следующую секунду он пригнулся и выбросил вперед ногу — чуть не достал Андрея по коленке. И достал бы — но Сабуров в последнюю секунду успел изменить направление удара, направить его в голову врагу. И янки не довел своей контратаки до конца — иначе шашка располовинила бы ему голову, как гнилой арбуз. Он успел отклониться назад — и клинок только самым кончиком чиркнул его по лбу. Порез тут же набух кровью, она потекла вниз по лицу.
— Молодец! — прошипел американец. — Вот только это тебе не поможет!
Андрей не ответил — берег дыхание. Но в душе он уже чувствовал — американец прав. Достать его никак не удается, слишком быстр. А сам он подкараулит момент и дотянется до врага.
Но тут Сабуров заметил, как пошевелился Гигла. Свисавший с подоконника абхаз приподнял голову. Это был шанс! Конечно, Андрей был далеко не уверен, что Гигла сможет помочь, что он поймет, что надо делать. Но других вариантов не было. Андрей усилил натиск. Американец снова попятился. Сабуров гнал его к окну, к Гигле. А янки, все внимание которого было поглощено уклонением от атак, не видел этого. Когда он оказался у стены, Андрей сместился чуть вправо, теперь отходить янки мог только влево. Мимо Гиглы. Так он и поступил — шагнул влево и оказался прямо у окна, в паре десятков сантиметров от абхаза.